Последний еврей Багдада - Макс Кратер

— «Лека» — это сокращение от Александра. Мадх — Македонский. Лека и Мадх — так великого завоевателя зовут в Албании. Там его считают национальным героем. Кельц бравирует. Он выбрал себе имя для поддельного паспорта, зная, что таможенникам оно все равно ничего не скажет.

Хасан нажал еще несколько клавиш и разочарованно забарабанил пальцами по столу.

— Пересек границу с Иорданией 24 февраля. В Багдад, стало быть, приехал на такси. Это, конечно, зацепка, но на опрос всех, кто ездил по этому маршруту, понадобится время. Теперь-то дорога закрыта. Попробуй найди этих водителей. Плохо и то, что ни в одной из гостиниц человек под таким именем не останавливался. Осталось только найти сведения о том, чем, помимо своей основной работы, занимался здесь Кельц, когда был ооновским наблюдателем.

На улице сработала автомобильная сигнализация.

— Дьявол, — выругался разведчик и быстро стал вводить в компьютер какую-то информацию. Принтер вновь ожил и начал выплевывать один за другим белые листы.

Дэвид бросился к окну. Они находились на пятом этаже. Вдоль припаркованных на стоянке машин во всю прыть бежал мальчик лет двенадцати. За ним мчались двое солдат в бронежилетах и униформе, но видно было, что не догонят, уж очень проворно сорванец лавировал между автомобилями. Прямо под окном аварийными огнями мерцал роскошный белый лимузин. Из разбитого лобового стекла валил дым.

— Какой-то парнишка поджег машину.

Бывший шеф разведки тоже подошел к окну. Пламя стремительно пожирало автомобиль.

— Ай да Абдулла, ай да молодец. Сделал-таки приятное старику Хасану, соорудил по быстрому коктейльчик. Будут знать, как на чужое имущество рот разевать. Сигнализация — это знак нам, что новые хозяева вернулись. Уходим.

Бывший разведчик схватил бумаги с принтера. Как только они вышли в коридор, на улице прогремел взрыв: пламя добралось до бензобака.

— Сэр, пожалуйста, вернитесь назад, — охранник, сидевший раньше за стойкой, выскочил из-за нее и перегородил проход.

Выставив обе ладони вперед он пытался объяснить какому-то гражданскому, что идти дальше небезопасно. Когда Дэвид с Хасаном подошли к посту, возле него уже толкались человек пять.

— Я пропущу вас, как только получу на это разрешение. Таковы правила. Пожалуйста, два шага назад. Это приказ.

Охранник многозначительно положил руку на кобуру. Из-за поворота вышла группа пехотинцев с оружием в руках и быстрым шагом направилась к ним.

— Да вот же он, — воскликнул один из них, доставая из нагрудного кармана игральную карту и сверяя фотографию с неожиданно возникшим на пути оригиналом.

Путь к лестнице в подземелье был окончательно отрезан.

— За мной, — шепнул Хасан Дэвиду.

Репортер и не предполагал, что в том возрасте, в каком пребывал разведчик, можно так быстро бегать. Он сам едва поспевал за ним. Преследователи если и отстали, то ненамного.

— Только бы он был там, — задыхаясь, выкрикнул Хасан.

— Кто?

Ответа не последовало. Очередной коридор за очередным поворотом заканчивался окном. Разведчик, не раздумывая, ударил по раме ногой. Та вместе со стеклом полетела вниз.

— Наверх, на крышу, — подтолкнул Хасан Дэвида.

Рядом с оконным проемом по стене шла пожарная лестница. Второй раз за неполные сутки журналист спасался бегством на крыше. Не успел разведчик следом за репортером перевалиться через парапет, как снизу раздалась короткая очередь. От железных прутьев полетели искры.

— Даже не верится, что я в этом участвую, — закричал Дэвид.

На небольшом возвышении была оборудована площадка. На ней в лучах восходящего солнца сверкал легкий вертолет с надписью «R44» на стеклянном боку.

— Ты умеешь управлять этой штукой?

— А то! — с гордостью заявил Хасан.

Он забрался внутрь, нацепил наушники и начал щелкать тумблерами. Загудел двигатель.

— Нужна хотя бы минута на прогрев двигателя и натяжение пропеллера.

— Нет у нас минуты, они будут здесь раньше.

Бывший шеф военной разведки плавно потянул ручку газа, двигатель взревел, и вертолет оторвался от крыши. Его тут же повело влево и развернуло на 180 градусов. Дэвид вцепился в кресло. Пропеллер рассек воздух в считанных сантиметрах от решетки ограждения.

— Ровнее, ровнее!

— Я еще ничего и не делал. Это ветер.

— Черт! Сделай так, чтобы он был попутным.

На крышу взобрался первый солдат, за ним второй. Оба встали в стойку, как в тире. Дула винтовок плавно перемещались вслед за хаотичными движениями винтокрылой машины. Сначала ее подбросило вверх, затем вновь потянуло влево.

— Ты точно знаешь, что делаешь?

— Еще бы! Я же учился!

— И долго?

— Десять уроков.

— Но этого мало!

— Так найди другого пилота. Я же не виноват, что эти конкистадоры в серой униформе заявились в апреле, а курс был рассчитан до августа.

Хасан показал целившимся в него солдатам средний палец. Вертолет начал выравниваться, но пройдя вертикальную точку не остановился, а наоборот ускорился и резво устремился вправо.

— Ты слышал когда-нибудь о таком понятии, как аэродинамика?

— А? Что?

— Аэродинамика, копыто верблюда тебе в ухо, — вспомнил вдруг Дэвид ругательство, которое услышал в день приезда в Ирак.

— Не, — замотал головой Хасан, — теорию я пропустил. И не ори мне в лицо. Надень гарнитуру. Они же не будут стрелять, как думаешь? Если машина выйдет из-под контроля, я же их первыми покалечу.

Винты вращались в трех-четырех метрах от преследователей. Один из них жестом приказывал спускаться.

— Обязательно будут. Вперед, — прокричал Дэвид и потянулся за массивными наушниками. Звуков выстрелов он не услышал. По левой руке садануло так, как будто по ней со всего размаха ударили кувалдой. Стеклянный колпак перед ним пошел трещинами.

Вертолет резко рванул вперед и вверх. Порывом ветра с головы одного из пехотинцев сорвало каску. С расстегнутыми лямками она покатилась к краю, подпрыгнула возле него и полетела вниз, прямо туда, где дымился остов догорающего лимузина.

Первый болевой шок сменился ощущением чего-то раскаленно-жгучего, растекавшегося по всей левой половине тела. Дэвид посмотрел на руку. По предплечью струилась кровь.

— Рукав, рукав рви, — закричал Хасан, — сейчас же. И гарнитуру на уши. Я с тобой голос сорву!

Репортер попытался одной рукой нахлобучить широкие чашечки наушников на голову. Со второй попытки ему это удалось. Вертолет, набирая скорость, пикировал к земле. Боль становилась тупой.

— Точно делай то, что я сейчас скажу, — раздался в наушниках уверенный голос бывшего шефа разведки.

Он потянул рукоятку штурвала на себя, и машина резко прекратила снижение, едва при этом не задев натянутые через улицу провода.

— Расстегни карман у меня на рукаве, возьми шприц и коли выше раны.

Дэвид порвал упаковку, вцепился пальцами в узенький цилиндр с иглой и вонзил ее в плечо.

— Отлично, теперь снимай рубашку. Вот так. Молодец. Сверни ее жгутом.

Обезболивающее начало действовать почти мгновенно. Стало значительно легче.

— Царапина, — Хасан бросил взгляд на рану, — держи штурвал. Просто держи, ничего не делай.

От быстро достал из соседнего кармашка пакет с желтым, пористым, похожим на губку тампоном и буквально вдавил его в рану. Репортер лишь поморщился. Боли больше не было. Менее чем через минуту он был перебинтован.

Здоровой рукой Дэвид старался ровно держать штурвал, но легкий вертолет все равно болтало. Лобовое стекло прямо напротив его грудной клетки было пробито. Мимо, как в тумане, мелькали жилые постройки, машины, перекрестки, люди. Из-за близости земли казалось, что они летят с огромной скоростью. Хасан взял управление на себя. Машина сразу пошла плавнее, затем заложила резкий вираж вправо, туда, где виднелись громадные скульптуры — два поднимающихся из земли скрещенных меча.

— Супер-птичка. Как жаль расставаться с ней, — восторженно прокричал пилот.

— Надеюсь, собственнические чувства не доминируют у тебя над всеми остальными, — выдавил из себя репортер, — и ты не поступишь с вертолетом также, как с лимузином, по крайней мере, пока мы внутри.

Хасан двинул штурвал чуть резче, чем обычно, и машина нырнула к самой земле, туда, где на широком шоссе, как на параде, стояла военная техника.

— Это «Руки победы», — мотнул головой Хасан, — их построили по приказу Саддама. Запястья отливали с его пухлых ручонок.

Они пронеслись прямо под мечами. Из люков выглядывали танкисты. Пешие задирали головы.

— Переверните страницу в ваших путеводителях! Экскурсия продолжается! — вертолет вновь взмыл вверх.

Оставив внизу желтушную ленту Тигра, они пролетели между «Палестиной» и «Шератон-Иштар».

— Тут к тебе еще любители достопримечательностей, — Дэвид показал направо, туда, откуда к ним быстро приближалась пара «Апачей». Один занял позицию над ними и, хотя при этом исчез из виду, его присутствие явно ощущалось по тому, как легкую машину тут же начало швырять из стороны в сторону. Пилот второго оттопырил большой палец и жестом приказал сменить курс и следовать за ним.