Аннулет. Книга 4 – Князь II - Константин Вайт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Обсужу с Гольштейном, — согласился я. Скорее всего, Араслан прав. Одно дело — давать присягу просто аристократу, и совсем другое — княжескому роду.
Мы пообщались ещё некоторое время, и я наконец-то отправился спать.
В шесть утра меня разбудил звонок Никанора, который ворчливо заявил, что будет у меня уже через полчаса.
Пришлось вставать и наспех собираться, предварительно разбудив своих охранников.
Никанор появился в полседьмого утра и дал адрес нашей первой точки, заявив, что поедет на своей машине не спеша, я же могу выдвигаться самостоятельно и ждать его на месте.
Выйдя на улицу, я понял, почему Никанор предупреждал, что будет двигаться медленно. Улицу замело снежком, температура воздуха держалась на отметке минус три градуса. Самое то для гололёда. Днём, конечно, распогодится и, наверное, станет теплее, но сейчас даже мы на джипе ехали очень аккуратно.
До назначенного места добрались за три часа, правда, сделав одну продолжительную остановку на чашку кофе и завтрак. Спешить нам не было смысла, Никанор сильно отстал.
Солнце уже встало и потихоньку растапливало побелевшую от инея траву. Мне нравилось в горах — здесь было тихо и красиво. Природа замерла в переходном периоде, готовясь к зимней спячке. Птицы не пели, цветы не цвели, а деревья уже давно скинули листву. Но даже здесь, на высоте около тысячи метров, снег ещё не улёгся, освежая своей чистотой пейзажи.
Мы опять стояли у заброшенного дома, на этот раз достаточно скромного размера. В нём было два этажа. Но скромность была даже не в размере, а в отсутствии всяких украшений, так любимых дворянскими родами. Просто дом из серого камня со сводчатой крышей. Здесь даже не было высокого крыльца, так, пара ступенек.
Судя по всему, за участком ухаживали. Забор и калитка были покрашены, а дорожки подметены. Однако здание не выглядело живым. Шум нашей машины привлёк внимание живущих здесь, и из стоявшей в стороне от дома сторожки, на которую я вначале даже не обратил внимания, ко мне не спеша направился пожилой мужчина.
Это оказался местный сторож. Он был достаточно словоохотлив. Пригласил к нему и, пока угощал чаем, рассказал историю семейства, которому принадлежал дом с алтарём. Ничего интересного в ней не было, разве что один факт — хозяином оказался не просто дворянин, а известный художник по фамилии Пронин. Магия его не интересовала, как, собственно, и сам алтарь. Он был бы рад продать либо его, либо сам дом вместе с ним, но из-за проблем с алтарём не получалось. Тот не признавал никого, кроме хозяина дома. Несколько лет назад приезжали из Геникона в надежде попробовать перепривязать алтарь, но ничего не получилось.
К этому времени подъехал Никанор. Мы спустились в подвал, который представлял собой, скорее, небольшую пещеру. Над ней когда-то и поставили сам дом.
При взгляде на алтарь сразу стало ясно, что восстановить его не получится. Это был уже порядком искрошившийся камень, в котором оставались лишь частицы энергии.
— Плохо дело, — с печалью в голосе произнёс я. Было и вправду неприятно смотреть на алтарь, пребывающий в столь плачевном состоянии.
— Согласен, — Никанор недовольно поморщился, — это же надо было так всё запустить! Геникон когда-то пытался пробить принятие закона о необходимости присмотра за алтарями, но дума его не пропустила. Слишком большое финансирование запросили.
— И много таких в Империи? — поинтересовался я, выкачивая остатки магии из камня. Не пропадать же добру. Сам алтарь позволил мне положить на него руки, но на этом его энергия и закончилась. Похоже, последние десятилетия сил камня хватало только на определение «свой-чужой».
— Хватает. Мы не ведём их перепись. Есть список тех, что принадлежат действующим родам. Вообще, ключи к ним стали регистрировать чуть меньше сотни лет назад. Думаю, к этом алтарю у ИСБ даже ключа нет, настолько он незначителен.
— А как вы о нём узнали? — отряхивая руки спросил я.
— Да Пронин последние пять лет все пороги обивает. Хочет продать дом, и, если бы удалось восстановить алтарь, цена бы поднялась раз в десять.
Попрощавшись со сторожем, мы отправились на следующую точку. Ехать было недалеко, и уже через сорок минут мы стояли у особняка в небольшом городке.
Алтарь этой семьи работал исправно, но периодически сбоил. То не признавал главу семьи, то вдруг резко начать откачивать энергию, что могло привести к печальным последствиям.
На этот раз мне пришлось нырять сознанием внутрь. А в алтаре было пусто. Нити энергии странно переплетались, создавая запутанную паутину. Как мне рассказывал Георгий, именно такие проблемы научились устранять маги Геникона. Для этого они использовали специальное заклинание, выправляющее магическую структуру алтаря. Я же не был подобному обучен. Было абсолютно непонятно, что делать. Можно откачать энергию и вкачать её обратно, по идее, такой метод должен помочь. Но он займёт слишком много времени. Пришлось выныривать обратно.
— Нарушена энергетическая структура, — пояснил я Никанору, — как это исправить — не знаю.
— Не страшно, — кивнул он, — диагностика тоже важна. Думаю, маги из Геникона с этим справятся. Ещё что-нибудь заметили?
— Вроде, нет. Алтарь неплохо насыщен, и, если поправить структуру, думаю, все проблемы прекратятся.
Мы вышли на улицу и Никанор, быстро переговорив с хозяином особняка, вернулся ко мне:
— Такое бывает, — видя моё кислое выражение лица, пояснил он, — этот алтарь перевезли сюда лет двадцать назад. Раньше транспортировкой алтарей занимались паладины и делали всё по уму, теперь же перевозит Геникон. Боюсь, их квалификации не хватает, чтобы всё сделать правильно.
— Думаю, вы правы, — согласился с ним я.
На этом мы расстались, и я поспешил домой. Время было ещё не позднее, мы уложились всего в пол дня, так что по дороге я набрал Платону и сообщил, что готов встретиться в ресторане и отпраздновать со своими сокурсниками получение княжеского титула. Мы ещё пару дней назад договорились об этом, но я не знал, во сколько освобожусь.
Переодевшись в джинсы и рубашку и натянув сверху тёплый свитер, я отправился праздновать с ребятами. Ресторан был выбран студенческий, не очень дорогой, куда допускались и простолюдины. Мы хорошо посидели.
