Эхо прошлого - Диана Гэблдон

Грей глубоко вздохнул.

— Доротея, — твердо произнес он. — Я выясню, что ты задумала.

Она долго и задумчиво глядела на него, словно оценивая шансы. Уголок рта Дотти медленно приподнялся, глаза сузились, и он прочитал ответ на ее лице так же ясно, как если бы она произнесла его вслух: «Нет, вряд ли.

Впрочем, это выражение исчезло так же быстро, как появилось, и Дотти вновь посмотрела на него с негодованием, смешанным с мольбой.

— Дядя Джон, как вы смеете обвинять меня и Уильяма, своего собственного сына, в том… в том… а в чем, собственно, вы нас обвиняете?

— Понятия не имею, — признался он.

— Вот и отлично! Так вы поговорите с папой, ради нас? Ради меня? Пожалуйста? Сегодня?

Дотти была прирожденной кокеткой: говоря с ним, она придвинулась ближе, чтобы он почувствовал нежный аромат фиалок от ее волос, а пальчиками очаровательно теребила лацканы его мундира.

— Не могу, — ответил Грей, пытаясь высвободиться. — Только не сейчас. Он уже испытал из-за меня ужасное потрясение, еще одно наверняка его добьет.

— Тогда завтра, — уговаривала она.

— Дотти!

Он взял ее ладони в свои. Его удивило и тронуло, что ее руки похолодели и дрожали. Похоже, девочка говорит серьезно, что бы она ни пыталась сказать.

— Дотти, — повторил лорд Джон уже мягче. — Даже если твой отец согласится отправить тебя в Америку, чтобы ты вышла там замуж — а лично я считаю, что это может произойти только в том случае, если ты ждешь ребенка, — то все равно нет никакой возможности отплыть туда до апреля. И поэтому пока не нужно ничего рассказывать Хэлу и загонять его в могилу раньше времени. Пусть хотя бы оправится от нынешней болезни.

С недовольным видом Дотти признала, что его доводы вполне разумны.

— Кроме того, — добавил лорд Джон, выпуская ее руки, — ты знаешь, что в зимнее время кампания прекращается. Боевые действия скоро приостановят, и Уильям будет в относительной безопасности. Тебе незачем бояться, нет никаких поводов для беспокойства.

«Кроме несчастных случаев, дизентерии, лихорадки, заражения крови, несварения желудка, потасовок в питейных заведениях и более десятка других смертельно опасных угроз», — мысленно добавил он.

— Но… — начала было Дотти, потом замолчала и тяжело вздохнула. — Да, полагаю, вы правы. Все же… дядя Джон, вы поговорите с папой в ближайшее время, правда?

Он тоже вздохнул.

— Поговорю, если ты действительно этого хочешь.

Сильный порыв ветра сотряс часовню, и витраж с изображением святой Варвары задрожал в своей свинцовой раме. Внезапно начался ливень, забарабанил по кровле, и Грей плотнее закутался в плащ.

— Подожди здесь, — велел лорд Джон племяннице. — Я велю кучеру подъехать к дорожке.

Пока он шагал против ветра, одной рукой придерживая шляпу, чтобы та не улетела, ему на ум пришли его собственные слова, сказанные племяннице чуть раньше: «это может произойти только в том случае, если ты ждешь ребенка». На душе стало тревожно.

Дотти бы так не поступила. Или поступила бы? Нет, ни в коем случае, уговаривал себя Грей. Забеременеть от одного мужчины, чтобы убедить отца позволить ей выйти замуж за другого? Весьма сомнительно. Хэл выдал бы ее за виновника, она бы и рта не успела открыть. Хотя, возможно, она выбрала кого-то непригодного для женитьбы, например, уже женатого или… Но это же полная чушь! Что бы сказал Уильям, явись Дотти в Америку, беременная от другого мужчины?

Нет, даже Брианна Фрэзер Маккензи, самая прагматичная (до ужаса!) женщина из всех, кого он когда-либо знал, не сделала бы ничего подобного. Он слегка улыбнулся, вспомнив, как грозная миссис Маккензи пыталась шантажом женить его на себе, будучи беременной, но совершенно точно не от него. Грей постоянно задавался вопросом, а действительно ли этот ребенок от ее мужа? Вот она, возможно, смогла бы. Но не Дотти.

Наверняка нет.

Глава 16

Невооруженный конфликт

Инвернесс, Шотландия. Октябрь, 1980 г.

Старейшая в Инвернессе церковь, так называемая «Старая Высокая церковь Святого Стефана», невозмутимо стояла на берегу реки Несс, выветренные камни ее погоста свидетельствовали о благочестивой безмятежности. Роджер знал об этом спокойствии, но сам его не чувствовал.

Кровь все еще пульсировала в висках, и, хотя день выдался довольно прохладный, воротник рубашки взмок от физических усилий. Роджер шел пешком от парковки на Хай-стрит, шагал торопливо и яростно, как будто пожирал расстояние с каждым шагом.

Господи, Брианна назвала его трусом! Она много еще чего наговорила, но уязвило именно слово «трус», и она это прекрасно знала.

Ссора началась вчера после ужина, когда Брианна поставила пригоревшую кастрюлю в старую каменную раковину, повернулась к нему и, сделав глубокий вдох, сообщила, что идет на собеседование, чтобы получить работу в Управлении гидроэлектростанциями Северной Шотландии.

— Работу? — тупо переспросил он.

— Работу, — повторила она, сощурив глаза.

У Роджера чуть было не вырвалось: «Но у тебя же есть работа», но он успел заменить это более мягким (как ему казалось). «Зачем?»

Брианна не обладала способностями к тихой дипломатии и потому вперила в него сердитый взгляд и сказала:

— Потому, что кому-то из нас нужно работать, и если ты не хочешь, то, значит, придется мне.

— Что ты понимаешь под «нужно работать»? — спросил Роджер.

Проклятье, Бри права, он — трус, ведь он чертовски хорошо знает, что она имеет в виду.

— Нам пока хватает денег, — добавил он.

— Пока да, — согласилась она. — На год или два, может, больше, если будем экономить. А ты считаешь, что мы должны просто сидеть на задницах, пока не кончатся деньги? И что тогда? Тогда ты наконец начнешь думать, чем бы тебе заняться?

— Я уже думал, — буркнул он сквозь зубы. Бри права, он уже давно почти ничем не занимался. Нет, конечно, была еще книга. Роджер записал все песни, которые запомнил в восемнадцатом веке, и снабдил их комментариями. Только это занятие вряд ли можно было назвать работой, да и больших денег оно не сулило. Но большую часть времени он все-таки думал.

— Да? И я тоже.

Бри повернулась к нему спиной и включила воду, словно хотела смыть все, что мог сказать в ответ Роджер. А может, просто улучила секунду, чтобы взять себя в руки. Вода перестала течь, и Бри повернулась к мужу.

— Послушай, — произнесла она, стараясь говорить взвешенно. — Я больше не могу ждать. Нельзя надолго выйти из игры, а потом в любую минуту вернуться. Прошел почти год с тех пор, когда я в последний раз работала консультантом, я не могу больше ждать.

— Ты никогда