Форпост (СИ) - Бондаренко Вадим

А вот с температурой собственного тела я не был так уверен — неандертальцы всё-таки другой вид, и она может быть и 35 °C, и 38 °C. Сначала вообще подумал, что это пока невозможно, но потом вспомнил о кроманьонцах, температура тела которых должна быть такой же, как и у людей в будущем. Поэтому, с помощью Нгеп и Эбере, я всё-таки получил вторую точку, а зимой можно будет разметить и всю шкалу. Но даже в своем нынешнем виде первый лантирский термометр уже пригоден к использованию — для этого достаточно замерить температуру тела взрослой птицы, и следить, чтобы она не отклонялась от этой отметки вверх или вниз! Теперь до следующей весны нужно успеть соорудить сам инкубатор, и построить под него отдельное здание…

Грохх всё-таки согласился на мои условия. Более того, в обмен на полный доспех для своего сына и лидера рода Рыси он согласился не препятствовать тем подросткам, кто захочет переселится в Лантирск.

Вот и славно! Энной Лесных Быков был очень стар, а для меня год или даже десять лет не имели принципиальной разницы. Мы принесем с собой множество подарков, как свидетельство существования другой, лучшей жизни. И когда Грохх переселится в Пещеру Предков, все эти люди придут к нам. Единственное, что пока не следовало делать — давать им стрелковое оружие. Мне хотелось как можно дольше удержать монополию на его изготовление, понять сам принцип-то совсем несложно. А дальше умный человек может постепенно сообразить и сам, что к чему — и дерево подходящее подберёт, и материал для тетивы, а стрелы даже с каменными или костяными наконечниками это существенный шаг вперёд на пути прогресса…

Последним нашим приобретением весной восьмого года стали олени — каюсь, опять по моей просьбе. Охотники долгое время специально наблюдали за двумя небольшими стадами этих животных, и как только заметили, что беременные самки отделились, последовали за ними. Едва появившихся на свет оленят, ещё не умеющих не то что бегать, даже нормально ходить, легко поймали и привезли в город. Троих взрослых самок при этом пришлось убить, они старались защитить детёнышей до последнего. Жестоко, но другого выбора не было — поймать оленей намного сложнее, чем тех же лошадей, из-за привычки держаться на границе леса и при малейшей опасности скрываться среди деревьев.

Девять оленят поселили по соседству с конюшней, добавив к ней надёжную пристройку и огородив отдельный загон. Теперь ними занимались наши женщины, отпаивая козьим молоком и полностью лишив кухню этого продукта. Надеюсь, эти затраты в компенсируются уже в ближайшем будущем, и у нас появятся очередные домашние животные. Как ни крути, сделать мясоедов-неандертальцев вегетарианцами невозможно, поэтому производство мяса в городе нужно наращивать всеми возможными способами.

Глава 11. Кнуты и пряники

Падшие ангелы рядом

С лицами старых солдат

Ждут одного лишь приказа

Вернуться…

вернуться назад!

Чтобы собрать все знамёна

Стрелы, обломки мечей

Вновь пережить вместе битву

Ста дней и ночей…

Группа "Catharsis", "Крылья"

Интерлюдия 5

… Джитуку давно потерял счёт времени, он уже не знал, день сейчас или ночь — ни один лучик солнца не нарушал кромешную тьму, царившую в подземелье. Здесь, в месте, где обитал Великий Дух Плодородия, исчезли все привычные звуки внешнего мира. Колдун больше не слышал шум ветра, щебетание птиц или жужжание насекомых, даже далёкий волчий вой только раз сумел пробиться сквозь многометровую толщу земли. Но хуже всего было то, что затхлый, пропитанный сыростью воздух в небольшой замкнутой пещере постепенно заканчивался, и дышать становилось все труднее. О мучивших его голоде и жажде Джитуку старался вообще не вспоминать, сосредоточив все усилия на попытках перетереть крепкие кожаные веревки о выступы священных камней. Реликвии, почтение к которым он и его предки пытались привить этим глупцам на протяжении нескольких поколений, теперь беспорядочной грудой валялись на полу…

К такому неслыханному святотатству привела череда нелепых случайностей. Когда к стоянкам на берегах Великой Реки вернулись жалкие остатки казавшейся доселе непобедимой орды, племя взбунтовалось. Люди, разъярённые чудовищными потерями, понесенными воинами в далёких землях страшных белых колдунов, пришли требовать у него объяснений, как такое могло случиться… Ведь Дух Плодородия одобрил этот поход, обещав им и воинскую славу, и богатую добычу!

И тут он допустил роковую ошибку — нельзя было сразу обвинять вернувшихся в том, что они не сумели добыть твердые блестящие камни, нельзя!.. Это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения Бинадаму. Напрасно Джитуку кричал о гневе Великого Духа, который непременно падет на отступников, напрасно использовал огненный порошок — очнулся он уже в яме, связанный, с раскалывающейся от боли головой. Здесь он провел почти год, едва не замёрзнув насмерть прошлой зимой…

Его же ученики и телохранители, понимая, что власть над племенем выскользнула из их рук, сразу забыли о своем благодетеле. И, не желая потерять свои жалкие жизни, нанесли удар в спину, оглушив самого мудрого и справедливого человека. Подлые предатели!.. Лично убить его никто не решился, отчаянные крики колдуна о грядущем возмездии смогли отсудить самые горячие головы. Но люди нашли выход из положения, решив навсегда оставить все связанное с Великим Духом Плодородия там, где эта история когда-то началась. Так он очутился в той самой пещере, которую его предки вырыли несколько поколений назад, добывая священные камни…

Перед тем, как уйти, неблагодарные соплеменники не пожалели времени, потратив три дня на то, чтобы заложить камнями и землей частично обрушившийся от времени вход. Великий Дух почему-то не спешил помогать своему верному служителю освободиться. Свободу приходилось добывать самостоятельно…

Джитуку, хватая ртом воздух, в котором уже почти не осталось кислорода, извивался всем телом, ещё немного — и проклятые веревки лопнут! Дернувшись изо всех сил, он случайно задел ногами камни у основания нависающего над ним завала. Какое-то мгновение ничего не происходило, но через секунду все пришло в движение — потерявшие устойчивость глыбы с грохотом покатились вниз, погребая под собой так и не сумевшего освободиться колдуна. Последней его мыслью было то, что даже такие жалкие ничтожества, как Бинадаму, могут погубить великого человека, если их много, а он один…

К главному событию восьмого года — освободительному походу на земли рода Выдры, лантирцы начали готовиться ещё с конца мая. Тех мужчин, что пойдут со мной на запад, за неделю до выхода освободили от ежедневных работ. Теперь сто человек, если считать вместе со мной, тренировалась за стенами города — одни подтягивали уже подзабытые навыки стрельбы, другие — умение держать строй, третьи — работать со щитом, закрываясь им от броска копья или простого увесистого камня.

Четвертая улица стала значительно длиннее, прежде всего за счёт недавно заложенных фундаментов новых домов, и вдоль нее начали постепенно выстраиваться телеги обоза. Взять с собой предстояло немало — отряд должен будет пройти сначала примерно сто двадцать километров до Хортицы, а затем — гораздо большее расстояние вдоль берега Днепра, спустившись до самого устья. Чтобы не тратить много времени на охоту по пути к поселениям кроманьонцев, на три телеги погрузили запас провизии, котелки для кипячения воды и несколько бочонков для ее хранения. Шесть повозок заняли доспехи воинов, щиты, инструменты, готовые весла и часть оружия.

Разобранную юрту взяли только одну, она будет служить прежде всего дипломатическим целям. Впрочем, назвать ее классической постройкой первобытных людей из толстых жердей и шкур уже было сложно, конструкция была существенно изменена и доработана. Составной каркас стал существенно легче и прочнее, все его элементы тщательно обрабатывались и подгонялись друг к другу, формируя не стандартный конус, а купол. Обшивка тоже была составная — верх из тонкой кожи, служащей тентом, а низ — из сшитых между собой тканых полотен. В результате получился шатер, отдаленно похожий на использовавшиеся монголами во времена Золотой Орды. Такой в Лантирске пока изготовили всего один, слишком много дефицитной ткани и коротких железных трубок для него требовалось.