Руслана. Пересохшие реки, в которых раньше жили русалки - Евгения Клёнова

— Ну это же не честно! Он уже влюблён в тебя, у остальных нет шансов…

Плеяна весело рассмеялась.

Это уже было слишком. Руслана чуть на бросила в неё свою вышивку.

— Какой ещё смотр? Я точно помню, что он был женат, — не скрывая раздражения сказала она.

— Ну так да… Был… — сказала боярышня, — но жена его, какая-то иностранка, умерла почти сразу после свадьбы. Когда батюшка зашёл в город, там только-только закончился траур. Ты не знала?

Руслана растерянно смотрела на девушек. Конечно, она не знала. Ладно, он не раскрывал её имени, но инсценировать смерть… Это низко даже для него. Вот цена всем словам о вечной любви. Никогда не отпустит. Всегда будем вместе. Ну да. Пока на горизонте не появится кто-то поинтереснее.

— Ты видела его жену? — спросила Даина.

Опомнившись, девушка кивнула.

— Руслана, из тебя каждое слово вытягивать надо? Какая она была? — заныла княжна.

Руслане захотелось уйти, но напоследок она почти крикнула:

— А знаете… Очень красивая. Очень. Настоящая богиня, сошедшая с небес. Он же её обожал. Какая потеря! Не думаю, что Богород когда-нибудь смирится.

Девушки сразу погрустнели.

Руслана, сославшись на головную боль, ушла к себе.

Алоис. Негодяй. Всем лжёт. Почему она решила, что с ней он честен? Нужно было давно сбежать.

Плеяна с матерью гостила в замке ещё два дня. За это время тема с царевичем поднималась чаще, чем любая другая. Была бы воля Русланы, она бы вообще не выходила из покоев. Хозяйка дома была только за, но вот молодая гостья отчего-то настаивала на её компании. Плеяна пыталась выяснить хоть немного подробностей о Богороде. Ей было абсолютно всё равно, самозванец он или и вправду потомок богов. Главное, он скоро станет царём. Власть заводила её, как ничто другое.

Руслана же, в свою очередь, спрашивала о Златояре. Тоже безрезультатно. Боярин ни разу в своих письмах не упомянул витязя. Непонятно было, доехал ли он вообще до линии фронта.

После отъезда Плеяны княжна стала относиться к новой сестрёнке получше. Руслана реже находила в своей еде камни, а домашние занятия, которые ей назначались, стали проще.

Вскоре войско Богорода с почётом зашло в город. Местные власти встретили его, как истинного правителя, и разместили в царской резиденции. Двигаться дальше царевич не собирался, ожидая официального приглашения от Риинского Совета.

В столице собрали делегацию из девяти второстепенных бояр под предводительством князя Данияра и направили в Тильград на переговоры. Князь заехал домой ненадолго перед встречей. Он был воодушевлëн своей новой ролью. Если удастся выстроить отношения с молодым и неопытным принцем, то его правление может стать вполне выгодным. То, что Руслана не воспользовалась проклятым прахом (а она именно так объяснила при встрече) в конечном итоге обернулось новыми возможностями.

Домашние ожидали вестей до глубокой ночи. По Тильграду уже ползли слухи о том, что царевич был не доволен тем, что к нему прислали какой-то низкородный сброд.

Переговорщики прождали весь день впустую. Богород принимал священнослужителей, купцов, новых атаманов, но не их. После заката советник принца вышел к гостям и передал послание: собрать команду получше. С «этими» царевичу разговаривать не по статусу.

Люди, распускающие подобные вести, обычно от себя добавляют истории красок. Градислава, увидев вернувшегося ночью мужа, решила, что на этот раз сплетники преуменьшили. Данияр с порога наорал на управляющего. Не давая никаких объяснений, он приказал привести Руслану. Срочно. И наплевать, что она уже спит. Князь никогда не умел контролировать гнев, и сейчас не собирался сдерживаться.

Не теряя времени, перепуганные слуги подняли девушку и притащили в кабинет к отцу.

Вместо приветствия Данияр, не рассчитывая усилий, влепил дочери затрещину. Руслана упала на пол, врезавшись в угол тумбы. В голове зазвенело, из свежей ссадины на щеке выступили красные бисеринки крови. Её невинный потерянный взгляд только распалил отца.

— Потаскуха, — зло бросил он и подошёл к столу, чтобы сделать сверток с курительным мхом.

Верный помощник, наблюдавший за сценой, поспешил помочь господину. Он тоже только что вернулся из резиденции принца.

— Папа, за что? — не поднимаясь, спросила Руслана.

Князь усмехнулся, слегка расслабленный сильной затяжкой.

— Я всегда знал, что ты непутёвая. Но был добр к тебе.

— Папа, что случилось?..

— Я знал. Я знал, что ты спуталась с этим ублюдком, — он снова затянулся едким дымом, — но из уважения к твоей матери, ни разу не попрекнул.

Руслана поняла о ком он. Она давно боялась, что правда всплывет наружу.

— Папа, клянусь, — она встала на ноги, — нас ничего не связывает. Я больше не хочу его видеть.

— Хочешь, не хочешь… Этот сукин сын заказал тебя в качестве подарка к следующим переговорам.

— Папа, я не поеду! — вскрикнула она, бросившись к отцу.

— Поедешь как миленькая, — грубо сказал Данияр, скинув её руки, — и будешь послушной, как и подобает настоящей шлюхе.

Глаза Русланы наполнились горькими слезами.

— Пожалуйста, не отдавай меня… Я лучше убегу.

— Даже не смей об этом думать! Надо было больше пороть тебя, может выросло бы что-то достойное.

Но девушка была непреклонна. Она перечила отцу, крича и пытаясь доказать свою правоту. Терпение Данияра лопнуло, и он послал слугу за плетью. Помощник князя решился вмешаться:

— Господин, боюсь, ему может не понравиться, если Вы сильно испортите тело девушки…

Отец отложил идею физически воспитать дочь, но не успокоился.

— Пока ты не уехала, сиди в своей комнате. Не хочу тебя больше видеть.

Данияр ушёл. Сначала он хотел выпустить гнев на каком-нибудь бедолаге, но почувствовал себя до боли опустошëнным и отбросил эту идею. Он великий полководец, знатнейший из знатнейших. Никто и никогда не унижал его так, как этот самозванец. Князь сразу распознал в нём низшее сословие. В дворнягах нет ни капли врождённого понимания, на кого можно лаять, а на кого нет.

40 Одуванчики

Когда столичной делегации дали отворот, и бояре недовольно стали собираться восвояси, к Данияру подошёл главный советник принца, прихрамывающий на одну ногу. Он сказал, что грубые слова царевича, касательно статуса группы, к князю ни в коем разе не относились. Напротив, Богород счёл бы за честь личное знакомство с героем трёх воин и хотел бы незамедлительно с глазу на глаз увидеться с Данияром.

Охрана князя осталась за дверью, а сам он оказался в просторной приëмной принца.

За столом сидел высокий темноволосый парнишка, чуть старше двадцати. Он был похож на портрет своего молодого деда, Беловолода, правившего больше четверти века назад. Единственное отличие заключалось в том, что молодой человек перед