Россiя въ концлагерe - Иван Солоневич

-- Неправильно. За насъ теперь вся остальная публика.

-- А что она вся стоитъ, если твой городокъ будетъ, по твоему же предложенiю, подчиненъ непосредственно ГУЛАГу?

-- Эта публика ее съeстъ. Теперь у нихъ такое положенiе: или имъ ее съeсть, или она ихъ съeстъ.

На крыльцо вышелъ Якименко.

-- А, всe три мушкетера по обыкновенiю въ полномъ сборe?

-- Да, такъ сказать, прорабатываемъ результаты сегодняшняго засeданiя...

-- Я вeдь вамъ говорилъ, что засeданiе будетъ занимательное.

-- Повидимому, тов. Шацъ находится въ состоянiи нeкоторой... {209}

-- Да, именно въ состоянiи нeкоторой... Вотъ въ этомъ нeкоторомъ состоянiи она находится, видимо, лeтъ пятьдесятъ... Видеманъ уже три дня ходитъ, какъ очумeлый... -- Въ тонe Якименки -- небывалыя до сихъ поръ нотки интимности, и я не могу сообразить, къ чему онъ клонитъ...

-- Во всякомъ случаe, -- говоритъ Борисъ, -- я со своимъ проектомъ попался, кажется, какъ куръ во щи.

-- Н-да... Ваши опасенiя нeкоторыхъ основанiй не лишены... Съ такой стервой работать, конечно, невозможно... Кстати, Иванъ Лукьяновичъ, вотъ вы завтра вашу стенограмму редактировать будете. Весьма существенно, чтобы эта фраза товарища Шацъ насчетъ вождей -- не была опущена... И вообще постарайтесь, чтобы вашъ протоколъ былъ сдeланъ во всю мeру вашихъ литературныхъ дарованiй. И, такъ сказать, въ расчетe на культурный уровень читательскихъ массъ, ну, напримeръ, ГУЛАГа. Протоколъ подпишутъ всe... кромe, разумeется, товарища Шацъ.

Замeтивъ въ моемъ лицe нeкоторое размышленiе, Якименко добавляетъ:

-- Можете не опасаться. Я васъ, кажется, до сихъ поръ не подводилъ.

Въ тонe Якименки -- нeкоторая таинственность, и я снова задаю себe вопросъ, знаетъ-ли онъ о бамовскихъ спискахъ или не знаетъ. А влeзать въ партiйную склоку мнe очень не хочется. Чтобы выиграть время для размышленiя, я задаю вопросъ:

-- А что, она дeйствительно близко стоитъ къ вождямъ?..

-- Стоитъ или лежитъ -- не знаю... Развe въ дореволюцiонное время. Знаете, во всякихъ тамъ "глубинахъ сибирскихъ рудъ", на полномъ безптичьи -и Шацъ соловушко... Впрочемъ -- это вымирающая порода... Ну, такъ протоколъ будетъ, какъ полагается?

Протоколъ былъ сдeланъ, какъ полагается. Его подписали всe, и его не подписала тов. Шацъ. На другой же день послe этого засeданiя тов. Шацъ сорвалась и уeхала въ Москву. Вслeдъ за ней выeхалъ въ Москву и Якименко.

ТЕОРIЯ СКЛОКИ

Мы шли домой молча и въ весьма невеселомъ настроенiи. Становилось болeе или менeе очевиднымъ, что мы уже влипли въ нехорошую исторiю. Съ проектомъ санитарнаго городка получается ерунда, мы оказались, помимо всего прочаго, запутанными въ какую-то внутрипартiйную интригу. А въ интригахъ такого рода коммунисты могутъ и проигрывать, и выигрывать; безпартiйная же публика проигрываетъ болeе или менeе навeрняка. Каждая партiйная ячейка, разсматриваемая, такъ сказать, съ очень близкой дистанцiи, представляетъ собою этакое уютное общежитiе змeй, василисковъ и ехиднъ, изъ которыхъ каждая норовитъ ужалить свою сосeдку въ самое больное административно-партiйное мeсто... Я, въ сущности, не очень ясно знаю -- для чего все это дeлается, ибо выигрышъ -- даже въ случаe побeды -- такъ грошевъ, такъ нищъ и такъ зыбокъ: просто партiйный портфель чуть-чуть потолще. Но {210} "большевицкая спаянность" дeйствуетъ только по адресу остального населенiя страны. Внутри ячеекъ -- всe другъ подъ друга подкапываются, подсиживаютъ, выживаютъ... На совeтскомъ языкe это называется "партiйной склокой". На уровнe Сталина -- Троцкаго это декорируется идейными разногласiями, на уровнe Якименко-Шацъ это ничeмъ не декорируется, просто склока "какъ таковая", въ голомъ видe... Вотъ въ такую-то склоку попали и мы и при этомъ безо всякой возможности сохранить нейтралитетъ... Волей неволей приходилось ставить свою ставку на Якименку. А какiе, собственно, у Якименки шансы съeсть товарища Шацъ?

Шацъ въ Москвe, въ "центрe" -- у себя дома, она тамъ свой человeкъ, у нея тамъ всякiе "свои ребята" -- и Кацы, и Пацы, и Ваньки, и Петьки -- по существу такiе же "корешки", какъ любая банда сельсовeтскихъ активистовъ, коллективно пропивающихъ госспиртовскую водку, кулацкую свинью и колхозныя "заготовки". Для этого центра всe эти Якименки, Видеманы и прочiе -- только уeздные держиморды, выскочки, пытающiеся всякими правдами и неправдами оттeснить ихъ, "старую гвардiю", отъ призрака власти, отъ начальственныхъ командировокъ по всему лицу земли русской, и не брезгающiе при этомъ рeшительно никакими средствами. Правда, насчетъ средствъ -- и "старая гвардiя" тоже не брезгуетъ. При данной комбинацiи обстоятельствъ средствами придется не побрезговать и мнe: что тамъ ни говорить, а литературная обработка фразы тов. Шацъ о близости къ вождямъ -- къ числу особо джентльменскихъ прiемовъ борьбы не принадлежитъ. Оно, конечно, съ волками жить, по волчьи выть -- но только въ Совeтской Россiи можно понять настоящую тоску по настоящему человeческому языку, вмeсто волчьяго воя -- то голоднаго, то разбойнаго...

Конечно, если у Якименки есть связи въ Москвe (а, видимо, -- есть, иначе, зачeмъ бы ему туда eхать), то онъ съ этимъ протоколомъ обратится не въ ГУЛАГ и даже не въ ГПУ, а въ какую-нибудь совершенно незамeтную извнe партiйную дыру. Въ составe этой партiйной дыры будутъ сидeть какiе-то Ваньки и Петьки, среди которыхъ у Якименко -- свой человeкъ. Кто-то изъ Ванекъ вхожъ въ московскiй комитетъ партiи, кто-то -- въ контрольную партiйную комиссiю (ЦКК), кто-то, допустимъ, имeетъ какой-то блатъ, напримeръ, у товарища Землячки. Тогда черезъ нeсколько дней въ соотвeтствующихъ инстанцiяхъ пойдутъ слухи: товарищъ Шацъ вела себя такъ-то -дискредитировала вождей. Вeроятно, будетъ сказано, что, занимаясь административными загибами, тов. Шацъ подкрeпляла свои загибы ссылками на интимную близость съ самимъ Сталинымъ. Вообще -- создается атмосфера, въ которой чуткiй носъ уловитъ: кто-то влiятельный собирается товарища Шацъ съeсть. Враги товарища Шацъ постараются эту атмосферу сгустить, нейтральные станутъ во враждебную позицiю, друзья -- если не очень близкiе -- умоютъ лапки и отойдутъ въ стороночку: какъ бы и меня вмeстe съ тов. Шацъ не съeли.

Да, конечно, Якименко имeетъ крупные шансы на побeду. {211} Помимо всего прочаго, онъ всегда спокоенъ, выдержанъ, и онъ, конечно, на много умнeе тов. Шацъ. А сверхъ всего этого, товарищъ Шацъ -- представительница той "старой гвардiи ленинизма", которую снизу подмываютъ волны молодой сволочи, а сверху организацiонно ликвидируетъ Сталинъ, подбирая себe кадры безтрепетныхъ "твердой души прохвостовъ". Тов. Шацъ -- только жалкая, истрепанная въ клочки, тeнь былой героики коммунизма. Якименко -представитель молодой сволочи, властной и жадной... Болeе или менeе толковая партiйная дыра, конечно, должна понять, что при такихъ обстоятельствахъ умнeе стать на сторону Якименки...

Я не зналъ, да такъ и не узналъ, какiя дeловыя столкновенiя возникли между тов. Шацъ и Якименкой до нашего пресловутаго засeданiя, -- въ сущности, это и не важно. Товарищъ Шацъ всeмъ своимъ существомъ, всeхъ своимъ видомъ говоритъ Якименкe: "я вотъ всю свою жизнь отдала мiровой революцiи, отдавай и ты". -- Якименко отвeчаетъ: "ну, и дура -- я буду отдавать чужiя, а не свою". Шацъ говоритъ: "я соратница самого Ленина". Якименко отвeчаетъ: "твой Ленинъ давно подохъ, да и тебe пора". Ну, и такъ далeе...

Изъ всей этой грызни между Шацами и Якименками можно, при извeстной настроенности, сдeлать такой выводъ, что вотъ, дескать, тов. Шацъ (кстати -и еврейка) это символъ мiровой революцiи, товарищъ же Якименко -- это молодая, возрождающаяся и нацiональная Россiя (кстати -- онъ русскiй или, точнeе, малороссъ), что Шацъ строила ГУЛАГ въ пользу мiровой революцiи, а Якименко истребляетъ мужика въ пользу нацiональнаго возрожденiя.

Съ теорiей нацiональнаго перерожденiя Стародубцева, Якименки, Ягоды, Кагановича и Сталина (русскаго, малоросса, латыша, еврея и грузина) я встрeтился только здeсь, въ эмиграцiи. Въ Россiи такая идея и въ голову не приходила... Но, конечно, вопросъ о томъ, что будутъ дeлать якименки, добравшись до власти, вставалъ передъ всeми нами въ томъ аспектe, какого эмиграцiя не знаетъ. Отказъ отъ идеи мiровой революцiи, конечно, ни въ какой мeрe не означаетъ отказа отъ коммунизма въ Россiи. Но если, добравшись до власти, якименки, въ интересахъ собственнаго благополучiя и, если хотите, то и собственной безопасности, начнутъ сворачивать коммунистическiя знамена и постепенно, "на тормозахъ", переходить къ строительству того, что въ эмиграцiи называется нацiональной Россiей (почему, собственно, коммунизмъ не можетъ быть "нацiональнымъ явленiемъ", была же инквизицiя нацiональнымъ испанскимъ явленiемъ?), -- то тогда какой смыслъ намъ троимъ рисковать своей жизнью? Зачeмъ предпринимать побeгъ? Не лучше ли еще подождать? Ждали вeдь, вотъ, 18 лeтъ. Ну, еще подождемъ пять. Тяжело, но легче, чeмъ прорываться тайгой черезъ границу -- въ неизвeстность эмигрантскаго бытiя.

Если для эмиграцiи вопросъ о "нацiональномъ перерожденiи" (этотъ терминъ я принимаю очень условно) -- это очень, конечно, наболeвшiй, очень близкiй, но все же болeе или менeе теоретическiй {212} вопросъ, то для насъ всeхъ трехъ онъ ставился какъ вопросъ собственной жизни... Идти ли на смертельный рискъ побeга или мудрeе и патрiотичнeе будетъ переждать? Можно предположить, что вопросы, которые ставятся въ такой плоскости, рeшаются съ нeсколько меньшей оглядкой на партiйныя традицiи и съ нeсколько болeе четкимъ раздeленiемъ желаемаго отъ сущаго -- чeмъ когда тe же вопросы обсуждаются и рeшаются подъ влiянiемъ очень хорошихъ импульсовъ, но все же безъ ощущенiя непосредственнаго риска собственной головой.