Проклятие черного единорога. Часть третья - Евгения Преображенская

— …С демонами не дружат, — холодно напомнил Сайрон.

— Я и не собираюсь дружить, но мне нужен свой демон боли, — упрямо проговорила Дженна. — Хранитель Калоса, которого называют Повелителем демонов, сказал, что я достаточно сильна для этого…

— Ты общалась с Мучителем?! О, Единый, что же ещё я пропустил?

Дженна зажмурилась, и, стыдливо прикусив губу, еле слышно проронила:

— …А ещё я поцеловала Дэрея Сола.

Когда она открыла глаза, то увидела, что маг беззвучно смеётся.

— Поцелуй — самое безобидное из всего тобой рассказанного… — заверил он.

— А вот это немножко обидно, — сердито отметила девушка.

— Не обижайся. Таков закон природы: во всей Сия тебе подходят лишь два самца…

— «Самца» — очень красноречиво, — возмущённо фыркнула Дженна. — Фьёр и правда видела тебя насквозь — ты поэтичен совсем как тролль! О нет, тролль, которого я знаю, складывает даже более возвышенные стихи!

— …Ты наполнена витали мёртвой воды сверх своей меры, — продолжил Сайрон, невзирая на негодование подруги. — А Сол… его стихия — живая вода. Однажды он уже излечил тебя. Вы познали вкус друг друга, и теперь само Равновесие притягивает тебя к нему… Но, — Сайрон мягко улыбнулся, — есть кое-что выше даже Вселенского Равновесия… Если бы нас с тобой связали лишь законы природы, исключительно взаимовыгодный симбиоз или иная практическая необходимость, я никогда бы не стал рисковать целостностью твоей, да и своей сферы чувств… — Сайрон резко поднялся с места. — Я воин и маг, но далеко не поэт… — Он сделал несколько шагов по комнате. — Прости за то, что пытаюсь рассказать тебе о своих чувствах, используя не высокопарные слова, а логику…

— Значит, ты не убьёшь Дэрея, — с облегчение заключила Дженна.

— Не убил бы, даже имея на то желание, — покачал головой мужчина. — Он хранитель. Ты не представляешь, какую силу даёт хранителю его мир… Сол гораздо могущественнее меня, так что за него можешь не переживать, — он обернулся к девушке. — Что же до хранителя Калоса и демонов боли…

— Я знаю, у тебя тоже есть демоны! — обороняясь, вставила Дженна.

— Верно, — признался Сайрон. — Мои демоны — всё, что осталось у меня от родного мира. Без них я не пережил бы его потерю. Но ты ещё совсем молода. Ты не знаешь, что такое настоящая боль…

— Ах, так?! — Дженна возмутилась до глубины души, но, ощутив на себя тяжёлый взгляд мага, откашлялась и сказала тише: — Как учителю, тебе, конечно, виднее… Прости меня за дерзость, но что будет, если мне придётся познать эту боль и рядом не окажется того, кто поможет? — она вздохнула, снова вернувшись мыслями к своему кошмару. — В крайнем случае, разумеется. Я понимаю, что злоупотреблять услугами демонов нельзя. Бацун Эмон объяснил мне основные правила общения с лярвами. И я прошу тебя, учитель, научи меня остальному…

— Что ж, это твоё право, Дженна, — Сайрон коротко улыбнулся краешком губ. — Я тебе не надзиратель, но друг, и должен уважать твой выбор. Как учитель, я могу лишь дать свои рекомендации и рассказать всё, что тебе необходимо знать… Но… — он склонил голову. — Пойми, как твой мужчина я всегда буду волноваться за тебя.

— Я понимаю, Сай, — улыбнулась девушка. — И каким бы сильным ты ни был, я тоже буду волноваться за тебя! — Она встала и приблизилась. — Никакой логикой и никакими словами невозможно описать то, что я чувствую к тебе…

— И это будет самым верным описанием, — медленно проговорил маг.

Некоторое время они смотрели друг на друга. Тёплый ветер Амира колыхал лёгкие занавеси, играл листвой опутавших окна лиан. Было слышно, как снаружи зелёного балкона перекликаются бесчисленные голоса птиц и зверей. Утреннее солнце, умножаясь в кристалловидных башнях королевского дворца, заливало гостиную радужным светом.

Маг и чародейка смотрели друг на друга и молчали. Лишь в молчании они могли услышать удивительную песнь Источника, что связала их. И только в молчании они могли передать друг другу свои чувства, не замутив их сути.

А затем Сайрон привлёк Дженну к себе и поцеловал. Осторожно подхватив её на руки, он переступил порог спальни.

— Сколько же граней может быть у счастья? — прошептала Дженна.

Она задумчиво изучала своего «демона», скользя кончиками пальцев по его плечам, груди, животу… Его смуглая кожа была совершенной: ни единого изъяна или шрама. Только на левой стороне лица от виска и до скулы виднелся тёмный след от ожога. Сайрон наверняка мог залечить и его, но… «Некоторые шрамы должны оставаться», — вспомнила чародейка собственные слова.

Дженна провела тыльной стороной ладони по щеке мага, почти физически ощущая течение его могучей витали. Струны мужчины откликались на каждое её прикосновение теплом, хорошо ощутимым движением, едва уловимой вибрацией. И струны чародейки вторили волнами чувств, мурашками, расходящимися от пальцев по всему телу.

— …Грани счастья соответствуют граням твоей души, любимая, — Сайрон поймал её руку и прижал к своей груди.

— Сай, — с опаской проговорила Дженна, — ты расскажешь мне, что произошло у Ледяницы?

— …Может быть, когда-нибудь, — ответил маг.

Девушку, пребывавшую в блаженной неге, словно окатило холодной водой. Вместо того чтобы проявить раздражение, гнев или любую другую эмоцию, лицо её возлюбленного вдруг сделалось каменным. Это безразличие было самым болезненным ответом. Оно напомнило Дженне, как многого она не знает о своём учителе.

Пусть он и назвал её своим другом, пусть его пламя более не грозило ей гибелью во время близости, и всё же это был союз горы, вознёсшейся к небесам ещё в незапамятные времена, и… бабочки-однодневки.

В этот миг раздался стук в дверь. Отняв руку девушки от своей груди, мужчина поднялся с кровати и, надев тунику, направился в гостиную. Чуть ранее к ним заглядывала служанка, чтобы спросить о завтраке. Вернулась она к обеду, но очень кстати, чтобы прервать опасный разговор.

Дженна принюхалась. Ароматы ванили, цедры, пряных ферихальских фруктов и цветов развеяли повисшее в воздухе напряжение. Но более всего бодрил дух, прогоняя прочь все грустные мысли, запах свежезаваренного кофе.

Сайрон вошёл в спальню с подносом в руках. Поставив его на столик у кровати, он разлил по чашечкам горячий напиток.

— Кофе может показаться тебе слишком тяжёлым, резким, — предупредил мужчина, подав подруге ёмкость с тёмной дымящейся жидкостью. — Кто-то полагает, что это более лекарство, нежели десерт. Многие предпочитают добавлять в него молоко, чтобы смягчить вкус…

Дженна отпила из чашечки и зажмурилась.

— Какой горький! — воскликнула она и всё же сделала ещё один глоточек. — Но вкусный… Сладкий, ореховый… и едкий, как дым! — Девушка подняла голову, блаженно вздохнув. — Совсем, как ты…

Маг