О себе - Георгий Семенов

На это С. Д. Меркулов мне ответил, что перст Божий указал на него, как на избранника, и Он, Всемогущий, поможет ему выйти из создавшегося положения. Этот «мистический» ответ и тупое упорство, с которым мой собеседник шел против логики и фактов, вывели меня из терпения настолько, что я не сдержался и сказал Меркулову, что сильно сомневаюсь, чтобы у Господа Бога нашлось время и желание заниматься братьями Меркуловыми.

На этом наше свидание закончилось. С. Д. Меркулов немедленно уехал с «Киодо-Мару», и больше я с ним не виделся.

Глава 8

Приморские события

Мирное строительство Приморской государственности. Противодействие моему походу на Хабаровск. Лента телеграфных переговоров с красными партизанами. Необходимость моего личного появления в Гродекове. Подготовка тайной высадки. Путешествие на катере от Океанской до Надеждинской. Присоединение к Забайкальской каз. бригаде. Переодевание. Ночевка и встреча с хунхузами. Прибытие в Никольск-Уссурийский. Смотр частям гарнизона. Первые впечатления в Гродекове. Столкновение отряда ген. Малакена с частями 3-го корпуса. Убийство полковника Глазкова.

Положение создалось весьма трудное. С одной стороны, я не имел никаких надежд убедить Меркуловых согласиться на мой поход на Хабаровск, с другой — мне совершенно не хотелось решаться на новый переворот во Владивостоке, ибо это повлекло бы за собой братское кровопролитие.

Я все же решил двинуть верные мне части на Хабаровск, в районе которого в то время не было сколько-нибудь крупных красных частей. Было, правда, на линии Никольск-Уссурийский — Хабаровск довольно много красных партизанских отрядов, но все они были весьма малочисленны по своему составу и плохо вооружены.

Тут мне совершенно неожиданно пришлось столкнуться с непонятным противодействием со стороны военного командования моему походу. Моя разведка и агенты из Штаба армии донесли мне, что генерал Вержбицкий принял твердое решение оказать вооруженное сопротивление частям Гродековской группы войск при попытке их выйти с места своего расквартирования в каком бы то ни было направлении.

Казалось бы, что движение моих войск в сторону Хабаровска никому, кроме красных, не угрожало; несмотря на это, противодействие мне в этом зашло очень далеко.

С главного Владивостокского телеграфа мне была доставлена лента разговора по прямому проводу между генералами Вержбицким и Смолиным. Содержание этого разговора мною производится в приложении к настоящей книге, а также и протокол заседания Президиума чрезв. сессии Несоц. съезда, посвященный этому вопросу.

Из этого разговора по прямому проводу видно, куда могут завести людей зависть, больное честолюбие и интриги.

Должен оговориться, что к этим интригам строевой состав «каппелевской» армии — ни офицеры, ни тем более солдаты, никакого отношения не имели. Интриговала небольшая численно группа «штабных», которых судьба щедро одарила тщеславием и коварством, в явный ущерб понятию о воинской дисциплине и знанию своего долга перед Родиной.

Все эти препятствия я решил преодолеть, лично явившись в Гродеково и приняв командование над квартировавшими там частями, тем более что мне было известно, что по распоряжению правительства части Маньчжурской дивизии (О.М.О.) и Забайкальской бригады, переброшенные во Владивосток для совершения переворота, должны были в скором времени отправиться назад в Гродеково. Если бы мне удалось сломить упорство братьев Меркуловых и получить возможность беспрепятственного движения на Хабаровск, я решил попытаться использовать свои связи в окружении маршала Чжан Цзо-лина и добиться его согласия на пропуск моих частей в Монголию.

Однако для того, чтобы привести этот план в исполнение, мне нужно было обмануть бдительность агентов правительства Меркулова, денно и нощно наблюдавших за тем, что делается на «Киодо-Мару», и озаботиться тем, чтобы момент моего отъезда с корабля не стал бы им известен. Я был осведомлен о том, что при моей попытке к высадке береговая охрана имела распоряжение стрелять по мне. Но еще мало было незаметно выбраться с парохода, дорога из Владивостока находилась под сильным наблюдением, и, таким образом, даже благополучно высадившись на сушу, не представлялось возможности выбраться из города незаметно. Решено было нанять катер и ночью, подведя его к «Киодо-Мару», пересесть на него и двигаться по направлению к железнодорожной станции Надеждинская, на берегу Амурского залива, верстах в 60–70 от Владивостока. На берегу залива, около Надеждинской, меня должен был ожидать конный взвод забайкальских казаков с заводными лошадьми для меня. Как я уже упомянул, Гродековские войска получили распоряжение вернуться из Владивостока на отведенные им квартиры, и время моего предположенного прибытия на станцию Надеждинская было согласовано как раз с моментом прохождения Забайкальской бригады из Владивостока в Никольск-Уссурийский. Дальше было решено действовать сообразно с обстановкой, ибо трудно было предусмотреть все те препятствия, какие могли встретиться нам на пути.

Аренда подходящего катера и подготовка тайного моего выезда на нем были возложены на доблестного и верного офицера-серба, капитана М. А. Авдаловича. Это поручение было выполнить очень трудно, ибо первые же попытки найти подходящий катер обнаружили, что по распоряжению правительства все катера и моторные лодки были угнаны на станцию Океанская, в 17 верстах от Владивостока. К тому же план использования катера пришлось изменить, так как «Киодо-Мару» стоял на рейде и находился под неусыпным наблюдением с берега. Всякая попытка катера подойти к нему обратила бы на себя внимание и безусловно возбудила бы подозрение в заинтересованных лицах. Тогда решили зафрахтовать один из катеров на Океанской, якобы для прогулки офицеров в обществе дам, обставив каюту катера подходящим образом, т. е. накрыв стол, поставив цветы и погрузив на катер все нужное для пикника. 8 июня катер был подготовлен, и мы приступили к выполнению своего плана. В этот день я устроил вечерний прием на борту «Киодо-Мару», пригласив на него своих друзей — русских и японцев.

С борта к борту парохода приставали китайские лодки, подвозившие продукты, а к вечеру — лодки привозившие и отвозившие гостей. Таким образом, наблюдатели были подготовлены к тому, чтобы не обращать исключительного внимания на частый подход лодок к пароходу. Часов около одиннадцати ночи с одной из таких лодок к берегу направились я, генерал Савельев, два японца и два моих адъютанта. Оставшемуся на борту парохода адмиралу Безуару я дал инструкцию немедленно поднять трап и больше с парохода до утра никого не отпускать, дабы никто не мог сообщить на берег о моем исчезновении. Выгрузившись на берег и симулируя пьяную компанию, мы отправились к зданию Морского штаба, где нас ожидали заранее приготовленные автомобили. В эту ночь, кроме правительственных патрулей, выставленных для наблюдения за «Киодо-Мару», наши мелкие патрули ходили в порту и по всей Светланской улице и должны были вмешаться в случае моего задержания в пределах города. Однако мы вполне благополучно добрались до машин, причем на мне поверх формы был одет серый пыльник без погон и соломенная шляпа. Усевшись в автомобиль, мы так же беспрепятственно и благополучно доехали до станции Океанская, где пересели в катер, в командование которым вступил капитан 2-го ранга Чухнин. Быстро снявшись с якоря, мы двинулись в путь, в направлении станции Надеждинская.