До тебя - Пенелопа Дуглас

– А ты мой? – спросила она, вытирая слезы большим пальцем.

Ее прерывистое дыхание щекотало мое лицо, и я не смог больше сдерживаться. Я нежно поцеловал уголок ее рта и прошептал, не отрываясь от ее губ:

– Всегда был.

Тэйт обняла меня, и я просто держал ее в своих объятиях, крепко прижимая к себе.

– Ты в порядке? – спросила она.

– А ты? – ответил я вопросом на вопрос, даже не питая иллюзий, что последние три года не стали для нее адом.

– Я буду.

Если мы есть друг у друга, с нами все будет хорошо.

– Я люблю тебя, Тэйт.

И я откинулся на кровать, увлекая ее за собой, с надеждой на то, что это будет длиться вечно.

Глава 31

– Джаред, ты в меня тыкаешься, – бормочет во сне Тэйт, я просыпаюсь, но не сразу открываю глаза.

Тыкаюсь? Я смотрю на свои руки – они даже не касаются ее. А потом я чувствую жар и тесноту в штанах.

Черт.

Я лежал на боку, обнимая ее сзади, а теперь перекатываюсь на спину и провожу руками по лицу.

У меня снова эрекция, и я поеживаюсь от дискомфорта и неловкости.

В последнее время это часто со мной случается.

Я смотрю на Тэйт, которая все еще лежит ко мне спиной, и сажусь в кровати.

– Нет, – стонет она и разворачивается ко мне, – не уходи. Она обнимает меня рукой за талию, и я застываю на месте, боясь пошевелиться.

Черт, черт, черт! Еще немного – и я взорвусь. Мне нужно уйти. Это случается каждое утро, и я раздражен.

Не трогай меня, Тэйт.

Пожалуйста.

Но я все равно ей позволяю. Она заставляет меня снова лечь и, уткнувшись мне в шею, засыпает.

Я резко открыл глаза, моргая и ощущая знакомый приток крови к паху и жжение внизу живота.

Протер глаза, прогоняя сновидение.

Или воспоминание.

Тэйт.

Сел, обводя взглядом темную комнату.

Где же она?

Я был в ее кровати. Мы заснули после моего признания, и мне снился тот последний раз, когда я лежал с ней здесь. Это было утром того дня, когда я уехал к отцу на лето.

Но сейчас Тэйт рядом не было.

Свет в ванной тоже не горел.

– Тэйт, – позвал я, но ответа не последовало. Слышно было только, как дождь барабанит по крыше.

Я встал, размял затекшие мышцы, а потом вышел из комнаты Тэйт и спустился по темной лестнице.

В доме стоял почти кромешный мрак, но это не имело значения. Я хорошо ориентировался здесь и в темноте.

Даже если не считать того, сколько времени я провел здесь в прошлом, дом Брандтов всегда ощущался будто живым. Тиканье напольных часов в передней, скрип ступенек, тихий, приглушенный гул вентиляции – все это отличало одну комнату от другой и делало это место домом.

Мне здесь было комфортно.

Я прошел через гостиную и столовую, они тоже оказались пусты, поэтому я направился в кухню и тут же увидел, что задняя дверь открыта.

Подойдя к ней, я выглянул в сад и сразу же расплылся в улыбке при виде Тэйт. Промокшая насквозь, она стояла под проливным дождем, подняв лицо к небу.

Мои плечи расслабились, я закрыл глаза.

Как же я сразу не догадался.

Я тихо вышел из дома и прислонился к стене под навесом.

Тэйт всегда любила дождь. Под ним она словно оживала, а я не мог насладиться этим зрелищем уже несколько лет. Я всегда гадал, какое волшебство она находила в грозах, хотя какая разница. Пусть это останется тайной.

Я наблюдал за ней, и у меня внутри будто звучала музыка.

С ее длинных светлых волос стекала вода, а одежда прилипла к телу, как в тот вечер, когда мы впервые поцеловались и я ощутил изгибы ее тела.

Тэйт стояла, слегка расставив ноги и опустив руки, и немного покачивалась из стороны в сторону, словно в танце.

Ее черная блузка, блестящая от воды, прилипла к спине, как вторая кожа, и я знал, что когда прикоснусь к ней, то почувствую каждый мускул.

В груди вспыхнуло пламя, в руках загудела кровь.

– Джаред! – вскрикнула она, и я заморгал, осознав, что она меня заметила. – Ты меня напугал, – добавила она с улыбкой. – Я думала, ты спишь.

Она стояла, прижав руку к груди, и ждала, пока я что-нибудь скажу, но я не мог.

Я больше не хотел говорить. Я хотел ее.

Оттолкнувшись от стены, я подошел к Тэйт и положил руки ей на бедра, не сводя с нее взгляда. Прижав ее к себе, впившись в нее пальцами, я заглянул в ее лицо, неистовое и прелестное.

Тэйт никогда не играла в игры. Она не бросала кокетливых взглядов и улыбочек, чтобы привлечь мое внимание. Сейчас она смотрела на меня так, как прежде.

Словно я – ее Рождество.

Она поднялась на цыпочки, и ее губы коснулись моих. У меня перехватило дыхание. Я ощутил сладкий привкус дождя на ее губах, и кровь рванулась по венам. Мое тело хотело больше.

Черт. Как же хорошо.

Обхватив Тэйт одной рукой за талию, другую я положил ей на щеку, направляя ее лицо к своему.

Мой язык проник в ее рот, и от каждого прикосновения, каждого укуса и поцелуя мое тело будто пронзала молния.

Вокруг нас разразилась гроза, но я почти ничего не замечал.

В руках покалывало, и с каждым касанием я возбуждался все больше, а мой член твердел.

Она задрожала, и я крепче прижал ее к себе, не зная, отчего эта дрожь – то ли из-за дождя, то ли из-за того, что между нами происходило. Но я не остановился.

Я целовал Тэйт со все большей страстью, снова и снова погружаясь языком в ее рот, пока мне не стало трудно дышать. Мне до боли хотелось кончить.

Я прикусил ее нижнюю губу, а она потерлась об меня, и мы пропали.

Может, по ее тихим стонам, а может по тому, как она положила руки на мои бедра, только я понял, что она не пойдет на попятную.

Мне было необходимо оказаться в ней прямо здесь. Прямо сейчас.

– Ты замерзла, – проговорил я между поцелуями.

Ее дыхание было горячим, а руки настойчиво ласкали мою грудь и шею.

– Согрей меня, – с мольбой произнесла она.

Чееееерт.

Я схватил ее за задницу, прижимая к себе.

Сейчас.

Я хотел взять ее в тот же момент, но она начала губами и языком что-то вытворять с моей шеей, и я утратил способность мыслить.

– Я люблю тебя, Джаред, – почти беззвучно прошептала она мне на ухо, и я закрыл глаза.

Сердце переполнилось так, что стало больно.

– Мы можем подождать, – с трудом выдавил из себя я, хотя сам не хотел останавливаться ни за что на свете.

Тэйт медленно покачала головой, на ее губах заиграла легкая улыбка. Ухватившись за край моей черной футболки, она стащила ее через голову и провела кончиками пальцев по моей груди, по бедрам, а потом вверх по спине.

Я поежился, когда ее пальцы коснулись шрамов. Я надеялся, что она не думает обо всей этой истории. Мне хотелось, чтобы сейчас она думала о другом.