Колодец тьмы - Маргарет Уэйс

— Посмотри-ка сюда, — сказал он, быстрыми штрихами набрасывая какой-то рисунок.

Штрихи были настолько резкими, что перо брызгало, а кончик врезался в пергамент.

— Эта мысль пришла мне во время церемонии, в тот момент, когда отец заставил Камень Владычества разделиться на четыре части. Сам он не глядел на камень, потому что возносил благодарность богам. Но я смотрел, Меченый, и вот что я там увидел.

Дагнарус нарисовал четыре кружка, обозначавших четыре природных стихии. Но он не изобразил их, как обычно, в ряд один за другим. Принц расставил кружки двумя парами. В центре он поставил черную метку. Дагнарус с изрядной силой налег на перо, сломав его кончик.

— Вот это я, — пояснил принц, отбрасывая бесполезное теперь перо и тыча в центр своего рисунка перепачканным в чернилах пальцем. — Я здесь стою, посередине. И знаешь что, Меченый? — голос принца задрожал от волнения. — Если ты встанешь вот здесь, в центре этого кружка, — палец передвинулся к одному из внешних кружков, к тому, что обозначал Огонь, — и посмотришь по сторонам, что ты увидишь?

Принц сам ответил на свой вопрос, потому что Гарет, вперившись глазами в рисунок, потерял дар речи.

— Ты не увидишь ничего, кроме кружка, который тебя окружает. То же самое будет, если встать в центр Воздуха, в центр Земли или в центр Воды. Но если встать здесь, где я нарисовал метку, знаешь, что ты увидишь? Любой из четырех кружков! И вот еще что интересно: никто из стоящих в этих кружках меня не увидит. Потому что я здесь как будто спрятался.

Принц подхватил сломанное перо и с силой воткнул его в черный кружок.

— А ну, дайте-ка сюда!

Чья-то рука, протянувшись над головами мальчиков, схватила со стола пергамент.

Изумленный Гарет поднял глаза и увидел склонившегося над ними Эваристо. На лице учителя ходуном ходили все мускулы. Таким сердитым, взволнованным и потрясенным Гарет его еще никогда не видел.

— Кто вбил эту идею в вашу голову? — дрожащим, но требовательным голосом спросил Эваристо.

Учитель полыхнул взглядом на Дагнаруса.

— Отвечайте мне! Кто рассказал вам об этом?

Эваристо на глазах принца смял пергамент и потряс им перед самым носом Дагнаруса.

Щеки Дагнаруса вспыхнули. Он медленно, с достоинством, поднялся и устремил свой властный взор на бледное и разгневанное лицо учителя.

— Ты забываешься, маг. Как ты смеешь говорить со мной в таком тоне? Я — твой принц.

Эваристо вскипел. На какую-то секунду Гарет с ужасом подумал, что сейчас учитель схватит принца и начнет трясти его за плечи. Но в это страшное мгновение в комнату неслышно вошел Сильвит и молча встал поодаль, готовый в случае необходимости вмешаться. При виде эльфа Эваристо, похоже, несколько пришел в себя.

Лицо учителя стало пепельно-серым, даже губы утратили свой цвет. Заплетающимся языком Эваристо начал бормотать извинения:

— Мне что-то сделалось дурно, ваше высочество, — мямлил он.

И действительно, весь лоб Эваристо густо блестел от пота.

— Я прошу вашего великодушного прощения. Позвольте мне быть свободным от урока.

Дагнарус задумался, потом отрывисто кивнул.

— Можешь ступать. И я надеюсь, — великодушным тоном прибавил принц, — что вскоре тебе станет лучше.

Эваристо едва слышно что-то пробормотал. По-прежнему держа в кулаке смятый пергамент, он на нетвердых ногах прошел к двери, обменявшись колючим взглядом с Сильвитом.

— Я полагаю, что ваше высочество не пострадали? — спросил Сильвит, подходя ближе.

— Ни капельки, — ответил Дагнарус, невинно улыбнувшись.

Принц любовался собой. Пусть он принц, но по возрасту он еще ребенок. Далеко не каждый ребенок, даже если он и принц, способен вот так усмирить и напугать взрослого.

— Учитель унес с собой лист смятого пергамента. Желает ли ваше высочество, чтобы я принес этот лист назад?

Дагнарус пожал плечами.

— Там были просто каракули. Ничего важного. Не думаю, что ради этого стоит его догонять. А ты как считаешь, Меченый?

Гарет не ответил. Словно завороженный, он смотрел на чернильную точку, оставленную на столе пером Дагнаруса.

Принц задумчиво поглядел на друга, затем поспешно сказал:

— Все, Сильвит. Можешь идти.

Сильвит поклонился и вышел, хотя двигался медленно и с явной неохотой.

— Ну вот, Меченый, я тебе заработал день отдыха, — с гордостью проговорил Дагнарус.

Теперь его настроение было прекрасным. Наклонившись к самому уху Гарета, он прошептал:

— На что ты там уставился? В чем дело?

Гарет тревожно посмотрел на дверь. Придвинувшись к принцу, мальчик прошептал:

— Я однажды уже видел такой рисунок!

— Правда? — огорчился Дагнарус, искренне считавший себя первым, кому эта мысль пришла в голову. — Потом принц нахмурился. — И где ты его видел?

— В Королевской библиотеке, — ответил Гарет. — В книжке по магии.

— По магии? — хорошее настроение тут же вернулось к Дагнарусу, охваченному любопытством. — Тогда не удивительно, что Эваристо выглядел так, будто его пчела ужалила в задницу! Что было в той книжке? Расскажи мне, Меченый!

Гарет сожалел, что не оправдал упований принца.

— Не знаю, — стыдливо ответил он. — Я там ничего не понял. В книжке много говорилось о смерти и пустом пространстве, и там же был этот рисунок. У меня от той книги вся кожа покрылась мурашками. Мне хотелось побежать и вымыть руки. Там было что-то насчет Пустоты.

Последнее слово Гарет произнес зловещим шепотом, надеясь, что у принца оно тоже вызовет отвращение. Ничего подобного: лицо Дагнаруса выражало внимание, волнение и неподдельный интерес. Гарету это не понравилось.

— Ты должен найти эту книжку, Меченый, и показать ее мне.

Гарет покачал головой. Он перевел взгляд на чернильную точку.

— Не могу, — солгал мальчик. — Я не помню, где она стоит. Библиотека такая громадная. Вы не представляете, сколько там книг. И потом, я все равно не смогу вынести книгу из библиотеки. Мне не позволят... Ой! Зачем вы делаете мне больно?

Гарет пытался высвободиться из хватки принца, но Дагнарус был куда сильнее мальчика для наказаний. Его рука, словно клещами, сжала худенькую ручку Гарета.

— Ты найдешь эту книгу, — сказал принц. — Найдешь и покажешь мне.

Боль становилась невыносимой. Гарет испугался, что принц сломает ему руку.

— Да, ваше высочество, — хнычущим голосом, глотая слюну, ответил Гарет.

Дагнарус отпустил его руку.

— Прости, что сделал тебе больно. Я не хотел этого, но ты не должен говорить мне «нет», Меченый. Когда я тебе велю что-то сделать, ты должен выполнять. И не только потому, что я твой принц. Я — твой друг и люблю тебя. Разве не так, Меченый?