Офисный роман, или Миссия невыполнима - Наталья Валенидовна Колесова

там перекладывать в холодильник и в шкафы. Уже оттуда кричит: - Большое спасибо, хальмони, съедим все с удовольствием!

- Не так уж и дорого, - улыбается престарелая гостья. – Да и что может быть дороже наших детей, правда? Садись, Пак Сучжин, поговорим.

- А вы… - теряется моя боевая мама и опускается за стол напротив, нервно скручивая и раскручивая кухонное полотенце. – То есть, моя дочка говорила… рассказывала обо мне?

Я сбрасываю оцепенение и сажусь рядом. Докладываю бодро:

- Нет, мама, я ничего не рассказывала, некогда было! С бабушкой моего хубэ мы встречались только раз, с матерью – парочку. Просто они специально наводили справки, чтобы знать, с кем не повезло связаться их мальчику! Так что его семья знает про нас всё!

- Минхва! – прикрикивает на меня родительница, но получается у нее не грозно, а скорее вопросительно.

Незваная гостья невозмутимо улыбается.

- Так и есть. А разве мама Минхвы не хотела побольше узнать о парне своей дочери?

Мама Минхвы машинально кивает: всего десять минут назад сама требовала приволочь этого самого парня за шкирку на предмет личной оценки.

И спохватывается:

- А что значит «не повезло связаться»?! Ваша семья не одобряет их отношений? Почему? Чем моя дочь плоха? Что не нравится?

Ну что ж, Ючон, кто не успел – тот опоздал! Сейчас на официальных семейных переговорах твоя бабуля категорически запретит нам встречаться, так что плакала твоя свобода! Но для начала бабуля удивляет: щурится на меня сквозь свои стеклышки и неожиданно говорит:

- Вот как раз мне Ким Минхва очень нравится! Девушка она заботливая, ответственная, работящая, с сильным характером, коли даже моего беспутного внука заставила добросовестно трудиться.

- Да, Минхва у нас такая! - не моргнув глазом признает родительница. Зато я растерянно мигаю: хоть бы раз услышать подобное от нее самой!

- А нашего Ючона похвалить трудно: балбес из балбесов! - задушевно продолжает любящая хальмони. - Учился он из рук вон плохо и долго…

- Но закончил же, и с хорошими оценками, - ради справедливости вставляю я.

- Непослушный…

- А как иначе, если мальчишка рос сам по себе так далеко от семьи! – подпускаю я шпильку.

- На работу еле-еле вытолкали, да и там ему лишь бы бездельничать…

- Так исправился же уже! – недоумеваю я. Спохватившаяся мама легонько шлепает меня незаменимым полотенцем.

- Дочь, хватит перебивать старших! Разве я так тебя воспитывала?

Но бабуля Ким только благодушно щурится.

- Вот я и говорю: справедливая и заботливая, никому своего парня в обиду не даст!

Мама с достоинством поправляет растрепавшиеся волосы и кивает:

- А я что говорю – никаких недостатков!

Все эти похвалы - лишь конфетка, которой пытаются подсластить дальнейшее. Где ты, Ким Ючо-он?!

- Но быть хорошей девушкой еще не значит быть подходящей партией… - оправдывает мои ожидания старушка, тут же поспешно сахаря сказанное: – Тем более для такого шалопая, как мой внук!

Но мама уже закусила удила: воинственно уперла в бедро руку с зажатым полотенцем.

- И чем же она вам тогда не подходящая?

- Видите ли, - хальмони берет паузу, делая глоток сикхе[1] - якобы подбирает слова, чтобы не обидеть хозяев. Но я уже знаю, в том числе и по рассказам Ючона, что его бабуля, божий одуванчик с виду, в прямых выражениях не стесняется, еще и приложить может не хуже любого гангстера или грузчика. Артистка! – Объединяются ведь не только дети, но и их семьи…

В этот раз пауза длится дольше. Ни маме, ни мне нет нужды окидывать наш дом свежим взглядом – со всем его преклонным возрастом, требуемым ремонтом, старой техникой, обшарпанной мебелью и наивными попытками придать жилью уют…

- Что ж, у каждой семьи случаются трудные времена! - наконец говорит родительница. – И у нас такие были, да; нам даже пришлось поменять район и жилье, но все в прошлом. Мой сын вот-вот сдаст на государственного служащего, так что его будущее, как и мое, обеспечено. (Брат истово кивает, не забывая прихлебывать из кружки, в которую налито, по-моему, вовсе не сикхе. Я бы тоже сейчас не отказалась!) Дочка получила высшее образование, работает в крупной известной компании, «Ильгруп», может, слышали, саммоним? (Бабушка неопределенно хмыкает) На ее свадьбу я всю жизнь откладывала, накопила, так что насчет этих расходов можете не беспокоиться.

Теперь уже я в изумлении вытаращиваю глаза: впервые об этом слышу, да и как она вообще смогла что-то скопить?

- Мама, никто же не говорит о свадьбе! Хальмони, мы с Ючоном вообще не собираемся…

Обе с досадой машут на меня – еще не все друг другу высказали! Да уж, рюмка соджу мне сейчас бы не помешала! А лучше целая бутылка.

Мама глубоко вздыхает и продолжает напряженно:

- Ну раз вы все про нас знаете, то и знаете, что отец Минхвы и Минсока был… ненадежным мужчиной. Игроком. Но мои дети его пороков не унаследовали. (Кошусь на брата: у того хватает совести утопить взгляд в кружке) И вообще, в любой семье найдется свой непутевый, самонним вон только что своего внука ругала!

Бабушка согласно приспускает веки, и воодушевленную родительницу несет дальше по кочкам и ухабам.

- Да, Минхва говорила, что ваша семья чуток побогаче, ну и что с того? Мужчина и должен приносить деньги в дом, а жена - разумно ими распоряжаться…

Бабушка давится только сикхе, закашливается, да так сильно, что приходится вскочить и постучать ее по спине. Не слишком бережно стучать, признаю: вот принесло же ее! Слишком уж хорошо мы с Ючоном сыграли свои роли, надо как-то откатывать всю эту ситуацию обратно…

Сняв очки, гостья промокает глаза поданной салфеткой. Таращится на меня неожиданно зорко и с каким-то новым странным выражением. Повторяет раздельно:

- Чуток… побогаче? Да-а, твоя дочь, Пак Сучжин, и впрямь необычная девушка!

Родительница самодовольно кивает, собираясь продолжить свою пламенную речь о преодолении классовых различий в современном мире, но гостья продолжает:

- Назвать нашу семью, семью Ким, которой принадлежит та самая «известная» компания «Ильгруп» лишь «чуток богаче» - это довольно… смело! Неожиданно.

- Так и что с того, что вам принадлежит... – по инерции задорно продолжает мама, но перебив саму себя, разворачивается ко мне всем телом и ошеломленно заглядывает в лицо. – Что?!

А я только и могу одними губами повторить ее «ЧТО?!»

Первым всё усваивает брат: мы втроем оборачиваемся