Фрунзе. Тайны жизни и смерти - В Рунов

Это было истинное лицо турецкой «демократии» Кемаля, с которым советская сторона так стремилась наладить теплые дружеские отношения, чем и занимался М. В. Фрунзе. В то же время Л. С. Колядко, оправдывая своего героя, пишет, что, «наблюдая эту страшную картину истребления беззащитных людей, Михаил Васильевич громко негодовал».

В конце января 1922 года посольство во главе с М. В. Фрунзе вернулось на Родину. В последующем в связи с поездкой в Турцию Михаил Васильевич был причислен к кругу видных советских дипломатов, а его заслуги на дипломатическом поприще отмечены советским государством.

«Поездка М. В. Фрунзе оставила заметный след в истории советско-турецких отношений, — позже писал С. И. Аралов. — Успех миссии Фрунзе показал всему миру, что дружба между нашими странами продолжала крепнуть и развиваться».

Выработка новой военной доктрины

Военная доктрина — принятая в государстве на данное время система официальных взглядов на использование средств насилия военного в политических целях, на характер военных задач и способы их решения, на основные направления военного строительства.

В конце Гражданской войны большевистское правительство все чаще начало задумываться о том, какую военную доктрину следует принять на будущее. К концу 1920 года основные силы внутренней контрреволюции в европейской части страны были разбиты. В то же время большевистский прогноз о победе социалистической революции во всемирном масштабе не осуществился. Революционная волна на Западе прокатилась в 1918–1923 годах и захлебнулась. Молодому Союзу Советских Социалистических Республик, оказавшемуся в политической изоляции, нужно было рассчитывать на собственные силы, которых у него было очень мало.

Л. Д. Троцкий одним из первых начал ратовать за выработку оборонительной военной доктрины Советской России, ссылаясь на такие объективные факторы, как слабость преимущественно аграрного, крестьянского государства. Он считал, что крестьяне по своей сущности являются мелкими землевладельцами, сезонной работой прикованы к своему хозяйству и не могут вести большую наступательную войну. При этом он напрочь отрицал превосходство идеологического фактора над материальным, замечая: «Тот, кто думает, что с помощью марксизма можно наладить производство на свечном заводе, слабо разбирается и в марксизме, и в производстве свечей».

Далее он писал: «У нас сейчас в партийно-военных кругах идет дискуссия о военной доктрине. Думаю, что в последнем счете от дискуссии будет польза, а сейчас много ахинеи и отсебятины. В частности, против Красной армии выдвигается обвинение в том, что в ее "военную доктрину" (вокруг этого напыщенного словечка и крутится весь спор) не входит идея наступательных революционных войн…»

Противники Л. Д. Троцкого возражали. Они считали неизбежность скорой в будущем войны Советской России с капиталистическими государствами и всячески искали сторонников в кругах авторитетных военных. М. В. Фрунзе был в числе этих авторитетов. Он утверждал: «Между нашим пролетарским государством и остальным буржуазным миром может быть только одно состояние долгой, упорной, отчаянной войны не на живот, а на смерть… Совместное параллельное существование нашего пролетарского советского государства с государствами буржуазно- капиталистического мира длительное время невозможно».

На основании этих убеждений весной 1921 года М. В. Фрунзе совместно с начальником политуправления РВСР С. И. Гесевым (Я. Д. Драбкиным) издали брошюру «Реорганизация Красной армии», в которой попытались сформировать основные положения военной доктрины Советского государства. В частности, в этой брошюре М. В. Фрунзе писал:

«Одним из основных условий обеспечения максимальной мощи Красной армии является превращение ее в единый организм, спаянный сверху донизу не только общностью политической идеологии, но и единством взглядов на характер стоящих перед республикой военных задач, способов их разрешения и методов боевой подготовки войск.

Это единство, образующее в своей совокупности на общей основе марксистского учения стройную систему военного мировоззрения Красной армии и всей республики (единая военная доктрина — научная теория войны), является прочным основанием плана боевой подготовки страны, управления войсками и их вождения». Правда, ниже он добавлял: «Задача выработки единой военной доктрины в условиях развивающейся мировой революции и в обстановке наиболее вероятных для ближайшего будущего гражданских и полугражданских войн не может быть возложена на узких специалистов военного дела. Правильное решение ее может быть дано лишь совместными усилиями как военных специалистов, так и всех политических работников, получивших достаточный опыт в деле строительства Красной армии и в ее борьбе».

Вскоре после этого на одном из совещаний Реввоенсовета Республики в присущей ему язвительной манере по поводу попыток С. И. Гусева разработать военную доктрину Советского государства Троцкий заметил: «Ваша задача — демобилизация и воспитание оставшихся частей Красной армии. Неужели вы всерьез думаете о наступательной военной доктрине государства, переходящего от регулярной армии к милиционным формированиям. Мы свои штыки направляем не против внешнего врага, а на борьбу с бандитизмом, ликвидацию последствий разрухи и голода».

С. И. Гусев в сердцах сразу же сообщил об этом разговоре Фрунзе. В июле 1921 года М. В. Фрунзе опубликовал статью в первом номере журнала «Армия и революция», выпущенного штабом главнокомандующего войсками Украины и Крыма, которая называлась «Единая военная доктрина и Красная армия». В это работе он в очередной раз подтвердил, что «не существует никаких определенных взглядов по этому основному вопросу… и даже более того — нет ясного представления, в чем собственно состоит самый вопрос, нет умения правильно поставить его».

Во втором разделе этой работы М. В. Фрунзе формулирует военную доктрину государства, говоря, что «единая военная доктрина есть принятие в армии данного государства учение, устанавливающее характер строительства вооруженных сил страны, методы боевой подготовки войск, их вождение на основе господствующих в государстве взглядов на характер лежащих перед ним военных задач и способы их решения, вытекающие из классовой сущности государства и определяемые уровнем развития производительных сил страны».

В данной формулировке много путаницы. Ведущие политические планы военных отношений страны (правительственных кругов) путаются с планами армии (командования), политические цели — со стратегическими планами действий войск. Непонятно, что является первичным, что вторичным — то ли политические взгляды правящих кругов государства, то ли уровень развития производительных сил страны.