Школа. Никому не говори. Том 2 - Руфия Липа

и ментов! Уже пятую банку хлещешь! Все кусты решил по дороге зассать, чтобы бродячие псы знали, кто на территории хозяин?

– Я сюда отдыхать пришёл, а не с охраной собачиться!

– Что за бред?! Никто здесь не думал отдыхать! Мы присоединились к Сэро с Любой, чтобы подстраховать, а ты прилепился от нечего делать! Как и девочки! Только они не вредили, в отличие от тебя!

– Чё ты мелешь, Пахан?!.. И как же я навредил?!

– Саня, закрой хлебало!.. Паша прав!

– А если не закрою, что будет, Ден?

– Я тебя тресну, отвечаю. А потом закопаю прямо здесь, лишь бы ты заткнулся.

– Земля уж больно твёрдая, копать задолбишься!

– А ты не переживай. Я и Сэро в этом ему поможем! – хмыкнул Илья. – Ты сегодня, Санёк, слишком разговорчив. Как глупая базарная баба.

– Конохин, – раздался позади холодный голос Имира. – Ты пьян в стельку. И ты нас всех чуть в дерьмо по гланды не загнал своими никчёмными тупыми наездами на прожжённых вояк с их дрессированным зоопарком. Потерял ориентацию в пространстве и забыл, что здесь все повязаны?

– Ничего я не забыл, – сдавленно мяукнул притихший Санёк.

– А мне кажется, забыл. Мы из-за твоего длинного языка могли оказаться в ситуации ещё более дрянной, чем сначала попали. Пиво вышибло из тебя все зачатки мозгов, и вместо полезного Сани ты стал бесполезным. Даже опасно вредным.

Сашка молчал. Люба заметила, что напряглись и притихли все парни.

– Короче, Саня, твоя задача сейчас – не раздражать меня, иначе я за последствия не отвечаю. Настроение не то. Вопросы есть?

– Нет, – сжался Конохин. – Я просто хотел высказаться…

– Ты сегодня и так превысил лимит по высказываниям. Так что мне наплевать. Усвоил? Отлично!.. Люба!

– Да? – испугалась Поспелова.

– Твоего домашнего пса как зовут?

– Туз.

– А кличку «Тотошка», так понимаю, взяла из «Волшебника Изумрудного города»?

– Э-э-э-э… Да. А как ты догадался?

– Не одна ты все книги Волкова в детстве перечитала, – чуть улыбнувшись, ответил Имир. – Однако ты с сюрпризом, Люба!

– Какой уродилась, – устыдилась она, опустив очи долу. – Мне перед вами неудобно…

– Это Конохину должно быть неудобно, – перебил её отличник. – Он повёл себя во время попадалова глупо и опасно. Мы могли хорошенько налипнуть. Пацаны думали уже договариваться за гроши, но тут ты сообразила. Неожиданно!

Ибрагимов приобнял её за талию и одобрительно улыбнулся. Тихоня зарделась от радости.

– Да она вовремя вынырнула! – поддержал Илья. – Если б хоть один из нас запел про бабки, сказка с кобелиной Тотошкой уже бы не прокатила. Поезд бы не развернулся.

– Стоп!.. Я не поняла! – проснулась Лена. – Ты на складе показушный театр устроила?!

– А тебе только дошло?! – огрызнулся Коробкин вместо смутившейся школьницы. – Она похожа на человека, которого дома бухой в стельку пахан ремнём солдатским по двору гоняет?

– А я откуда знаю! Может, и гоняет! У неё на лице ничего не написано! Не люблю врунов и нытиков! Разнылась она мне! Никто не ныл, а она заныла! Надо быть сильной, а не проявлять слабость при каждой трудности…

– Лена!!!

– Что, Наташа?!..

– Заткнись!

Шатенка оторопело уставилась на подругу. Ната, испачканная заводской грязью и копотью, набычившись, зло дышала.

– Что конкретно ты сделала, чтобы мы все выбрались оттуда без проблем?!.. Со мной вместе за стенкой пряталась?!.. Думаешь, если бы пацанов и Любу увели, нас бы прокатило? Тихо вылезли бы и убежали?!.. От дрессированных сторожевых псин?!

– Я не ожидала, что будет опасно!

– А о чём же ты думала?!.. Знаешь, о чём?.. О том же, что и я: «О! Прикольно, заброшка! Потусуемся, покурим и поржём!» Так?!.. Получилось, как видишь, иначе! Денис за столом предупреждал, но нафиг прислушиваться, правда, Лена?!.. Илью сейчас тоже не услышала? Пацаны готовы были отстегнуть на лапу, и, если бы не Любин концерт, неизвестно, как бы всё обернулось! Наивно полагаешь, что в карман охране пошла бы сумма, равная покупке Колы и Сникерса? Красивой кофточки? Пары кроссовок?.. Может, деды и взяли бы бабки! А может, пошли бы на принцип после Сашкиного трёпа и в кутузку всех загнали!

Лена не стала огрызаться, словно набрала в рот воды. Парни смотрели на неё осуждающе, как на глупого ребёнка. Сэро и Илья, замыкавшие ватагу, насмешливо, ехидно ухмылялись.

Наталья подошла к тихоне и в неожиданном порыве обняла её.

– Спасибо! От всех нас! Я бы так не смогла… Талантище! Провела стариканов на два счёта!.. Что бы мы без тебя делали?

Если б расчувствовавшаяся Ната, обнимая сверстницу, посмотрела по сторонам, то обнаружила бы, что заработала в глазах Имира, оценившего высоко её поступок, дополнительные баллы.

– Да не за что! – растерялась Поспелова. – Я сама очень испугалась. Особенно когда милицию решили вызывать. Поэтому и разревелась. Не ради показухи, поверь! Реально в шоке была! Не знаю, как получилось, что мне поверили…

– А это и не важно! – потрепал её за плечо Денис. – Потому что было неожиданно, быстро и вовремя. Ты, Люба, настоящий молодец. На актёрский кружок ходишь?

– Нет, на кройку и шитьё. Вышиваю ещё.

– Да нафиг тебе они нужны?! Бросай! Такой талант пропадает! Пугачёва отдыхает!

– Причем здесь Пугачёва? Она же певица! – оспорил друга Паша.

– Ну и что?.. Артист же!

– Ой, ну тебя!

Компания расслабилась, выдохнула и оживилась. Любу все потрепали за плечи в знак признания и выразили удивление её сообразительности и актёрской игре. Увидев, что зря боялась осуждения, что реакция на её экспромт получилась противоположная ожидаемой, она хитро щурилась, кайфуя от удовольствия. Десятиклассница обнаружила, что представляет из себя нечто другое, чем думала раньше.

Подростки шли по разбитой грузовыми машинами гравийке. Вокруг то некошеное дикое поле, то высокий забор из бетонных блоков с колючей проволокой, то какие-то ангары, огороженные рабицей. Сбоку тянулась нерабочая ж/д полоса, поросшая буйной прошлогодней травой, ещё не сгнившей от осенних и зимних дождей.

Лена некоторое время брела молча, обиженно косясь на сверстников, а потом, переступив через неудовольствие, присоединилась к их болтовне. Ребята то хохотали, то яростно обсуждали детективы и бразильские сериалы, то смаковали предстоящий Новый Год. Конохин топтался рядом, но предпочитал отмалчиваться. Позади всех тихо и неприметно шли Ибрагимовы и Оглы.

– Меня она подбешивает, Сэро! И раньше бесила. Ты, собственно, в курсе. Но как-то не ожидал я, что она такая актриса погорелого драмтеатра…

– Да я сам знатно очумел, Илюх! Не знаю, когда отойду. Станиславский, был бы жив, поверил бы сто пудов, да ещё и аплодировал бы стоя.

– Я думал, что она дура. Но, оказывается, Поспелова лишь притворяется дурой.

– Ха! Только заметил? Говорил же, Илюха, – с ней непросто, а ты