Офисный роман, или Миссия невыполнима - Наталья Валенидовна Колесова

желание пнуть его по голени – чтобы Ючон с воплями запрыгал на одной ноге от боли. Вместо этого стягиваю кольцо и с размаху припечатываю его к столу.

- Вот ваше кольцо по индивидуальному заказу! Возвращать мне деньги за обеды-ужины-перекусы вашего внука не нужно, я тогда кормила безденежного младшего, а не этого… чеболя. Пусть это будет платой за прокат колечка. Всё? Мы в расчете?

- Не совсем… - Председатель вновь скрещивает пальцы на ручке трости.

- Что-то еще? – теряюсь я. Разведя руки в стороны, демонстративно себя оглядываю. – Больше он мне нич-чего не дарил и не покупал!

(А мог бы!)

- Я иногда проверяю счета моего внука…

- Иногда! – хмыкает внук. – Да постоянно!

- …и недавно обнаружила один перевод на приличную сумму неизвестному мне лицу. Его имя… - Председатель обводит нас поблескивающим глазками. – Ким Минсок.

- ЧТО-О?!

Под скрестившимися на нем взглядами брат поднимает руки, словно сдаваясь.

- Ну да, было дело. А что такого? Он же сам предложил!

- Когда… вы что, знаете друг друга?! – Это мама.

- И ты взял деньги у совершенно незнакомого человека?! – Это я.

- Ну не совсем незнакомого, он же твой парень, сам мне сказал… И, как видишь, для него это - тьфу, мог и побольше дать…

Всё, я больше не могу! Я вцепляюсь в собственные волосы, чтобы не вцепиться в чьи-то чужие, и ору так, что побиваю рекорд даже нашей родительницы:

- АААААААААААА!

Чувствую, как меня пытаются обнять, обхватить, успокоить, но продолжаю кричать, пока в легких не кончается воздух. Тогда выпрямляюсь и сквозь всклокоченные пряди волос смотрю в близкое встревоженное лицо Ючона – это он старался меня угомонить, смельчак! Отпихиваю его и обнаруживаю, что своим криком буквально вдавила бабушку-председателя в спинку дивана, а брата как будто одним махом зашвырнула на кухню: вон, воровато выглядывает из-за холодильника! Мама тоже не приближается, опасливо машет обеими руками (в одной полотенце) на расстоянии, словно пытаясь меня охладить, и повторяет:

- Минхва, ну тише, тише… успокойся… хватит уже...

Да, такой концерт я закатила впервые. Может, следует делать это почаще, чтобы меня наконец услышали? Сухо кашляю и говорю севшим голосом:

- Ючон!

Парень отзывается – и мягко и тревожно:

- Да, чаги-я?

Получается это у него так естественно, что я даже на миг теряюсь - вот натренировался! Встряхиваю головой.

- Все всё поняли! Мы друг другу не подходим и никогда не подойдем, так что давай прекращать этот спектакль.

- Спектакль? – переспрашивает председатель.

- Прекращать? – повторяет Ючон.

Не собираюсь я признаваться в нашей авантюре, не бойся! Самой же хуже будет. Но дальше уж точно без меня!

- Да. Всё. Хватит. Ты все это время меня обманывал…

- Минхва-нуна, прости, я правда не хотел этого делать! Просто семья решила, чтобы в компании никто не знал, я начал работать, так сказать, с низов…

Может, и правда. Но я отмахиваюсь.

- Ты же видишь, что ничего не получится? Мы вообще из разных миров. И наши семьи против наших отношений.

- Конечно, против! - вставляет мама, хоть уже без прежнего запала, а председатель удовлетворенно кивает: наконец-то все идет по ее сценарию. Очень хочется чем-нибудь ей досадить: например, кинуться на грудь Ючону и, орошая слезами, завопить (а что, это у меня, оказывается, неплохо получается!): «Чаги-я-я, никому я тебя не отда-а-ам!», но…

Все мои слова – чистая правда. И про обман. И про семьи. И про миры. А те нежданные… эфемерные чувства, которые я стараюсь игнорировать, никому, в том числе, и мне самой, не нужны и вообще… временны.

- Так как все решено, прошу господина Ким Ючона покинуть наш дом, - официально предлагаю я.

- Сонбэ-ним… - парень протягивает руку, но я уворачиваюсь и кланяюсь ему – довольно низко, словно руководителю.

- Прошу прощения, но господину Киму придется искать себе другого сонбэ, я для этой роли не гожусь. Доброго пути!

Господин Ким смотрит, словно пытаясь что-то прочесть по моему лицу – ищет тайный смысл? Ждет, что я ему незаметно подмигну? Но я имею в виду только то, что сказала.

- Хорошо, - наконец решает Ючон. – После поговорим. Извините за сегодняшнее, омони, - это уже родительнице. - Прошу прощения за себя и за мою бабушку.

- Не слишком ли ты много на себя берешь, Ким Ючон? – подает голос председатель. – Извиняется он за меня, гляди-ка! Да если б не ты, ничего б этого не случилось!

- Идем уже, хальмони, - только и отвечает на это внук, кивает Минсоку, и, бросив короткий взгляд на меня, уходит. Мы дружно переводим взгляды на прочно угнездившуюся на нашем диване Ким Юри. Та хмыкает:

- Что, теперь меня выставляете?

- Что вы, как можно? – в тон ей отвечаю я. – Просто у главы корпорации «Ильгруп» слишком много дел и хлопот, чтобы тратить свое драгоценное время на ничтожных нас!

Мама незаметно тычет меня в спину: угомонись уже, хватит! И правда пора прикусить язык – если, конечно, я все еще собираюсь продолжать работать на ту самую корпорацию, но… Не хочется.

Ким Юри хмыкает и неожиданно бодро – наверное, победа придала ей энергии! – встает с дивана. Проходя мимо, вдруг по-свойски пихает меня локтем, усмехается:

- И характер-то ровно как мой в молодости! Эх, жаль-жаль, что тебе с семьей не повезло…

Наверное, пытается таким образом подсластить горькую пилюлю: на губах мед, на сердце - лед, как говорит мама. Даже сквозь стиснутые зубы я не могу пожелать председателю доброго пути. Это делают мои родственники, потом торчат в дверях, наблюдая, как разъезжаются от дома невиданные в нашем районе люксовые автомобили.

Мама проходит в дом и, отбросив многострадальное полотенце, заявляет (ну да, как же без последнего слова!):

- И думать не смей! Нашла с кем связаться, с чеболем! Сом ищет сома, а плотва плотву! Ровня нужна, а это так, побаловаться, только время терять! И пользы от него тьфу – одно-единственное колечко, и то отобрали!

Надо думать, подари мне Ким Ючон машину и квартиру, и погаси все наши долги, сказала бы: «Айгу-у, какая молодец моя доченька, чеболя ухватила!»

- Да еще внебрачный и беспутный, даже бабка признает! - не успокаивается мама. – Поговорю со знакомыми, пойдешь на свидание с нормальным парнем, и не крути носом, пойдешь как миленькая! Ишь,