Загадочная экспедиция - Андрей Васильченко

Когда мы вернулись в Бремерхафен, то я был в числе первых, кто сошел на берег. Я хотел бежать от этого корабля как можно дальше, так как о нем у меня сохранились самые плохие воспоминания… Вскоре поступил на «Швабию», чтобы совершать почтовые перелеты над Южной Атлантикой. Через 14 месяцев мне был положен отпуск, и я впервые совершил полет при помощи катапульты. Очень странное ощущение. К сожалению, место я должен был уступить газетчику, который должен был описать полет… я остался на полу. Сидел в кабине радиста, как раз напротив дверцы. Я был зажат со всех сторон. Однако в момент выстрела мои ноги взлетели над головой, а сапоги ударили по находящейся сзади дверце. Возникло ощущение, что мой желудок хотел выпрыгнуть из тела… Но полет был очень интересным. От Африки через Испанию, затем к Альпам и в Штутгарт. Я четырнадцать месяцев провел в тропиках, а тут буквально за 30 часов долетел до Германии. Очень сильно сказывалось изменение климата. Я смог приучить себя к этому, изредка позволяя себе подогретый коньяк… Получив отпуск и обладая немалыми деньгами, я купил себе гоночный автомобиль «бугатти». После этого я оторвался на полную катушку. Моя машина была настоящим ужасом для полиции Киля… Около Айнфельда на пути к Ёллахе я заложил смертельный вираж… Машину несколько раз перевернуло, она вылетела в котлован, перевернулась пару раз, меня выбросило из кабины. Я же отделался всего лишь несколькими гематомами. У места моей аварии находился какой-то дом. Женщина, стоящая на балконе, от ужаса лишилась чувств… После окончания отпуска меня направили в Северную Атлантику. Сначала мы пошли в Канаду, затем снова в Рио, а оттуда к Батерсту. Между тем мне полагался новый отпуск. Во время него я познакомился со своей женой. После Батерста я имел возможность вернуться в Германию по воздуху. Я спешил жениться. Моя жена настояла на свадебном путешествии до Канарских островов. Но для этого мы выбрали самую тихоходную посудину, которую только можно придумать. Наш круиз длился аж три недели… После этого я решил восстановиться на «Швабии», поближе к катапульте…»

«Однако, любезный Хартман, вы ни словом не обмолвились о ваших художественных способностях, а мне бы было бы очень интересно…»

«Ах, оставьте… Могу лишь сказать, что это должно идти от самого сердца! Впрочем, сколько сейчас времени? Пять часов? Мне пора на репетицию. Сегодня вечером вас ожидает нечто интересное!» И с этими словами Хартман скрылся. Он вернулся только вечером. Завернутый в коричневую мантию, увешанный бутафорскими орденами. Он изображал принца Салерно. Нам давали увлекательное представление. Афиша гласила:

Воскресенье 26 февраля 1939 года

КОРОЛЬ САЛЕРНО!

Захватывающая трагедия в пятнадцати актах

Действующие лица:

Король — Пройшофф

Наследный принц — Хартман

Бедная пастушка — XXX

Режиссер и суфлер — Гбурек

XXX — Ланге

Окончание представления в 22 часа.

Потрясающе прекрасно! Ряды рукоплескали труппе. К пятнадцатому акту умерли все — король, принц и бедная пастушка. После этого на сцене появлялся режиссер и суфлер, падал на сцену и каялся в своих чудовищных преступлениях. Он обливался горючими слезами и проклинал свою тяжелую судьбину. Когда боль нельзя было перенести, преступник брал деревянный меч короля и обрывал свою бренную жизнь. 22 часа — падает занавес.

Однако эпилог пьесы наступил на следующее утро. Актеры вместе с бедной пастушкой закончили праздновать свой успех далеко за полночь, а потому проспали завтрак. Чтобы извлечь их из кают хотя бы к обеду, около 11 часов восторженные поклонники их таланта начали интересоваться самочувствием исполнителей главных ролей. Перед дверями Пройшоффа стали раздаваться бурные овации, которые доносились даже до меня, стоявшего на средней палубе.

Однако великий мим продолжал спать. Народ, желавший видеть героя, стал выказывать недоумение. Мим же в ответ запер дверь. Народ стал негодовать. Мим же поставил напротив двери сапоги, о чем можно было судить по раздавшимся звукам. Народ безмолвствовал, размышляя над его поведением. Было решено окатить его водой. Внезапно наступившая тишина показалась миму зловещей. Он повернул ключ в замке. Народ стал осторожно приближаться. Мим открыл дверь… Но вода расплескалась. Все произошло слишком быстро. Человек с орудием мщения был слишком взволнован.

Возникает новая идея. Народ берет 30-метровый канат, который натягивается при помощи гвоздей у двери каюты. При этом сохраняется спокойствие. Мима за дверью вновь обуяло любопытство. Продолжительная тишина его провоцирует. Между тем решено поставить над дверью миску, наполненную водой. Возмущенный поведением публики, но ничего не подозревающий мим решается на акт насилия. Он надевает корону и берет в руки деревянный меч. Дверь он открывает не медленно, а одним мощным рывком. «Ага! Предатель!» — кричит он, размахивая мечом, предполагая своим неистовством ошарашить публику. Ага! Наклоняется миска с водой!.. Опс… «Ага! Пре…» Король пойман! Мы поймали короля Салерно! В промокшей полосатой пижаме, обвисшей короне и с мечом в руках он являет печальное зрелище. На его лице выражено неописуемое страдание. Народ же завывает от восторга. Миска с водой попала точно в цель.

Подобного рода розыгрыши и «представления» необходимы для разрядки обстановки. А между тем мы продолжаем стоять на месте, раскачиваемые волнами из стороны в сторону. Но ученость одерживает победу над рискованным раскачиванием самолетов.

«А если бы Майр или Ширмахер вынужденно сажали «птичек» на лед, полагаю, повреждения были бы куда больше!»

В итоге принято решение продолжать ждать. Наше долготерпение было вознаграждено. Уже днем ветер стал ослабевать, а потому мы можем без проблем провести на 44° южной широты нашу одиннадцатую станцию.

Это произошло 28 февраля. А 1 марта мы можем сразу же приступить к следующей «станции», которая расположена на 41° южной широты. С работой мы успеваем справиться. После этого — полный ход! Курс берется прямо на север. 2 марта на 39° южной широты мы совершаем последнюю «станционную остановку». Как только «неистовая Паула» извлекает из воды последний термометр, Барклей тут же забрасывает сети. Все хотят увидеть последний улов. И как раз в этот момент запутывается трос. Барклей ругается на чем свет стоит. «Как тут не нервничать, если наверху стоит руководитель экспедиции, постоянно поглядывая на часы!»

После того, как последняя рыбина извлечена из моря, собственно, и начинается наш путь домой! Улиг дает трехкратный гудок.