Магниты - Наталья Способина

плечами, начиная раздражаться от разговора. — Посмотрю что-нибудь.

А потом ей в голову пришла мысль пригласить Ромку. Они ведь так толком и не поговорили вчера. То есть поговорили, конечно, но Лялька хотела прояснить все вопросы. Пусть он опять рассказывает про свою любовь к Маше, плевать. Не Машу, а ее он уложил вчера спать. И не Машу, а ее заботливо укрыл пледом. И возможно, поцеловал. Лялька прислушивалась к себе, будто ожидая, что почувствует его невесомый поцелуй. Даже губы закололо.

— Ау! — Димка пощелкал перед ее лицом.

— Чего?

— Я сегодня вернусь не поздно. Можем сходить куда-нибудь, — предложил он.

— С Рябининой своей иди, — привычно огрызнулась Лялька, и Димка вперился в нее тяжелым взглядом.

— Она не моя, а Ромкина, Ляль, и чем раньше ты это поймешь, тем всем будет лучше.

— Ой, напугал, блин. Тебе тексты кто пишет?

Лялька встала из-за стола, и Димка поднял голову, глядя на нее. Он был растрепанным, как обычно по утрам, и упавшая на лицо челка почти скрывала правый глаз. Лялька осторожно убрала прядь с его лица, но та вновь ссыпалась вниз. Она проследила за движением Димкиных волос и улыбнулась:

— Постригись, чучело.

Димка озадаченно моргнул и улыбнулся одним уголком губ, как будто не был уверен, что улыбаться сейчас можно. Ляльке вдруг стало так жалко его в их непонятной вечной то ли вражде, то ли любви, что она шагнула вперед и, прижав холодные пальцы к Димкиным вискам, чмокнула его в макушку.

— Лена, а ты совсем не поела.

У Тамары Михайловны был удивительный дар влезать в самый неподходящий момент.

— Я у себя поем.

Лялька подхватила тарелку с пшенной кашей, которую мама называла цыплячьей, и направилась к себе. Димке она ничего не сказала. И он тоже ничего ей не сказал.

Есть она не стала, потому что на столе в комнате все еще лежала Ромкина записка. Лялька взяла ее в руки и понюхала. Ожидала, что записка будет хоть немного пахнуть его туалетной водой, но та почему-то пахла ванилином и немного корицей. Наверное, блокнот, валявшийся на кухне, пропитался запахами выпечки.

Лялька взяла телефон и после недолгих раздумий набрала Ромкин номер. Тот ответил не сразу, и, пока шли гудки, Лялька не знала, радоваться, злиться или пугаться. Сердце колотилось так, будто она долго-долго бежала. На самом деле Лялька забыла, когда в последний раз бегала. Иногда она бежала во сне. То убегала от кого-то, то догоняла и никак не могла догнать. Обычно по утрам она эти сны не помнила, зато сердце колотилось так же.

Ромка наконец ответил.

— Привет, — сказала она.

— Привет, ты как?

Лялька ловила отголоски тепла или вины в его голосе, но, как ни старалась, поймать не могла.

— Ты уехал.

— Да, мне… пришлось. Ты расстроилась?

— Нет, — как можно беззаботнее произнесла Лялька. — Хотя… все-таки да. Немного. Но у тебя есть шанс все исправить. Приезжай к нам сегодня в гости? Обещаю вести себя прилично. Димка уже очухался и…

— Да, я знаю, я с ним говорил, — перебил Ромка, и Лялька озадаченно замолчала. Он никогда прежде ее не перебивал. — Я не смогу сегодня приехать, извини.

— Ну, может, завтра? — предложила Лялька, злясь на него за то, что ей вновь плевать на гордость. Она готова умолять.

— Завтра тоже. Я…

— Это из-за Рябининой?

Кажется, в этом бесконечном споре начался очередной виток.

— Нет, Ляль. Я улетаю сегодня в Лондон.

— Зачем? — растерянно прошептала Лялька.

— По семейным делам.

Ромка сказал это так, будто его семейные дела Ляльку совсем не касались. Хотя она знала его семью, вообще-то.

— Рома, что случилось?

— Мне к деду нужно.

— Надолго?

— Я пока не знаю.

— Не знаешь или просто не хочешь об этом со мной говорить?

Ромка в трубке раздраженно выдохнул и сказал:

— Не знаю.

Лялька молча нажала «отбой» и опустилась на кровать. Она была уверена, что Рябининой не понравилось то, что Ромка провел вечер с ней, и та устроила скандал. Ни в какой Лондон Лялька не верила. Он просто боялся расстроить свою Рябинину. Ну а Лялька не боялась. Вскочив с кровати, она бросилась прочь из комнаты.

Димку удалось перехватить в дверях. Тот как раз стоял перед зеркалом и пытался пригладить волосы. Увидев в отражении Ляльку, появившуюся за спиной, Димка сказал:

— Походу, правда постричься пора. Сегодня схожу.

Лялька улыбнулась, стараясь откровенно не коситься на Димкин мобильник, лежавший на полочке под зеркалом.

— Что там сегодня с погодой? — спросила она, и Димка в отражении удивленно на нее уставился.

— Без понятия. А тебе зачем?

— Хотела сегодня поучиться из сада.

— Там экран отсвечивать будет, — сказал Димка, поворачиваясь к ней.

— Без разницы. Дай погоду посмотреть, пока обуваешься.

Незаметно сунув свой телефон в задний карман, Лялька взяла мобильник брата. Ничего не заподозривший Димка провел пальцем по экрану, снимая блокировку, и, отдав ей телефон, открыл шкафчик для обуви. Пока он вдумчиво изучал стройные ряды разномастных кед, кроссовок и ботинок, Лялька вошла в его телефонную книгу. Первым в списке вызовов шел номер какой-то Яны, потом Ромкин и, наконец, Рябининой. Лялька впилась взглядом в цифры, быстро проговаривая их про себя в попытке запомнить. Пересылать номер себе она не рисковала. Димка мог и заметить удаленное сообщение. Откровенно врать брату не хотелось.

После шестого повторения номер, кажется, зафиксировался.

— Ну чё там? Дождь будет? — Димка оглянулся через плечо. — Кроссовки надевать или кеды?

Лялька быстро открыла приложение с прогнозом погоды.

— Обещают.

— Вот блин, — вздохнул Димка и снял с полочки кроссовки.

Лялька смотрела на брата с натянутой улыбкой, мысленно повторяя номер ненавистной Рябининой. Закончивший обуваться Димка неожиданно обнял ее и чмокнул в висок. Лялька, не успев подумать, ткнулась лбом в его плечо.

— Не тяни в рот что ни попадя, — хмуро сказала она.

— Не буду, — усмехнулся Димка и, потрепав ее по волосам, вышел из дома.

Лялька вытащила свой телефон и торопливо вбила номер Рябининой.

— Лена, ты поела? — обратилась к ней Тамара Михайловна из кухни.

— Да. Сейчас тарелку спущу, — соврала Лялька, добавляя номер Рябининой в контакты и заходя в мессенджер.

К счастью, номер оказался верным, потому что на аватарке появилась Рябинина во всей своей сомнительной красе. Нарядная, со скрипкой наперевес. Видимо, фото с какого-то концерта.

Лялька побрела в сторону комнаты, решая, стоит ли звонить. Что она ей скажет? Оставить Ромку в покое? Но это, скорее всего, разозлит Ромку. Впрочем, он и так злится. Так что плевать. Кажется, отступать уже было поздно.

Лялька прикрыла за собой дверь и набрала Рябинину по видеосвязи. Та сбросила звонок, и Лялька написала: «Это Лена Волкова. Димина сестра».

Рябинина через секунду набрала ее сама.

— Что случилось? — воскликнула она. За ее спиной был шкаф с книгами, из чего Лялька сделала вывод, что та еще дома.

Вид у Рябининой был испуганный, будто она вправду переживала за Димку. Впрочем, может, и переживала. Может, у нее с Ромкой несерьезно и она просто хочет заставить Димку ревновать? Эта мысль почему-то не приходила Ляльке в голову. Ее сбивало то, что Ромка говорил об от­ношениях с Рябининой всерьез. Но Ромка ведь мог оши­баться.

— С Димкой все хорошо, — поспешила успокоить запаниковавшую Рябинину Лялька. — Я хотела поговорить о Роме, — она заправила за ухо прядь волос и улыбнулась.

— Хорошо, — голос Рябининой мгновенно изменился. Стал таким холодным и высокомерным, будто она была победительницей турнира по завоеванию принцев.

«Тоже мне принцесса», — Лялька разглядывала ее на экране телефона и думала о том, что у Димки отвратительный вкус. Про Ромкин вкус она думать не хотела, потому что все-таки верила в то, что сама ему тоже нравится, пусть он пока и не осознал этого до конца.

— Я хотела тебя попросить не сердиться на Ромку за то, что он приезжает ко мне. Его это расстраивает, — Лялька