Великая война. 1914–1918 - Джон Киган

Глава шестая

Патовая ситуация

Наступательные силы всех участвующих в боевых действиях армий зимой 1914 года истощились, сначала на западе, чуть позже и на востоке, и это привело к тому, что весной 1915-го в Европе установились новые границы. Они были совсем не похожими на старые — спокойные, легко преодолеваемые границы довоенного времени, которые на редких постах можно было пересечь без предъявления паспорта, а в других местах — вообще без всяких формальностей. Новые границы напоминали limes римских легионов — укреплённые рубежи (земляной вал, стена) со сторожевыми башнями, отделявшие империю от остального мира. Ничего подобного Европа действительно не видела со времён Рима — ни при Карле Великом, ни при Людовике XIV, ни при Наполеоне — и не увидит вновь вплоть до начала холодной войны.

Тем не менее, в отличие от limes и железного занавеса, ни одна новая граница не обозначала социальный или идеологический барьер. Это было просто фортификационное сооружение, призванное помочь как обороне, так и наступлению, разделявшее воюющие государства. Подобные сооружения возводились и раньше, в частности в Вирджинии и Мэриленде во время Гражданской войны в США, в Португалии Веллингтоном во время войны на Пиренейском полуострове, в Наталье под Стамбулом во время Балканских войн, а также русскими царями в степях в XVII и XVIII столетиях (так называемая черта), но по длине, глубине и сложности ни одно из них не могло сравниться с новой европейской границей образца 1915 года. Эта линия земляных укреплений длиной более 2000 километров протянулась от Мемеля на Балтике до Черновцов в Карпатах и от Ньивпорта в Бельгии до швейцарской границы в окрестностях Фрайбурга. Весной между окопами воюющих сторон стала появляться колючая проволока — изобретение американских скотоводов 70-х годов XIX века. Другой новацией стали подземные укрытия, или блиндажи, как называли их англичане, а также вспомогательные и резервные окопы в тылу. В сущности, новые границы представляли собой траншеи, достаточно глубокие, чтобы в них мог укрыться человек, и достаточно узкие, чтобы защитить его от навесного огня артиллерии. Траншеи прерывались траверсами для гашения взрывной волны и улавливания осколков и шрапнели, а также для того, чтобы прорвавшиеся в это укрытие враги могли простреливать только небольшой участок. В болотистой или каменистой местности траншеи были неглубокими, с высоким бруствером, сооружённым из земли, обычно в мешках. Там, где почва была более сухой и податливой, требовалось меньше деревянной обшивки или плетней для укрепления внутренних стен траншеи, а блиндажи были глубже. То, что начиналось как «углубления» на ближайшей к врагу стороне траншеи, вырытые для того, чтобы защитить вход от летящих снарядов, довольно скоро превратилось в глубокие укрытия, в которые вели ступени. Stollen глубиной 10 метров и больше, вырытые немцами в меловых почвах Артуа и Соммы, смогли выдержать самые жестокие обстрелы.

Конечно, никакой стандартной системы траншей не существовало. Структура в разных местах была разной, на том или ином фронте конструкция зависела от особенностей местности, плотности войск — высокой на западе, низкой на востоке, тактической доктрины и от хода боёв, определявших положение его линии. На широких участках Восточного фронта нейтральная полоса — расстояние между передовыми траншеями противников — могла достигать 3 километров и более. Между Горлице и Тарнувом, к югу от Кракова, где австрийцы и немцы прорвут оборону русских, окопы представляли собой «…всего лишь узкие, плохо связанные между собой канавы с одним или двумя рядами колючей проволоки впереди, а связь с тылом часто осуществлялась по открытой местности. <…> Резервные позиции тоже практически отсутствовали»[317]. На Западном фронте всё выглядело иначе: ширина ничейной полосы обычно составляла от 300 до 200 метров, зачастую меньше, а в отдельных местах всего 25 метров. Интенсивная окопная война могла привести даже к созданию «международного» заграждения из колючей проволоки, которое ремонтировали обе стороны. В массовом порядке «колючка» стала использоваться весной 1915 года, хотя проволочные заграждения, натянутые на деревянные столбы, а впоследствии на винтовые колья, которые ввинчивались бесшумно, применялись пока не везде. Плотные полосы колючей проволоки шириной около 50 метров появились позже. Англичане в тылу передовой, обычно отойдя на 200 метров, рыли вспомогательную линию окопов, а ещё дальше, на расстоянии 400 метров, располагалась менее глубокая резервная линия. Эти линии соединяли поперечно ходами сообщения, которые позволяли доставлять под прикрытием из тыла подкрепления и продовольствие. Схема этих укреплений показалась бы знакомой любому военному инженеру XVIII века: «параллели», соединённые крытыми ходами[318], однако симметрия быстро исчезала, поскольку солдаты часто оставляли траншеи, если им грозило затопление или они оказывались уязвимыми для вражеского обстрела. И конечно, во время боя они могли быть захвачены противником. Новые окопы рыли, чтобы «улучшить» позиции или заменить старые, из которых пришлось отступить. Вспомогательные линии и ходы сообщения становились новой передовой. После успешного наступления вся система траншей оставалась в тылу — зачастую ненадолго, пока на этом участке перевес не окажется на стороне противника. Западный фронт, как покажут первые аэрофотосъёмки, быстро превратился в лабиринт сдвоенных ходов и тупиков, среди которых легко можно было заблудиться — иногда целым взводом. Проводники, знавшие географию траншей, обязательно сопровождали свежие подразделения, когда батальоны сменяли друг друга на передовой. Этой же цели служили таблички, указывающие на самые надёжные траншеи и руины человеческого жилья, где можно было укрыться. Зимой 1914/15 года на Ипрском выступе сохранялись остатки строений, которым британские солдаты — «томми» — давали такие названия, как «Трамвайный вагон», «Ферма Баттерси», «Приют бродяги», «Яблочная вилла», «Погреба белой лошади», «Канзасский крест», «Кукольный домик»[319].

Британцы, торопившиеся к Ипру в октябре 1914 года, чтобы блокировать разрыв на Западном фронте, зарывались в землю при первой же возможности, причём как можно глубже. Одиночные ячейки — солдат мог выкопать себе такое укрытие за полчаса — затем соединялись одна с другой, превращаясь в окопы и траншеи[320]. Но чаще первым укрытием служили уже имеющийся ров или дренажная канава, хотя, если её углубляли или начинался дождь, такое импровизированное укрытие заполнялось водой и находиться там можно было только в одном случае — если ничего иного нет. Иногда оно и вовсе становилось непригодным — в такой ситуации, например, в октябре 1914 года оказался 2-й Королевский уэльский стрелковый батальон, стоявший южнее Ипра. «Вдоль дорог и большинства полей тянутся глубокие канавы… почва