Путь варга: Хищные пастыри. Книга 1 - Елена Владимировна Кисель

Он намазывает маслом тост и щедро добавляет джема. Подливает чая себе и Гриз. И признаётся неожиданно весело:

— Я бы даже мог заподозрить Альянс в том, что они действительно хотят защитить народ Кайетты, Камень, магию — всё вот это, о чём так страстно вещает господин Вириди. Да… мог бы. Если бы только не знал, кто они и как они мыслят. А с учётом этого — я ни черта не знаю, зачем они это всё затевают. Правда, про остальных участников этой драчки можно то же самое сказать.

Он не выглядит больше мальчишкой на ярмарке. В сине-серых глазах плавает колючий, металлический блеск — отсвет от серебра ложки?

— Чего стоит только безумие терраантов. Общественность в панике! Пещерники взбесились! Все эти нападения на храмы и людей не способствуют спокойствию. Насколько я понимаю, тот, который… ну, знаете, — стучит пальцем по виску, — не выдвигал никаких требований и не сообщал о причине того, что творится?

Эвальд Шеннетский удивительно осведомлён о главном жреце даарду и его связи с остальными «корнями».

— Я говорила с Истэйоном сегодня. Если можно это назвать разговором. Он, как и Кровавые, слышит что-то. Что-то, что надвигается. Что-то вроде зова.

«Желал не этого…» «Пусть бэраард отойдут… пусть не мешают искать». «Должны найти… должны… осво…»

— Одержимые все как на подбор твердят «Освободи».

— Да. И они что-то ищут. Какую-то святыню. Или, может, темницу. Где заключено что-то, что…

Слов и понимания не было раньше — но они рождаются одновременно.

— … что делает его безумным. А с ним — и всю нацию даарду. Знаете, Эвальд, я слышала это, когда мы с Креллой… В общем, после того, как она ушла.

Память — опасная, вязкая: погрузись — утонешь. Закрой глаза — хлынут вперемешку видения, и смутные тропы, и далёкий нетерпеливый крик чего-то могучего, желающего выйти.

Гриз сглатывает горькую слюну.

— Там… я была недолго и не смогла разобрать. Но если Истэйон ощущает что-то подобное постоянно — этим может объясняться безумие. Кровавые тоже знают. Их наставница сегодня говорила о поступи катастрофы — думаю, это всё как-то связано, но вот как…

Шеннет надувает щёки в досадливом выдохе.

— Итого, у нас есть Золотой Альянс со своим милым намерением поохотиться во славу всего человечества и защитить магов. Есть поехавший умом жрец терраантов, который хочет найти и освободить что-то. И есть Кровавые варги — и вот ведь какая ирония, пока что эти выглядят самыми договороспособными! Судя по тому, что сегодня они мало того что не учинили резню, а прекратили её — наши фанатики не так просты. Это ведь они остановили прогрессистов и увели зверей прямо через стену?

Нужно просто собраться — и выпустить из себя слова, как кровь, застоявшуюся в венах. Пройти по тем же тропам, что и с Алой в её саду. Повторить то, что сказала Роаланда Греф.

Ладонь под повязкой совсем холодная. Немного зудит в месте пореза.

Хромец слушает, не перебивая. Зачарованно покачивает головой и покручивает бессознательно на пальце перстень с крупным сапфиром. После того, как Гриз договаривает — он даже поднимается и прогуливается туда-сюда по комнате, опираясь на трость.

Останавливается и роняет обречённо:

— Девятеро, какая ж туманная лабуда. Вы не знаете, они всегда вот так?

— Крелла выражалась подобным образом, а кроме неё и Роаланды — я не так часто встречала таких, как… варгов-на-крови.

Таких, как я.

« Ты уже одна из нас, Гриз…»

Заткнись, Роаланда, будь ты хоть трижды Алой.

— Нового она сказала немного и говорила туманно. Но теперь ясно, что идея Кровавых не в мести — они видят свою миссию как спасение от катастрофы.

— Нужно было нам с вами подать патент на спасение этой страны. И засудить всех остальных недоспасателей разом! Ну, ладно. По крайней мере, есть время до Варгендорра. Будем надеяться, наши кровавые друзья присмотрят за планами прогрессистов и будут останавливать их от провокаций, похожих на эту. Плохо, конечно, что Роаланда не сообщила о сути происходящего — хотя бы о том, как она всё это видит. Думаю, оставила на следующий разговор, так? Ещё что-нибудь?

Сказать ему о едком привкусе безумия, который не смывается кардамоновым чаем? Роаланда Гремф балансирует на той грани, которую уже переступил Истэйон. Потому что коснулась того же, но иным способом.

Того же, что оставило свою печать там, во мне. Во время падения на тропы.

Это отсчёт, Эвальд. Вот, что они слышат там. Этот зов, неистовый крик на изнанке мироздания — это ведь отсчёт…

— … пожалуй, что ко времени, вы так не думаете?

Хромец стоит у кресла и глядит на неё, вопросительно вскинув брови.

— Я об этом её поручении побеседовать с варгами. Довольно-таки ко времени для нас, разве нет? Уже очевидно, что дело идёт к новой Войне за Воздух, и если события будут развиваться, — нам потребуются союзники из варгов. Чем больше, тем лучше. А посылать к ним моих людей… сами понимаете.

— Опасаюсь, что посылать меня… — она поднимает правую ладонь. — Сами понимаете.

— В любом случае, у вас с ними общего больше.

Гриз знает, как относятся к варгам-на-крови в общинах. Потому молчит.

— И вы ведь согласились, я верно понял?

— Не то чтобы она мне дала возможность отказаться. Варгов нужно предупредить. О Варгендорре и её требовании выбирать. Я попытаюсь связаться с нашими старейшинами –дать весть всем, о ком им известно. Но разыскать всех смогу едва ли.

— В этом я постараюсь помочь. А пока что послежу за прогрессистами и покопаюсь в мифологии. Есть один учёный в Академии Таррахоры — он выдвинул любопытную теорию насчёт всех этих болезней Кайетты. Тем временем пара толковых команд ведут поиск старых святилищ варгов и терраантов. Может, им удастся отрыть что-то…

Он останавливается и с недоумением смотрит на её губы. Впервые стронувшиеся в улыбке.

— Ничего… — отвечает Гриз. — Я только вспомнила старую поговорку терраантов. «Все корни ведут под землю».

— Мудрость веков, — Шеннет возвращается в кресло и салютует ложечкой. — Да. Я склонен полагать, что ответ на все наши вопросы зарыт где-то у корней Кайетты. Впрочем, может, и не на все. Не знаю, как у вас, Гриз, а у меня пока что осталось три вопроса. Первый — что нужно господам из Пустошей и какие цели преследуют они? Второй — кто такой