Галактический скиталец - Фредерик Браун

Все это Крэг уже видел раньше, когда его судили в первый раз. Тогда его оправдали, потому что четверо из пяти присяжных, а именно столько голосов было нужно для осуждения или оправдания подсудимого, решили, что представленных доказательств его вины недостаточно. Но Крэг все-таки удивился, увидев, кто сидел в кресле судьи. Там сидел Олливер.

Удивительно было не то, что Олливер был тем самым судьей, который судил Крэга шесть лет назад. Это могло оказаться простым совпадением, а могло произойти потому, что Олливер подал прошение с соответствующей просьбой — привилегия судьи, проявившего интерес к преступнику, с которым уже сталкивался раньше. Странным было то, что Олливер собирался председательствовать на обычном судебном процессе, разбиравшем заурядный случай. За шесть лет, прошедших с того времени, как они встречались в суде, Олливер стал очень важной птицей.

Хотя судья Олливер и не был таким оголтелым консерватором, как большинство членов синдикалистской партии, к которой он принадлежал, он добился высокого положения в партийной иерархии синдикалистов и был их кандидатом на выборах Координатора Северной Америки — второго по значению поста в Солнечной системе, которые проходили всего шесть месяцев назад. Он проиграл на выборах, но ему удалось набрать больше голосов, чем любому другому кандидату синдикалистов на этот пост за последние сто лет. Безусловно, его политический вес и влияние были настолько значительными, что он давно должен был отказаться от рассмотрения обычных уголовных дел.

По мнению Крэга, ему так и следовало поступить: хотя он терпеть не мог Олливера как человека, но отдавал ему должное как личности. Крэг был невысокого мнения о политиках, но полагал, что Олливер лучше других подходит для того, чтобы стать государственным деятелем. Крэг не без оснований считал, что синдикалистская партия будет готовить Олливера для предстоящих выборов на высший из всех постов — Координатора Системы. Союзная партия располагала твердой поддержкой большинства избирателей в Северной Америке и на Марсе, но что касается всей Солнечной системы, то силы партий были примерно равны, и результаты выборов Координатора и распределение мест в Совете Системы были всегда непредсказуемы. Безусловно, Олливер, выдвигая свою кандидатуру на выборах, где у него не было шансов победить, заслужил право баллотироваться на более высокий пост, где почти наверняка одержит победу.

Причина личной неприязни, которую Крэг испытывал к Олливеру, заключалась в уничтожающей отповеди, которую дал ему судья после предыдущего разбирательства. Частная беседа судьи с подсудимым после суда независимо от того, признавался ли последний виновным или нет, была обычной судебной практикой. Олливер не стеснялся в выражениях, высказывая все, что думает о Крэге, и Крэг этого не забыл.

Теперь судьба опять свела их вместе, но на этот раз присяжные наверняка найдут Крэга виновным, а определение наказания будет целиком зависеть от Олливера.

Разбирательство прошло как по маслу.

После обычных формальностей были представлены записанные на пленку показания свидетелей, с которыми ознакомились присяжные и которые были приобщены к делу. Сначала шли показания капитана полиции, возглавлявшего полицейскую службу аэропорта. Он сообщил, что накануне приземления самолета к ним поступил анонимный звонок из Чикаго. Неизвестная женщина, отказавшаяся себя назвать, сообщила, что человек по имени Крэг, внешность которого она описала, находится на борту самолета и у него при себе есть нефтин. Полицейский рассказал, как Крэг был задержан и обыскан и как у него был найден наркотик. Затем его допрашивал адвокат. Да, они пытались проследить звонок в Чикаго. Выяснилось, что звонили из телефона-автомата, и никаких зацепок по выяснению личности звонившей найти не удалось. Да, задержание производилось в полном соответствии с требованиями закона. Для таких экстренных случаев у них есть запас ордеров на задержание и обыск вымышленных Джона Доу и Джейн Доу. Этими ордерами пользовались, когда, по его мнению, на то были серьезные основания. В случае поступления компрометирующей информации, будь то анонимно или нет, пассажир всегда задерживался и подвергался обыску. Если ничего запрещенного не находили, пассажира отпускали с извинениями.

Три других полицейских аэропорта дали аналогичные показания. Они присутствовали при обыске и подтвердили, что у Крэга был найден нефтин. Адвокат Крэга вопросов к ним не имел.

Затем были заслушаны показания самого Крэга. Ему разрешили изложить их лично, и он рассказал, как сел на самолет и обнаружил в соседнем кресле высокого, худощавого, хорошо одетого мужчину. Они разговорились только при подлете к Альбукерку. Попутчик представился Закарией и сообщил, что занимается рекламой новой марки сигарет, которые его компания выбрасывает на рынок. Он рассказал об этих сигаретах и всучил Крэгу пачку в качестве бесплатного образца. После приземления попутчик быстро вышел из самолета и скрылся, когда полиция остановила Крэга и отвела его в участок, где он и был обыскан.

Затем показали пленку, где Крэга допрашивал обвинитель. Ему не удалось ни разу сбить Крэга с его первоначальных показаний, но отказ последнего сообщить о себе что-либо, за исключением эпизода в самолете, произвел плохое впечатление.

Затем в опровержение показаний Крэга обвинение представило запись еще одного свидетеля — некоего Крэбла. По фотографии он опознал Крэга как своего соседа по самолету на пути в Альбукерк, но заявил, что не представлялся ему ни под именем Закарии, ни под каким другим, и что они вообще не разговаривали, и что никаких сигарет он Крэгу не давал. Вопросы защиты только укрепили доверие к его показаниям, так как выяснилось, что он был владельцем галантерейного магазина, уважаемым бизнесменом, законопослушным гражданином, жизнь которого всегда была открытой книгой.

Затем на вопросы опять отвечал Крэг, чьи показания расходились с тем, что сообщил Крэбл. Крэг подтвердил, что именно Крэбл сидел рядом с ним в самолете, но продолжал утверждать, что тот представился Закарией и дал ему пачку сигарет.

На этом разбирательство закончилось. Пока Олливер напутствовал присяжных заседателей, Крэг размышлял над тем, как просто и красиво его подставили. Во всей операции участвовало всего несколько человек. Самое большее — четверо. Наводчик, который направил его в Альбукерк. Служащий, отвечавший за размещение пассажиров в самолете и проследивший, чтобы Крэг сидел там, где им было нужно. Женщина, которая анонимно позвонила из Чикаго, и, наконец, сам Крэбл, действительно бывший респектабельным бизнесменом, за которого себя выдавал, и выбранный для осуществления задуманного именно по этой причине. Объяснения Крэга на фоне показаний Крэбла должны были выглядеть как неумное вранье, как, собственно, и получилось. Единственная причина, по которой в этих обстоятельствах Крэг не признал себя виновным, заключалась в том, что тогда он должен был бы сообщить, где, как и у кого он приобрел нефтин, а сказать по этому поводу он мог только правду, которой и так никто не верил.