От чести и славы к подлости и позору февраля 1917 г. - Иван Касьянович Кириенко

Вернувшись домой, я начал получать ругательные письма, из которых вижу, что некоторые группы считают, что только им принадлежит право высказывать свои мысли. Из прилагаемого вам все станет ясно.

Я с женой живем в старческом доме и вдвоем получаем 100 фр. в месяц и мне не под силу почтовые расходы, а потому очень прошу вас по ознакомлении со всем все передать г-ну Чухнову, так как ему тоже послана копия, как и вам.

Если г-н Чухнов заинтересуется моими воспоминаниями для печати, то я ему их вышлю по получении от него ответа с желанием присылки.

Примите уверение в моем искреннем и глубоком к вам уважении и преданности.

И. Кириенко».

Спустя некоторое время, уже из Америки, я получил следующий ответ от С. Белосельского, который я привожу полностью.

«Русский Антикоммунистический Центр

И. К. Кириенко. – Бельгия.

М.Г.

При сем возвращаю переписку, полученную от вас перед отъездом из Парижа. Ни читать, ни передавать кому-либо ваши пасквили не собираюсь.

Не уважающий вас (подчеркнуто мною. – И.К.)

Сергей Белосельский».

Конечно, в Париже и Ницце непредрешенцы во главе с генерал-майором Архангельским и полковником фон Лампе настроили мистера Белосельского против меня, но как же порядочный человек может писать «ваши пасквили», если он заявляет, что не читал переписку, – или он лжет?

Им написанное «не уважающий» меня радует, значит я уж не такой, как он. Если бы он меня назвал симпатичным и другими ласковыми словами, мне было бы горько, значит я был бы такой, как он, а я ни подданства чужого не принимал, ни второго отечества не заводил, ни инвалидов не обижал, а сохранил веру в Бога и церковь, верность присяге своему Государю и Великому Князю Владимиру Кирилловичу, и не признаю волю толпы, учредилку, новый календарный стиль и новое чужое правописание.

Глава XXX

И будут поклонники «воли толпы» сидеть в беженстве до своей смерти и стараться клеветой и прочими демократическими способами не допустить, чтобы кто-либо смел иметь другое мнение, и охранять зловредную «белую идею».

Ни о какой «белой идее» в Добровольческой армии никто не говорил, да ее и не было, – она появилась в беженстве, выдуманная тыловыми героями, никогда не бывшими на фронте, для самооправдания.

А мы, допустившие погубить православную Россию и помазанника Божия Императора Николая II и Его Святую Семью, не можем опомниться и продолжаем слушать безмолвно, как славят их палачей.

Пора вспомнить клятву, наложенную на нас предками в 1613 году. А что же мы делаем, как проводим свободное время? Сидим и смотрим, и впитываем вредные и богопротивные лучи телевизора, и детей этому приучаем, ходим в синема, а особенно по субботам, когда в церкви идет святая всенощная. Пресвятая Богородица источает свои святые, драгоценные и горькие слезы, пытаясь удержать нас от греха, а в несчастной России сотнями и тысячами гибнут наши братья во Христе, мы же, как нарочно, устраиваем по субботам танцульки до утра с водкой и выборами полуголых королев, а многие даже нагло требуют от возглавления нашей Соборной и Апостольской церкви перехода на новый стиль, чтобы лучше и веселее вместе с «американцами и европейцами» в большие праздники пить водку. Ну не пир ли это во время чумы, а потом плачутся: «доколе Господи Ты будешь терпеть», сами же отреклись и от церкви, и от Бога, и заслуживают только анафему, и губят детей, делая их чужими для России. Позорно это все для нас. Мы превращаемся в Иванов, не помнящих родства.

Скажите по совести, угождаем ли мы этим Спасителю, отдавшему Себя на распятие для спасения людей?

В газете «Воскресение» пишут вздор о первом, после брата Государя, Наследнике престола и Его Семьи, засоряя страницы своей газеты множеством параграфов статей основных законов, забывая, что законы издает и отменяет Император.

Император при коронации присягает на верность только одному, написанному Императором Павлом I закону о престолонаследии, и только этот, обязательный для всех последующих Императоров, закон не подлежит никакому изменению и хранится в ковчеге, находящемся в Успенском соборе в Московском Кремле. Все же остальные законы, изданные впоследствии, могут изменяться Императорами, как они найдут нужным, а то и просто без объявления об этом. Так поступил и Император Николай II. На всех торжественных выступлениях всей династии шли так:

1. Первым шел Император Николай II с Матерью вдовствующей Императрицей Марией Феодоровной.

2. За Государем шел Великий Князь Кирилл Владимирович с Императрицей Александрой Феодоровной.

3. За Великим Князем Кириллом Владимировичем шли остальные Великие Князья по старшинству.

Этим сказывается все – Император Николай II признал первым наследником престола после своего брата Михаила Великого Князя Кирилла Владимировича, вся семья которого была внесена в родословную книгу Императорского Дома и получила все положенные привилегии старшинства, не обращая внимания на лютеранство супруги Великого Князя Кирилла Владимировича.

Когда приезжали иностранные гости царствующих родов, то порядок нарушался, и гости ставились на первое место, как и в каждом русском, гостеприимном доме. Такое нарушение бывало не часто. Составлялись эти списки церемониймейстерской частью Министерства Двора. Это все можно найти в придворном календаре, в котором ежегодно помещался список всех членов Императорской Фамилии в порядке права на престолонаследие, и в этих списках из года в год все сыновья Великого Князя Владимира Александровича были перечислены сразу после Великого Князя Михаила Александровича. Такой список еще можно найти во всех богослужебных книгах Синодального издания до революции. Такие книги сохранились во многих русских церквах за границей, которые существовали уже в Царские времена.

Внесение в родословную книгу Императорского Дома сопричисляет данное лицо к Императорской Фамилии, что и было исполнено по отношению ко всей семье Великого Князя Кирилла Владимировича указом Государя Императора Николая II от 17 июля 1907 г. Ясно, что внесение в родословную книгу равносильно признанию за данным лицом права наследовать престол, когда до него дойдет очередь.

Глава XXXI

…последнее сказанье,

И летопись закончена моя.

Как ни тяжело мне, старому боевому офицеру, но должен признать, что Добровольческие «вожди»-генералы оказались не способными, имея в своих руках все данные, то есть массу старых опытных офицеров, создать армию в полном смысле этого слова, владея всеми казачьими областями, создать сильную конницу – имея в руках самые богатые части России, не сумели свою армию достаточно хорошо снабжать, чтобы эта армия не грабила. Со всеми этими задачами Бронштейн-Троцкий справился и скорее и лучше – результат не заставил себя долго ждать, и Добровольческая армия, уже называемая «Вооруженные силы