Звезда Любви - Юлия Леонова

— С чего вдруг такая милость? — все ж не сдержал любопытства Горчаков, обращаясь к уже поднявшемуся из кресла Николаю Матвеевичу.

— Чем бы дитя ни тешилось! — снисходительно усмехнулся князь.

— Думаете, он оставит ее? — иронично поинтересовался Мишель.

— Это всего лишь вопрос времени, — уверенно заявил Шеховской.

Но увидев девушку, Николай Матвеевич уже не был так в этом уверен. Нельзя, никак нельзя упускать их из виду! Как дерзко она смотрела на него, не отвела взгляда, когда даже мужчины, встречая такой его взгляд, спешили опустить глаза. В ней, несмотря на кажущуюся внешнюю хрупкость и ранимость, чувствовалась несгибаемая воля и какая-то внутренняя духовная сила. Пожалуй, именно такая и способна не только вскружить голову, но и украсть ветреное сердце его сына.

Жюли, бросив взгляд вслед уходящему Николаю Матвеевичу, прошла в столовую. Лакей придержал перед ней дверь и отодвинул стул, когда она присаживалась к столу. Вскоре, проводив утреннего гостя, к ней за завтраком присоединился Мишель. Оба не забыли вчерашнего вечера, и в комнате повисло неловкое молчание. Жюли, нервничая, перебирала пальцами краешек льняной салфетки, ожидая, когда лакей обслужит их и удалится. Ей не терпелось узнать, зачем отец Павла приходил к Горчакову. Она чувствовала, что его визит каким-то образом связан с ней, и теперь гадала, чего именно ей ждать от него. Наконец, она решилась, и, оторвав взгляд от тарелки, посмотрела прямо в глаза Мишеля.

— Михаил Алексеевич, возможно, я не имею права Вас спрашивать об этом, но мне кажется, что визит Николая Матвеевича к Вам, да еще в столь раннюю пору, как-то связан с делами моими и моего супруга. Если это не так, то прошу прощения за мое неуместное любопытство.

— Вы правы, Юлия Львовна, — со вздохом отложил вилку Горчаков. — Николай Матвеевич считает, что Вам неприлично далее находиться в стенах моего дома, не имея компаньонки.

— Неприлично? — едва заметно усмехнулась Жюли. — И как князь предлагает разрешить эту situation (ситуацию), что, по его мнению, наносит непоправимый ущерб моей репутации?

Мишель легко уловил иронию в ее словах. О какой репутации может идти речь, коль все считают ее падшей женщиной, maНtresse младшего Шеховского?

— Жюли, — улыбнулся Горчаков, — я склонен согласится с мнением Николая Матвеевича, особенно после вчерашнего, хотя это целиком и полностью моя вина. Он предлагает Вам перебраться на квартиру, которая принадлежит Шеховским. Это вполне приличные апартаменты, а я обещаю Вам всяческое содействие в переезде в любое время, которое Вы сочтете удобным.

— Вот как! — язвительная реплика вертелась у нее на языке, но Юля удержалась.

В конце концов, Мишель прав, им не стоит оставаться наедине в его доме.

Но Боже, как же тяжело стало дышать! Князь счел ее любовницей своего сына и потому предложил этот вариант, который, будь она на самом деле любовницей, а не женой, должен был бы совершенно устроить ее. Ну а чего ты ждала? — грустно усмехнулась девушка, — Что он предложит переехать в фамильный особняк и ждать возвращения Павла там? Глупо было надеяться! — покачала она головой. — Никогда Николай Матвеевич не даст своего благословения, и напрасно она поверила уверениям Поля, что стоит только подождать, и его отец смирится с их браком. Он никогда не смирится, а следовательно, им и дальше придется скрывать от всего света истинное положение дел. Кроме того, ее беспокоило отсутствие разрешение на брак от командира полка. Мишель ведь не просто так говорил ей, что такой брак может быть признан недействительным. Вновь вспомнились ее ночные видения. Боже! Неужели это пророчество ей?! Господи, сделай так, чтобы ему не пришлось выбирать! — тайком перекрестилась она и постаралась взять себя в руки. Но все же когда она решила выпить чаю, чайная пара мелко подрагивала в ее руках, и она поспешила поставить ее на стол, пока не расплескала на белоснежную скатерть ее содержимое.

— Михаил Алексеевич, — вновь обратилась она к Горчакову, — мне бы хотелось нанести визит сестре. Вы не могли бы… — она хотела было попросить у него разрешения воспользоваться его экипажем, но передумала: что будет, если кто-нибудь увидит ее в экипаже Горчакова?

— Жюли, я убежден, что Вам не стоит пока выезжать, — ответил Михаил. — Пусть пройдет время, пусть хотя бы вернется Ваш супруг, и тогда, может быть, можно будет открыть Полин правду о Вашем положении. Поймите, что чем больше людей знают какой-то секрет, тем труднее сохранить его в тайне.

— Вы правы, Михаил Алексеевич, — поднялась она из-за стола. — Пойду попрошу Тасю упаковать мои вещи. И, если это возможно, мне хотелось бы переехать как можно скорее.

— Ну, я же обещал Вам всяческое содействие! Николай Матвеевич обещал прислать в помощь Прохора, денщика Павла. Кстати, если Вам нравится Ваша горничная, можете забрать ее с собой, — предложил Горчаков.

— Как можно? — удивилась Жюли.

— Я решу это вопрос с Вашим супругом.

— Благодарю, — кивнула головой Жюли, обрадованная тем, как легко решился вопрос с прислугой.

Глава 13

После завтрака Горчаков, весьма довольный тем, что сможет в самом ближайшем будущем вернуться к привычной холостяцкой жизни, решил исполнить данное Юле обещание и встретиться с Катениным. Вернулся он во второй половине дня. Жюли в ожидании хозяина особняка то и дело выглядывала в окно гостиной, и едва завидев знакомый экипаж, поспешила спуститься. Стоя на верхней ступеньке лестницы, она видела, как Мишель вошел в вестибюль, отряхнул снег с воротника роскошной бобровой шубы и, скинув ее на руки подбежавшему лакею, направился в свой кабинет.

— Михаил Алексеевич, — окликнула она его, и князь остановился. — Есть какие новости? — продолжила она, спускаясь вниз.

— Боюсь, что мне нечем Вас обрадовать, Юлия Львовна, — вздохнул он. — Уж не знаю, чем так прогневил Катенина Шеховской, но Александр Андреевич категорически отказался переменить свое решение и сократить срок ареста, и потому супруга Вашего мы увидим не ранее Рождества, — он помолчал некоторое время, а потом поинтересовался. — Ваш багаж уже упаковали? Если желаете, мы можем поехать прямо сейчас.

Юленька только кивнула головой, не в силах вымолвить ни слова, настолько ее расстроили полученные известия.

— Тогда я распоряжусь, чтобы подали экипаж, — поспешил отдать распоряжение Горчаков.

Жюли стояла у окна, безучастно взирая на то, как суетятся слуги, укладывая в экипаж Горчакова вещи ее и супруга. Снег все продолжал идти, укрывая мостовую пушистыми белыми сугробами. Девушка водила тонким пальчиком по стеклу, когда дверь за ее спиной открылась и вошла Тася.