Вокруг света за 80 дней. Михаил Строгов (сборник) - Николай Ломакин

Но «Китай», пароход, идущий в Ливерпуль, отчалил сорок пять минут назад!

Глава XXXII

в которой Филеас Фогг бросает вызов злой судьбе

Вместе суплывшим «Китаем» за горизонтом, казалось, скрылась последняя надежда Филеаса Фогга.

Ведь в самом деле из пакетботов, курсирующих между Европой и Америкой, будь то суда французской Трансатлантической компании или «Уайт-стар-лайн», пароходы компании «Иммэн», Гамбургской линии или какие-либо еще, ни один не годился для успешного завершения пари упрямого джентльмена.

Скажем, французский пароход «Перейр» Трансатлантической компании, чьи великолепные корабли по быстроходности равны судам других линий, а по удобствам превосходят любое из них, отплывал лишь послезавтра – 14 декабря. К тому же он, как и корабли Гамбургской компании, шел не прямо в Ливерпуль или Лондон, а заходил в Гавр, а такой лишний крюк – от Гавра до Саутгемптона – задержал бы Филеаса Фогга и окончательно свел на нет его последние усилия.

Что касается пакетботов Иммэн, один из которых, «Город Париж», должен был выйти в море уже завтра, о них и думать не стоило. Эти суда предназначены в основном для перевозки эмигрантов. Их машины слабы, они ходят как под паром, так и под парусами, но с довольно незавидной скоростью. На рейс из Нью-Йорка в Англию у них уходит времени больше, чем оставалось у мистера Фогга на то, чтобы выиграть свое пари.

Джентльмен в полной мере оценил эту ситуацию, почерпнув все необходимые сведения из путеводителя Бредшоу, где содержится подробнейшее расписание трансокеанских рейсов.

Паспарту был в отчаянии. Его убивала мысль, что они упустили пакетбот из-за каких-то сорока пяти минут опоздания. И ведь это он всему виной! Вместо того чтобы помогать своему хозяину, он только и делал, что сеял препятствия на его пути! Перебирая в памяти все дорожные невзгоды, подсчитывая суммы, истраченные впустую, притом исключительно в его интересах, думая о громадном пари, не говоря уж об основательных тратах на путешествие, отныне ставшее бесполезным и вконец разорившее мистера Фогга, он клял себя на чем свет стоит.

А между тем сам мистер Фогг ни единым словом не упрекнул его. Покидая пристань, откуда пароходы уходили в трансатлантические рейсы, он только обронил:

– Завтра решим. Идемте.

Переправившись через Гудзон на катерке Джерсийской городской пароходной компании, Филеас Фогг, миссис Ауда, Фикс и Паспарту уселись в фиакр, доставивший их на Бродвей, к отелю «Святой Николай». В их распоряжение были предоставлены номера, где они и провели ночь, короткую для Филеаса Фогга, который спал как убитый, но долгую для миссис Ауды и их спутников, от волнения так и не уснувших.

И вот наступил следующий день, 12 декабря. От шести часов утра 12-го до назначенного срока, то есть восьми часов сорока пяти минут вечера 21-го, оставалось девять дней, тринадцать часов и сорок пять минут. Так что если бы Филеас Фогг отплыл вчера на «Китае», одном из самых быстроходных судов компании «Кунард-лайн», он вовремя прибыл бы в Ливерпуль, а потом – ив Лондон!

Уходя утром один из отеля, мистер Фогг поручил слуге ждать его и предупредить миссис Ауду, чтобы она была готова выехать в любую минуту.

Мистер Фогг направился к берегам Гудзона и среди кораблей, стоявших у причала или посреди реки на якоре, стал зорко высматривать те, что собирались отчаливать. Некоторые из них уже подняли флаг и готовились выйти в море с утренним приливом, так как из огромного великолепного Нью-Йоркского порта ежедневно во все концы света уходят сто кораблей. Увы, по большей части это были парусные суда, они Филеасу Фоггу не подходили.

Казалось, последняя попытка этого джентльмена обречена на провал, но тут он приметил менее чем в одном кабельтове от берега судно, оно стояло на якоре перед Бэтери. Это был торговый винтовой пароход изящных пропорций, дым из его трубы валил густыми клубами – верный признак, что судно готовится к отплытию.

Филеас Фогг окликнул лодочника, сел в лодку, несколько весельных взмахов – и он был уже у трапа «Генриетты», парохода с металлическим корпусом, но деревянным такелажем.

Капитан судна находился на борту. Филеас Фогг поднялся на палубу и попросил позвать его. Тот появился незамедлительно. Это был человек лет пятидесяти из породы морских волков, похоже, изрядный ворчун, субъект с тяжелым характером. Зеленоватые выпученные глаза, физиономия цвета окисленной меди, рыжие волосы, мощная шея – вот уж кого никто бы не принял за светского денди!

– Вы капитан? – спросил мистер Фогг.

– Он самый.

– Я Филеас Фогг из Лондона.

– А я Эндрю Спиди из Кардифа.

– Когда вы отплываете?

– Через час.

– Пункт назначения?

– Бордо.

– Что за груз?

– Никакого груза. Камни в трюме. Иду с балластом.

– У вас есть пассажиры?

– Нет. И никогда не будет. Обременительный товар. Кочевряжится, рассуждает…

– У вашего судна хороший ход?

– Узлов одиннадцать-двенадцать. «Генриетту» все знают!

– Возьметесь отвезти меня в Ливерпуль? И еще трех человек?

– В Ливерпуль? Почему бы не в Китай?

– Я сказал «в Ливерпуль».

– Нет!

– Нет?

– Нет. Я собрался в Бордо, в Бордо и отправлюсь.

– Так вы не перемените решение? Ни за какие деньги?

– Ни за какие деньги.

Тон капитана явно давал понять, что разговор окончен.

– Однако владельцы «Генриетты»… – начал было Филеас Фогг.

– Владельцы – это я, – отрезал капитан. – Судно принадлежит мне.

– Я его зафрахтую.

– Нет.

– Я куплю его у вас.

– Нет.

Филеас Фогг и бровью не повел. А ведь положение складывалось отчаянное. Нью-Йорк не Гонконг, где было так просто все уладить, и капитан «Генриетты» не чета сговорчивому хозяину «Танкадеры». До сих пор джентльмен устранял все препятствия при помощи денег. На сей раз деньги не помогли.

Между тем ему было необходимо так или иначе найти способ пересечь Атлантику на корабле, не на воздушном же шаре лететь, это уж слишком рискованно. Да к тому же и невыполнимо.

Похоже, однако, что Филеаса Фогга посетила некая идея. Он сказал капитану:

– Ладно, а в Бордо вы согласитесь меня доставить?

– Нет. Разве что вы мне заплатите двести долларов!

– Предлагаю вам две тысячи (10 000 франков).

– На человека?

– На человека.

– При том, что вас четверо?

– Да.

Капитан Спиди так энергично потер себя по лбу, словно пытался содрать кожу. Заработать восемь тысяч долларов, даже не изменив маршрута, – такое предложение стоило того, чтобы пересилить, как ни трудно, свою ярко выраженную неприязнь к пассажирам, кем бы они ни были. К тому же пассажир за две тысячи долларов – это уже не пассажир, а драгоценный товар.