Бытие и сознание - Сергей Рубинштейн

Психоморфологизм локализует психическую деятельность, лишенную какой бы то ни было физиологической характеристики, в морфологической структуре («зоне») без приурочения к ней какой-либо функциональной нервной деятельности. В действительности, сама психическая деятельность как высшая нервная деятельность имеет и свою физиологическую, нейродинамическую характеристику. Такую характеристику имеет вместе с тем в каждый данный момент и всякая морфологическая структура мозга, поскольку мозг – не мертвая вещь, кусок неживой природы, а функционирующий, работающий орган. В этой нейродинамической характеристике морфологическая структура и физиологическая функция мозга и смыкаются, сливаются, совпадают, так что не приходится внешне их соотносить. Происходит в известном смысле «слитие», объединение физиологии и морфологии; функция и структура объединяются в «конструкции». Это объединение основывается не только на зависимости функции от структуры, но и на том, что образующиеся в процессе функционирования связи откладываются в структуре, что формирование структуры само обусловлено функцией.

Конструкция – это структура в действии, не просто форма вещи, а структура органа, выполняющего определенные функции. Характеристика функциональной динамики «конструкции» – это и есть локализация в ней определенной функции.

Нет нужды специально останавливаться на павловском учении о локализации в более специальном смысле. Здесь можно совершенно отвлечься от специального содержания павловских локализационных представлений. Должна ли быть принята более широкая или более узкая локализация функций в мозгу, надо ли относить к «периферическим» частям анализатора в коре человека наиболее элементарные, низшие или высшие функции и существуют ли вообще в коре человека эти периферические части анализатора – это вопросы не принципа, а факта. Вопрос о более широкой или более узкой локализации решается, и притом по-разному, для разных ступеней эволюции в зависимости от фактических данных. Принципиальное значение функциональной динамической локализации заключается в следующем: для объяснения любого конкретного психического процесса в качестве его материального (мозгового) «субстрата» должна заодно со структурой быть взята и приуроченная к ней функциональная физиологическая динамика – «конструкция», по выражению И. П. Павлова, а не клеточная структура сама по себе, обособленная от физиологических процессов, в ней происходящих.

Если ряд установленных наукой фактов говорит против некоторых морфологических предположений И. П. Павлова, во всяком случае против их распространения на мозг человека, то не только теоретические соображения, но и все известные нам факты говорят в пользу вышеприведенного принципиального положения.

В связи с этим определенным образом конкретизируется и само понимание психического как функции мозга.

В психоморфологической концепции функция означает, собственно, отправл е ние клеточной ткани определенной структуры, целиком детерминированное ею и з нутри . В динамической концепции функция, естественно, выступает как деятельность мозга, обусловленная воздействием извне . Психоморфологическая концепция, рассматривающая психическую деятельность как отправление мозга, в принципе совпадает с концепцией Мюллера – Гельмгольца, рассматривающей ощущение как отправление рецептора. Так же как в этой последней, и в психоморфологической концепции вульгарно-механистическое представление о психическом как отправлении органа оборачивается другой своей стороной как физиологический идеализм.

Таким образом, мозг, служащий для осуществления взаимодействия человека с миром, характеризуется как работающий орган, орган психической деятельности, структура которого связана с его функциями. Психическое как функция мозга не сводится к отправлению его клеточного аппарата, а выступает как внешне обусловленная деятельность мозга. То положение, что речь идет о деятельности мозга, обусловленной внешними воздействиями, а не об отправлении клеточной структуры, обусловленной лишь изнутри, никак, конечно, не исключает признания специфических особенностей строения мозга, сложившихся под влиянием внешних воздействий в ходе развития, и их роли как условия осуществляемой мозгом деятельности.

Из динамической концепции о локализации функций в мозгу вытекает необходимость коренного изменения и общего понимания психических функций или процессов. С морфологическими структурами или анатомическими зонами как таковыми, безотносительно к физиологическим процессам, в них совершающимся, можно связать не определенный конкретный процесс, скажем, восприятие таким-то человеком в данных условиях такого-то предмета, а в лучшем случае лишь восприятие «вообще» – категорию или «функцию» восприятия. Понятие функции как абстрактной формальной категории, сложившееся в конце прошлого столетия в «функциональной психологии», – это естественное дополнение к установившемуся в 70-х гг. прошлого столетия в физиологической науке представлению об анатомической зоне или морфологической структуре, взятой обособленно от ее функционально-динамического состояния как непосредственном «механизме» психических процессов. Психоморфологическое учение о локализации функций в мозгу и идеалистическая функциональная психология – это две взаимосвязанные части единой концепции . Динамическая локализация связана с представлением о психических процессах как рефлекторной деятельности мозга.

Рефлекторная теория деятельности мозга – это учение о тех нервных процессах или актах, посредством которых осуществляется взаимодействие организма, индивида с окружающим миром. Рефлекс – это осуществляемый нервной системой закономерный ответ организма на внешнее воздействие. Процесс, начинающийся с рецепции внешнего раздражения, продолжающийся нервными процессами центрального аппарата, т. е. коры больших полушарий головного мозга, и заканчивающийся ответной деятельностью индивида, – и есть рефлекторный процесс. Нервный путь, идущий от рецептора к рабочему органу, составляет, как известно, рефлекторную дугу. Она включает рецептор, нервные пути, идущие от него к мозгу (так называемые афферентные нервные пути), самый мозг, нервные пути, ведущие от него к рабочим органам (эффекторные пути), и самые эти органы, посредством которых осуществляется ответ (эффекторы – мышцы, железы). Если под ответной деятельностью разуметь акт поведения, более или менее сложное действие человека, то связь его с исходным воздействием представляет собой сложную ассоциацию рефлекторных дуг. Осуществляется эта связь в результате не одного рефлекса а системы рефлекторных актов.

Весь процесс взаимодействия начинается с воздействия внешнего раздражителя на рецептор (орган чувств). Уже рецепция раздражителя – исходное условие адекватной реакции организма – сама является рефлекторным процессом , в котором рецепторы выполняют и функции эффекторов. (Современные исследования свидетельствуют о наличии в рецепторных приборах целого ряда эфферентных нервных путей.) Воздействие внешнего раздражителя на рецептор влечет за собой включение в действие центрального коркового аппарата, а его импульсы изменяют возбудимость рецепторов [223] . Периферический рецептор и центральный корковый аппарат функционируют как единый прибор. Это фундаментальное положение и получило свое выражение в павловском понятии анализатора, предвосхищенном сеченовским пониманием чувствующего снаряда. Подлинный смысл его у Павлова заключается, несмотря на буквальный смысл слова «анализатор», конечно, не в обособлении аналитических функций коры от синтетической ее деятельности, а именно в объединении периферического рецептора и коры в единый прибор. Суть дела не просто в том, что в рецепции внешнего раздражителя участвуют и периферический рецептор и центральный корковый аппарат, а в совместном действии периферического и центрального конца одного и того же прибора как единого целого. Этот единый прибор осуществляет и анализ, и синтез, и дифференцировку, и генерализацию раздражителей. Продуктом его аналитико-синтетической рефлекторной деятельности является ощущение или восприяти е как образ вещи, служащей раздражителем.

Рефлекторная деятельность, вызываемая воздействием нового раздражителя, выражается прежде всего в ряде реакций, обеспечивающих лучшие условия для восприятия свойств внешнего раздражителя (например, рефлекторные движения глаза в сторону раздражителя, изменения диаметра зрачка и т. д.). Ориентировочный рефлекс – это прежде всего рефлекс на новый раздражитель, создающий благоприятные условия для выявления его свойств. Он сохраняет свое значение и при восприятии уже ранее действовавших раздражителей (движения глаз, прослеживающих контур предмета, и т. п.).