Круглый год с литературой. Квартал четвёртый - Геннадий Красухин

Всего два года прожил в эмиграции. И принимали его там хорошо. И выступал он там много. А вот – не вынес ностальгии!

По свидетельству вдовы философа Александра Александровича Зиновьева, родившегося 29 октября 1922, Ольги Мироновны, муж перед смертью (10 мая 2006 года) говорил: «Нам нужна мечта, надежда, утопия. Утопия – это великое открытие. Если люди не изобретут новую, на первый взгляд никому не нужную утопию, то они не выживут в качестве людей. Нам нужна сказка: людям важно, в какой они верят туман и какая им верится сказка».

Очень похоже, что это его выстраданное убеждение, какому он всю жизнь следовал.

Он был антисталинистом только в том смысле, что считал: Сталин извратил марксистско-ленинское учение. Утверждают, что в 16 лет он даже вступил в террористическую группу, которая собиралась убить Сталина. Но, судя по тому, что группу не только не разоблачили, но что это не прервало карьерного роста юноши, в такое не очень верится.

Другое дело, что он критиковал сталинский режим и что на него донесли, когда он учился в МИФЛИ. В результате его подвергли психиатрической экспертизе, исключили из комсомола и из института. А после ещё одного доноса арестовали. Дальше опять начинается почти неправдоподобная история. При переводе с Лубянки в другое место Зиновьев сбежал, не был пойман, объявлен во всесоюзный розыск, жил по подправленным документам и в 1940-м пошёл добровольцем в армию.

В армии поначалу служил в кавалерии. Великую Отечественную начал в составе танкового полка, потом окончил авиационную школу, стал лётчиком-штурмовиком. Кончил войну в Берлине в звании капитана и с боевыми наградами.

Судя по всему, органы про него забыли. Потому что некогда объявленный во всесоюзный розыск Зиновьев преспокойно окончил с отличием философской факультет МГУ, потом его аспирантуру. И в 1955-м пришёл научным сотрудником в Институт философии АН СССР, где проработал до 1976 года. Там защитил докторскую, там его выдвигали в члены корреспонденты АН СССР и даже на Государственную премию СССР. Одновременно он получил звание профессора МГУ, где заведовал кафедрой логики.

Когда он отказался уволить преподавателей, уличённых в связи с диссидентами, его уволили из МГУ и лишили профессуры. Статьи его печатать перестали, и он пересылал их на Запад, печатался в самиздате.

Из самиздатовских статей составилась книга «Зияющие вершины», изданная в Швейцарии в 1976 году. Под давлением КГБ Зиновьев уезжает в эмиграцию.

Жил в Мюнхене. Занимался научным трудом. Осудил бомбардировки НАТО Югославии.

В 1990-м восстановлен в советском гражданстве. Но вернулся в Россию только черед 9 лет – в 1999-м.

До перестройки Зиновьев был яростным критиком советской системы. После перестройки критиковал разрушение СССР.

Свою теорию Зиновьев назвал «логической социологией». Она держится на понятии экзистенциального эгоизма, противопоставленного зоологическому эгоизму. То есть эгоизм людей, стремящихся к познанию мира и рациональной деятельности, обнаруживается с большей изощрённостью и неотвратимостью.

В социальных объединениях действует закон размежевания на тех, кто командует и кто подчиняется. Блага распределяются в соответствии места субъекта во властной иерархии.

Зиновьев выделяет три основных аспекта в социальных объединениях, характеризующих отношения между их субъектами: деловой, коммунальный и идеологический (менталитетный).

Капиталистические общества сложились на основе деловых отношений. А общества советского типа на основе коммунальных отношений, превратившихся в законы функционирования коммунистического общества.

Всю систему Зиновьева излагать не буду. Скажу только, что он пришёл к выводу, что коммунизм гораздо действенней и привлекательней, чем либеральные общества Запада.

Потому и сказал перед смертью о привлекательности утопии. Повторил по существу основателей и коммунистической теории, и Советского государства.

Наталью Владимировну Баранскую мы сразу запомнили по первым её рассказам, напечатанным в «Новом мире» Твардовского. А потом по повести «Неделя как неделя». Мы не знали тогда, что автор только что напечатанной повести (1968) уже очень немолод, что Наталье Васильевне идет шестьдесят первый год. Но когда её через десять лет приняли в Союз писателей, я был уже осведомлён о её возрасте.

Критики находили чеховские традиции в её творчестве, а мне она казалась невероятно самобытной. Не узнать её манеры было невозможно. Как невозможно было не расслышать щемящей интонации писателя, которому неимоверно жаль своего героя.

Но помочь своему герою (чаще всего своей героине) Баранская не могла. Её героини не были непутёвыми, но жизнь им доставляла столько хлопот и несуразиц, что выбраться из них уже было чуть ли не подвигом.

Хотя ничего героического их облику это не добавляло.

Баранская владела искусством передавать диалектную речь. На ней построен её роман «День поминовения» (2001–2004).

Мне, пушкинисту, нравятся её пушкинские вещи – не только научные (а она писала и их – работала сотрудником литературного музея Пушкина), но художественные: повесть «Цвет тёмного мёду. Платье для госпожи Пушкиной», рассказ «У Войныча на мельнице».

Умерла она 29 октября 2004 года, почти в 96 лет: родилась 31 декабря 1908. Но любопытно, что писала до самой смерти. И прекрасно писала.

Из пушкинского «Table-talk»:

«[XVI.]

Сатирик Милонов пришел однажды к Гнедичу пьяный по своему обыкновению, оборванный и растрёпанный. Гнедич принялся увещевать его. Растроганный Милонов заплакал и, указывая на небо, сказал: «Там, там найду я награду за все мои страдания…» – «Братец, возразил ему Гнедич, посмотри на себя в зеркало: пустят ли тебя туда?».

Анекдот по всей очевидности не так уж далёк от действительности. Михаил Васильевич Милонов был любителем выпить. Он рано начал писать стихи. В 15 лет впервые выступил в печати. В его сатире «К Рубеллию» современники опознавали Аракчеева: «Бесславный тем подлей, чем больше ищет славы! / Что в том, что ты в честях, в кругу льстецов лукавых, / Вельможи на себя приемлешь гордый вид, / Когда он их самих украдкою смешит?»

При жизни он выпустил всего одну книгу «Сатиры, послания и другие мелкие стихотворение Михаила Милонова» (1819).

Белинский, мне кажется, преувеличивал, находя в стихах Милонова истинный талант. Но одарён Милонов был несомненно. Вон с каким достоинством говорит он с Жуковским:

Жуковский, не забудь Милонова ты вечно,Который говорит тебе чистосердечно,Что начал чепуху ты врать уж не путём.Итак, останемся мы каждый при своём —С галиматьёю ты, а я с парнасским жалом,Зовись ты Шиллером, зовусь я Ювеналом;Потомство судит нас, а не твои друзья,А Блудов, кажется, меж нами не судья.

Конечно, такие стихи следует комментировать, чтобы понять, о чём идёт речь. «Чепуха», которую начал «врать» Жуковский, – его стихотворные сборнички «Für Wenige», издававшиеся крохотным тиражом «для немногих», как и переводится название – для придворного круга и в первую очередь для принцессы Шарлоты, ученицы Жуковского, будущей императрицы Александры Фёдоровны. «Галиматья» Жуковского – дружеская шутка, противопоставлена парнасскому жалу – высокой обличительной сатире. Наконец, Д.Н. Блудов пытался занять в кружке Жуковского место законодателя вкусов.

А Пушкин читал стихи Милонова не без пользы для себя. «Как призрак лёгкий, улетели / Златые дни весны моей!», – читал Пушкин в стихотворении «Падение листьев». «О дней моих весна! Куда сокрылась ты?… / Кто знает, что судьба в грядущем нам готовит?» – читал он в другом стихотворении Милонова – в «Бедном поэте». И отозвался на это предсмертными «тёмными и вялыми» стихами Ленского: «Куда, куда вы удалились / Весны моей златые дни? / Что день грядущий мне готовит?»

На 30 году жизни 29 октября 1821 года скончался Михаил Васильевич, родившийся 16 марта 1792 года.

30 ОКТЯБРЯ

По-моему не было ни одной конференции в Болдине, в какой не принял бы участия Всеволод Алексеевич Грехнёв (родился 30 октября 1938 года). Он обожал выступать на них. И печатал свои статьи в авторитетном издании «Болдинские чтения», в котором неизменно участвовал.

Пушкинистом он был отменным. «Мир пушкинской лирики», «Болдинская лирика А. С. Пушкина», «Лирика Пушкина. О поэтике жанров», «Этюды о лирике Пушкина», «Словесный образ и литературное произведение», «В созвездье Пушкина» – это только книги. Статей по Пушкину написал больше сотни.

Но он занимался не только Пушкиным. Работы профессора Нижегородского государственного университета В.А. Грехнёва о Тютчеве, Баратынском, Фете, Жуковском известны в научном мире.