Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Религия и духовность » Религия » История Русской Церкви. 1700–1917 гг. - Игорь Смолич

История Русской Церкви. 1700–1917 гг. - Игорь Смолич

Читать онлайн История Русской Церкви. 1700–1917 гг. - Игорь Смолич

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 58 59 60 61 62 63 64 65 66 ... 210
Перейти на страницу:

Князю Голицыну за долгие годы своей службы обер–прокурором также пришлось столкнуться и с капризной переменчивостью настроений, и с притворством императора Александра I. При своем вступлении в должность Голицын был совершенно не знаком с церковными делами и вполне равнодушен к православию. Митрополит Филарет Дроздов в последние годы своей жизни так описал появление в Святейшем Синоде нового обер–прокурора: «Когда император назначил его обер–прокурором, он сказал: «Какой я обер–прокурор Синода? Вы знаете, что я не имею никакой веры». — «Ну полно, шалун, остепенишься». — «Когда же, — говорил после Голицын, — я увидел, что члены Синода делами занимаются серьезно и не как ремеслом, а с убеждением, то мало–помалу и сам стал серьезнее, почтительнее относиться к делам веры и Церкви» [636]. Правдоподобность этих слов митрополита Филарета подтверждается фактами: в первые годы своего царствования Александр I действительно мало интересовался церковным управлением, а Голицын был весьма далек от религии. Отношение того и другого к делам веры существенно изменилось со временем — под влиянием духа эпохи и личных душевных кризисов. Яковлев, став обер–прокурором, для того чтобы войти в должность, изучал «Духовный регламент»; Голицын же в поисках небюрократического подхода к духовным делам занялся Священным Писанием. Что до церковной политики, то результаты в обоих случаях оказались одинаковыми — подчинение Синода воле обер–прокурора. Уже Яковлев выговорил себе право доклада непосредственно государю, при Голицыне это стало делом обычным, само собой разумеющейся обязанностью. Дальнейшим шагом на пути расширения власти обер–прокурора было изменение процедуры назначения членов Святейшего Синода.

В XVIII в. это назначение производилось на неопределенное время, т. е. практически до того момента, пока тот или иной член Синода не попадал в немилость у императора. Медлительность Святейшего Синода, возмущавшая не одного Петра III, все–таки несколько компенсировалась тем, что дела велись опытными, знакомыми с делопроизводством членами Синода. С 12 июня 1805 г. к заседаниям Святейшего Синода стали привлекаться епархиальные архиереи — по очереди и на срок от одного до трех лет. Постоянными членами Синода в силу своего сана остались только три митрополита. Можно было бы предположить, что эта реформа несколько оживит застойную атмосферу Синода, ведь епархиальные архиереи получили возможность докладывать о нуждах своих епархий и проявлять собственную инициативу. На самом же деле благоговение перед государственной властью за XVIII в. успело настолько войти в плоть и кровь иерархов, что лишь в редких случаях кто–либо из них отваживался на самостоятельные действия без согласия на то обер–прокурора. Такие действия, особенно часто при Николае I, могли повлечь за собой преждевременную отсылку назад в епархию. В первые годы деятельности князя Голицына в Синод было назначено несколько высокообразованных и энергичных епархиальных архиереев [637]. Все интересы Голицына сосредоточивались на создании Комиссии духовных училищ (см. § 19) в тесной связи с реформами светских учебных заведений. Учреждение такой комиссии означало укрепление позиций обер–прокурора, так как она работала независимо от Святейшего Синода. После преобразования ее из временной в постоянную комиссия была подчинена только обер–прокурору, отодвинув в его деятельности на задний план все прочие отрасли церковного управления. С 1812 г. у Голицына пробудилась склонность к мистике, которая пришла на смену эпохе Просвещения и нашла широкое распространение в России. Голицын был охвачен идеей некоего универсального «нового христианства» надконфессионального типа. Используя власть обер–прокурора, он во имя веротерпимости способствовал проникновению в русское общество различных течений протестантско–сектантского толка. Увлеченность Голицына мистицизмом возымела определенное влияние на Александра I [638]. Манифест от 24 октября 1817 г. об учреждении Министерства духовных дел и народного просвещения, так называемого Двойного министерства, был вполне в духе Голицына и его взглядов на народное просвещение в рамках универсального христианства.

Близкий сотрудник Голицына П. фон Гетце, который незадолго до создания Двойного министерства стал членом Департамента иностранных исповеданий, утверждает в своих воспоминаниях, что Голицын, несмотря на свою широкую веротерпимость, оставался преданным сыном своей Церкви. Вместе с тем он критиковал недостатки православной иерархии и, между прочим, считал неправильным положение, когда епископат пополнялся исключительно лицами монашеского звания (?!). Эту привилегию, по словам Голицына, должно быть «ввел какой–нибудь подвыпивший патриарх» [639]. В период создания Двойного министерства Голицын все еще оставался доверенным лицом Александра I и, став министром по церковным делам, получил неограниченные возможности для проведения своей политики. Манифест от 24 октября 1817 г. упрочил положение обер–прокурора и стал завершающим штрихом в образовании системы государственной церковности, которая, возникнув при Петре I, медленно, но верно вела к снижению роли Святейшего Синода до Ведомства православного исповедания. Своего апогея этот процесс достиг при Александре I, но его направление было предопределено уже Екатериной II, и этот толчок был настолько силен, что инерция его сохранялась в течение всего синодального периода вплоть до 1917 г.

§ 9. Святейший Синод и церковная политика правительства (1817–1917)

а) Двойное министерство, в котором делами православной Церкви занималось только одно из отделений, просуществовало до 14 мая 1824 г. Все это время деятельность отделения в полной мере определялась религиозной программой князя Голицына, который позаботился о том, чтобы оппозиция ей была максимально ослаблена удалением из Святейшего Синода митрополита Амвросия Подобедова [640].

В 1818 г. Петербургским митрополитом и первенствующим в Святейшем Синоде стал Михаил Десницкий, бывший архиепископ Черниговский (1802–1818), человек мистического склада, но строго православный, поэтому конфликты с министерством были неизбежны и привели в конце концов к тому, что в марте 1821 г. митрополит подал императору жалобу на всемогущего министра. Спустя две недели, 24 марта, митрополит скончался [641].

Прочность положения Голицына в борьбе с возраставшей церковной оппозицией была обусловлена его многолетней близостью к императору и общностью их религиозных взглядов. Голицын разделял идеи универсального христианства, захватившие Александра, которые, претерпевая различные влияния, привели императора «к общему сумбуру разума и мыслей» [642]. Таким образом, во время войны с Наполеоном у Александра I из чувства своего высокого предназначения родилась идея создания Священного союза (14 сентябя 1815 г.). Государи — члены Союза заявили о своей непоколебимой решимости во всех делах правления «руководствоваться не иными какими–либо правилами, как заповедями сей святой веры, заповедями любви, правды и мира» [643]. На практике эти принципы вели к подозрительности и угнетению свободы мысли, в том числе и религиозной. Везде мерещился дух революции, которую считали плодом мятежного антихристианского Просвещения [644]. Средство против него Александр видел в реформе государственной политики в христианском смысле, которая была призвана подготовить «обещанное Царствие Господа на земли, которое будет яко на небеси и о коем Церковь воссылает ежедневные моления» [645].

Учреждение в 1817 г. Двойного министерства, предпринятое в русле политики христианского универсализма, поначалу было воспринято духовенством как шаг навстречу церковности. Такого мнения был и молодой Филарет Дроздов, ставший 15 августа 1817 г. епископом Ревельским. Вскоре после этого он писал обер–прокурору Голицыну: «Да дарует Вам Господь воистину быть служителем Духа в Церкви, служителем света в народе. Константин Великий называл себя внешним епископом в Церкви, в настоящем звании Вашего сиятельства она должна признать местоблюстителя внешнего епископа своего» [646]. Прошло два года, и Голицын действительно стал наместником государя — неограниченным правителем Двойного министерства, хотя и не без некоторого противодействия со стороны оппозиции. Но постепенно его универсалистские взгляды все дальше расходились со взглядами императора, который все более тяготел к строгому православию. Если Голицын оставался верен идее единения христианских народов, идее надконфессионального Царства Христова на земле, то выдворение иезуитов из Петербурга в 1815 г. (т. е. еще до создания Двойного министерства) показало, что для императора конфессиональные соображения играют немалую роль. Они вскоре (после 1817 г.) дали о себе знать в мерах, предпринятых цензурой против мистической литературы (1818), в ссылке Селиванова, возглавлявшего секту скопцов, в изгнании иезуитов — на этот раз уже из России в целом (1820). Внутри самой иерархии противоречия между универсалистской позицией и строго православной особенно ясно выявились в вопросе о Библейском обществе. Серафим Глаголевский (1757–1843), сменивший 19 июля 1821 г. в качестве митрополита Петербургского и Новгородского умершего митрополита Михаила, поддержал консервативную позицию митрополита Платона Левшина, выступив вместе с ним против перевода Библии на русский язык [647]. Противостояние митрополита Серафима и Голицына выразилось, в частности, в том, что митрополит демонстративно покинул одно из заседаний Библейского общества. Тень императора, Аракчеев [648], все более и более внушал Александру мысль, что всякое мистическое течение по сути своей направлено на подрыв политических устоев [649]. В качестве союзника Аракчеев использовал архимандрита Юрьева монастыря Фотия Спасского.

1 ... 58 59 60 61 62 63 64 65 66 ... 210
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать История Русской Церкви. 1700–1917 гг. - Игорь Смолич торрент бесплатно.
Комментарии