Сиреневый Чёрный - Жанна Лебедева

— Ну, так что? — не давая пленнику больше времени на раздумья, повторил Ану, он собирался сказать еще что-то, но тихий голос Фиро перебил его. Слова прозвучали неожиданно и резко:

— Его надо убить. Он — предатель.

— Это настоящий дракон, Фиро, — Ану смерил взглядом мертвеца, — ты знаешь, сколько он стоит? Ты знаешь, на что он способен, как союзник?

— Союзник-предатель не способен ни на что. Предательство не приемлемо, — хрипловатый голос мертвеца стал громче, — предатели заслуживают смерть, больше, чем враги. А тот, кто заводит дела с предателями, валяется в грязи. Забудь о деньгах, наконец, некромант! Подумай о чести!

— Какая еще честь! — Ану разгневанно обернулся к Фиро. Покладистый и такой послушный обычно мертвец взбунтовался вдруг ни с того ни с сего. То было очень странным проявлением эмоций. Глядя на фанатично вспыхнувшие глаза мертвеца, некромант почувствовал, как по позвоночнику прокатилась едва ощутимая струйка холодного пота. В ту же секунду, мертвец-альбинос, стоящий в стороне с обычным для него бессмысленным видом, раздул ноздри и злобно сверкнул рубиновыми глазами. Бунт на корабле? Зомби, словно собаки, чуют человеческий страх за милю — Ану знал это прекрасно, поэтому тут же собрался, не давая чувствам боязни и тревоги захватить себя полностью.

— Позволь мне убить его, — Фиро медленно потянул из-за спины мечи, — пусть как враг сдохнет с честью, — чем тише звучал его голос, чем ужаснее он становился. Страшные мертвые глаза пылали как угли, от этого Ану потерял дар речи и словно оцепенел, глядя, как мертвец движется на него темной ледяной тенью. Из ступора некроманта вывел Широ, который зарычал, вдруг, свирепо и громко. Кому был адресован этот рык, оставалось не ясным, но Ану, решив не терять больше времени, сделал едва заметное движение рукой. Губы его шевельнулись, произнося заученное на зубок заклинание, от которого разбушевавшейся мертвец, вдруг, согнулся пополам, словно от сокрушительного удара под дых.

— Какая, к дьяволу, честь! — крикнул некромант упавшему на одно колено Фиро, — Нет никакой чести! Ты просто помешался на предательстве! Что за гонор? Что за нелепые амбиции?

— Что ты знаешь о чести, — тихий голос снова прозвучал в ответ, — когда не располагаешь ни жизнью, ни смертью, остается лишь честь…. Одна для всех и каждого. И живому и мертвому равная, — бешено пылающие глаза потухли, помутнели. Мертвец встал с колена и шагнул назад. Он ссутулился, низко опустил голову, его серое лицо выглядело усталым и болезненным.

Широ, внимательно наблюдавший за происходящим, склонил набок голову, словно собака, и снова зарычал. Было не ясно, что тревожило альбиноса: то ли он хотел заступиться за некроманта, то ли наоборот, вздумал поддержать собрата. Ану всегда помнил о том, как сильны у мертвецов узы стаи, и если взбунтовался один, то не исключено, что и другие выйдут из-под контроля. Поймав пустой, холодный взгляд Широ, некромант чуть двинул рукой. Мертвец тут же отступил к стене и затих. Вроде бы пронесло, но позицию лидера надо было утвердить, а Фиро все не унимался, продолжая твердить о чести.

— О чести говоришь? А головой ты подумал? Пораскинул своими гнилыми мозгами? — Ану стремительно приблизился к мертвецу и, ухватив его за пушистый мех на воротнике, тряхнул что есть мочи, — припомни-ка лес ла Плава! Уж не забыл ли ты о том, что дракон, как и единорог — тварь священная, и последствия его убийства будут непредсказуемые! Убьёшь его, и земля изольет на нас всю ярость своей неконтролируемой древней силы. Убийство дракона — величайший грех. Я поднял тебя, и значит у нас с тобой одна душа, на двоих, так что все твои грехи запишутся на мой счет, — выпалив эти слава, Ану задохнулся в конце тирады и, тяжело вздохнув, выпустил воротник Фиро. Тот же не перечил более, стоял, покорно склонив голову, как и положено ему было стоять перед некромантом.

Всю ночь, после этого случая, Ану не мог уснуть. Его терзали кошмары. Казалось, что мертвецы вышли из-под контроля, и преследуют его, поджидая за каждым кустом и углом человека, нарушившего их покой. До последнего Ану считал, что поднять Фиро и Широ — оказалось делом успешным и прибыльным, но в один миг многолетняя иллюзия разрушилась и мертвецы, такие верные и надежные, вдруг показали себя с иной стороны…. А ведь Учитель когда-то давно предупреждал его об этом. Высшие зомби — не просто ходячие трупы — у них есть память и душа, которую дает им некромант. О том, что зомби и поднявший их колдун имеют общую душу, Учитель также рассказывал: «Помни, Ану, — говорил он с тоской, — каждая смерть, сотворенная твоими мертвыми солдатами, ляжет клеймом на твоей душе! Ты молод сейчас, и всю твою долгую жизнь тьма будет копиться в твоем сердце, так что, умирая, не рассчитывай на место в Раю….» Некромант выдохнул, в груди защемило от тяжких воспоминаний. Он мысленно попросил Учителя о прощении и провалился в тревожный сон.

Во сне рыжая девушка, прекрасная, как весна, кричала ему что-то, а он тянул руки ей вслед, умоляя не уходить. Нани. Так звали его сестру, не родную. В родительском доме она была подкидышем, но об этом отец и мать Ану никогда не говорили, не желая опечаливать любимую, хоть и приемную дочь. Молчал и Ану, а молчать ему ой как не хотелось. Странная, совсем не братская любовь, которую он питал к сестре, угнетала юношу, заставляя изо дня в день перебарывать в себе желание рассказать девочке всю правду. Но, какой бы обреченной и запретной эта любовь не казалась, все же, она была светлой и чистой. Поэтому Ану молчал, тихо вздрагивая от счастья, когда видел, как искренне Нани произносит слова: «Мама» и «Папа»…

Некромантия — это не просто дар, не просто навык, не просто тяжелый усердный труд. Некромантия это умение чувствовать, предвидеть и не поддаваться на простые человеческие слабости. Некромантия требует мыслить трезво и ясно, отрекаясь от страстей и привязанностей…. Когда погибшая Нани откликнулась на зов брата, Ану очень чётко осознал грань между жизнью и смертью. И какой бы сильной не была его любовь к сестре, как не шептала она его имя ледяными окровавленными губами, юный Ану точно знал, что явившийся к нему странный огнеглазый призрак, ликом своим походящий на дорогого человека — это не его возлюбленная Нани. Граница, разделяющая живого и мертвого, была столь ясной, столь осязаемой и столь понятной, что он ни разу не потешил себя даже слабой надеждой на то, что перед ним живая сестра, чудом вернувшаяся из загробного мира. «Хороший некромант должен быть слеп!» — говорил ему когда-то Учитель, ведь никакие узы, дружеские или родственные, никакие мороки не должны сбивать с пути. Что бы ни видели глаза, ни слышали уши, сердце, наткнувшись на мертвенный холод, не должно ошибаться. То, что раньше было родным, после смерти становится чужим и опасным. Осторожность — еще один навык некроманта. Сила воли, сила мысли, самоконтроль.