Магия губит (ЛП) - Эндрюс Илона

Питер поправил очки на носу.

— Есть и другое толкование, основанное на учении Маймонида, который верил в необходимость баланса. По словам Маймонида, нужно следовать Королевскому Пути, держась подальше от крайностей, не поддаваясь полностью эмоциям, но и не отвергая их. В ярости волк идет крайним путем, и, чтобы вернуться на Королевский Путь, он привязывает себя к человеку, становясь собакой. Пес по-прежнему сохраняет свою первобытную дикость, но теперь его ярость приручена, поэтому он достигает равновесия. Вы ищите особую интерпретацию?

— Нас интересует точная формулировка. У вас случайно нет копии записи здесь, в Храме?

— К сожалению, у нас нет.

Черт.

Раввин Питер улыбнулся.

— Но к счастью, я подробно изучал записи. Элайджа — моя область исследования. Я сохранил записи в своей памяти, поэтому, если у вас есть несколько минут, я могу процитировать вам легенду, если хотите.

Да! Спасибо, Вселенная.

— Я буду у вас в долгу.

— Очень хорошо. — Раввин полез в ящик стола и достал оттуда три белые свечи. Он чиркнул спичкой, зажег первую свечу, а затем две другие.

— Зачем свечи? — поинтересовался Кэрран.

— Традиция, когда произносят слова Элайджи. В одной из записей он утверждает, что свеча — символ мудрости. Если вы используете одну свечу, чтобы зажечь другую, свет горит вдвое ярче. Точно так же, как учитель делится своей мудростью с учеником — оба ума становятся просветленными. Поскольку я собираюсь поделиться с вами словами Элайджи, я зажгу две новые свечи, и наш свет станет в три раза ярче.

Раввин поставил свечи в углу стола.

— Итак, приступим. Легенда номер три. Далеко в горах жил-был один мудрец. Однажды обезумевший волк преградил ему путь. Волк страдал, потому что был полон ярости, которая принуждала его к убийствам и насилию. Волк попросил человека любой ценой избавить его от гнева. Но человек отказал ему, так как это было слишком опасно и могло стоить им обоим жизни. На следующий день волк снова вернулся и вновь умолял человека избавить его от мучительного недуга. Мудрец, как и прежде, прогнал его, ведь гнев существовал в самой природе животного. Без него волк больше не был бы волком. На третий день дикий зверь вернулся и отказался уходить. Он шел за мужчиной, моля и плача, пока тот не сжалился над ним. Он согласился освободить волка от его кровожадности, но, в свою очередь, тот должен пообещать служить этому человеку до конца всех времен.

— На четвертый день человек и волк поднялись на вершину горы. Мужчина приковал волка к скале цепями из серебра и железа, а затем разрезал себе руку и позволил крови течь, пока дождь из игл обрушивался на гору. Почуяв кровь, волк обезумел от ярости и изо всех сил старался разорвать свои цепи, но они крепко держали его. Мужчина перерезал животному горло и излил всю живую кровь из тела волка в свои руки. Пока волк умирал, человек смешал свою кровь с пылающей сердцевиной волчьей души. Затем он залил смешанную кровь обратно в рану, произнеся слова, способные заставить волка повиноваться ему навсегда, и упал на землю обессиленный. Кровь мужчины избавила волка от ярости. Он сел рядом со своим хозяином, охраняя его, пока тот отдыхал. Когда человек проснулся, то обнаружил, что волк превратился в собаку. Это конец истории.

Раввин отпил немного кофе.

— Невозможно отрицать философскую ценность легенды, однако, в последние годы некоторые ученые, в том числе и я, высказали предположение, что рассказ основан на реальных событиях. Значительная часть учений Элайджи, вначале принятые, как аллегория, впоследствии оказались фактами. Легенда имеет все характеристики такого учения. Она отражает конкретные, хотя и несколько загадочные детали: дождь из игл, смешение крови, цепи из серебра и железа. Обычно басни, задуманные как вымысел, передают подобные вещи в общих чертах. Но, конечно, такие смелые радикалы, вроде меня, должны мириться с некоторым недопониманием со стороны своих коллег. — Он слегка улыбнулся.

Моя тетя создавала големов из плоти, вытягивая кровь из своих жертв, наполняя ее своей магией и каким-то образом вводя смесь в новое тело, создавая чудовищно мощных марионеток, полностью находящихся под ее контролем. Роланд сделал почти то же самое. Он вытянул кровь из тела перевертыша, опалил ее своей магией и вложил обратно. Каким-то волшебным образом и он, и оборотень смогли выжить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я даже не знала, с чего начать. У Роланда было намного больше сил, чем у меня, но даже это почти уничтожило его. Мне необходимо усилить мою магию. Прямо как волхв, что телепортировал Адама из своей мастерской. Но я не стану прибегать к жертвоприношению. Даже ради Джули. Это исключено.

— Я что-то не то сказал? — Пробормотал раввин. — Вы выглядите весьма потрясенной.

— Нет, — заговорил Кэрран. — Все в порядке. Спасибо за вашу помощь.

Я смогла выдавить пару слов:

— Мы ценим это.

Раввин снял очки, протер линзы мягкой тканью и снова надел их на нос:

— Поскольку я доверил вам свои знания, возможно, и вы поделитесь со мной. Зачем вам эта легенда?

— Извините, я не могу вам этого сказать. — Я поднялась со стула. — Но я могла бы назвать имя этого волка.

Раввин Питер привстал.

— Вы меня крайне заинтриговали. Да, мне было бы очень любопытно узнать это имя.

— Его звали Арес. Шумерам он был так же известен, как Энкиду. Он являлся первым наставником Ордена Железных Псов и покорил большую часть Африки и треть Евразии ради своего хозяина. Он прожил четыреста лет и мог бы завоевать еще больше, но древние греки начали поклоняться ему, как божеству. Их молитвы превратили его в бога войны. Вам было полезно это узнать?

Раввин медленно кивнул.

— Спасибо за помощь. — Кэрран и я направились к двери.

— А что насчет его хозяина? — Внезапно окликнул раввин.

— Оставим это для нашей следующей беседы, — ответила я ему.

— Буду ждать с нетерпением, — крикнул раввин, когда мы вышли в коридор. — Наслаждайтесь поваренной книгой!​

Глава 20

— Нет. — произнес Кэрран, как только мы начали спускаться вниз по улице к автомобилю.

— Что «нет»? — Я знала о чем он, но мне хотелось, чтобы он сам объяснил. Так мне будет проще переубедить его.

— Я знаю, что ты задумала, и ответ отрицательный. Ты не станешь проделывать этот трюк.

— Это не тебе решать.

Он развернулся ко мне:

— Роланд сотворил это во времена абсолютной магии. И потерял сознание. Сейчас магия слаба, а ты — не он. Что думаешь, это сделает с тобой?

— Я думаю об этом. Мне нужен мощный магический импульс. Моя собственная мини-вспышка.

— Ага.

— Устройство содержит концентрированную магию. Если ты его раскроешь…

— Когда его открываешь, оно взрывается, Кейт. Это как стоять посреди атомного взрыва.

— Но она умирает!

Кэрран посмотрел на меня безусловным взглядом альфы. Его глаза светились первобытной силой. Как смотреть в глаза голодному зверю, выходящему из темноты. Мои мышцы сжались. Я выдержала этот взгляд.

— Нет, — повторил он, медленно произнося слово.

— Ты не можешь указывать мне, что делать.

Кэрран взревел. Взрыв звука, вырвавшийся из его рта, был подобен грому. Я сжалась, борясь с желанием сделать шаг назад.

— Нет, могу, — прорычал он. — Послушай. Сейчас я говорю тебе, чего ты не должна делать.

Я подняла кулинарную книгу и хлопнула его твердым переплетом по носу. Плохой кот.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он выдернул книгу из моих рук, разорвал ее пополам, перевернул две половинки и снова разорвал их, а затем поднял руку. Кусочки поваренной книги полетели на землю:

— Нет.

Отлично. Я развернулась и зашагала в сторону разрушенных домов. Было слышно, как позади нога Кэррана царапала землю. Он перепрыгнул через меня и приземлился рядом, преграждая путь. Мужчина выглядел совершенно диким.

Я остановилась.