Королей убивают неудачники - Владислав Силин

Ничего. Все обернется к лучшему. Рано или поздно Господин Кедра встретит достойного противника. Бородача Дену только жалко...

За размышлениями детектив не заметил, как Нора закончилась. Вынырнуло из пустоты пятно света, и Денис, не успев даже обрадоваться тому, что скоро окажется дома, вышел к полосатому шлагбауму.

— Стой, назад! — закричал привратник, выскакивая из будки. — Стрелять буду!

Как это всегда бывает при возвращении, привратники мурыжили путешественника долго. Денис выдержал процедуру стоически, и даже не без юмора. В конце-то концов, он вернулся домой. Можно и потерпеть.

А привратники превзошли сами себя в дотошности. Они переворошили все бумаги, послали запрос Владимирцеву, заставили Дениса дважды пройти дезактивационную камеру. Когда в документах обнаружилась пометка о проклятии Господина Кедра, служаки переполошились. Заставили Дениса дополнительно пройти контроль теиров. Естественно, контроль ничего не показал, да и не мог показать.

Наконец, формальности закончились. Детектива поздравили, вручили ему сверток с Жабьим Глазом и пожелали доброго отдыха. Денис вышел в изнуряюще жаркое, такое нерижское лето и без сил опустился на землю.

Дома...

Тени заметно удлинились. Солнце спряталось за крыши домов, и жара пошла на убыль.

— Ну что, герой-первопроходчик? Загораешь?

Денис промолчал. Вице-магистр поддернул брюки на коленях и уселся рядом:

— А я тебя обыскался. Звоню в гарнизон, говорят — два часа как прибыл. Ну, думаю, пока то, се, домой съездишь...

— Я тебе меч привез. — Денис указал подбородком на сверток. — Жабий Глаз называется.

— Ну?! Хорошо! — Валерий рассеянно взял макуаль. — Чего вареный такой?

— Акклиматизируюсь. Всего несколько дней на Тшиине, а уже отвыкнуть успел...

— Да? Как там, на Тшиине?

— Обыкновенно.

Денис поднялся, отряхнул джинсы. Они вышли из переулка, двинулись в путь по Старой Риге. Шпили собора Святого Петра сверкали позолотой в лучах заходящего солнца. Звуки шагов раскатисто разносились над булыжной мостовой.

— Есть хочешь? — небрежно бросил через плечо Валерий. — Тебе подкормиться бы... колдун этот на полпудика тебя наказал, не меньше. Заскочим в «Шестую часть суши», угостимся, чем бог послал.

Денис поморщился. Есть не хотелось.

— А то давай в театр сходим. В Русской драме «Гамлета» ставят. Вильяма нашего, понимаешь, Шекспира... У меня как раз два билета завалялось.

Шекспир! Афиша, старик в Верманском саду, вертушки из фольги...

Торопливо, словно боясь, что собеседник поднимет его на смех, Завацкий рассказал о встрече с Капитаном. Вице-магистр слушал серьезно, без недоверия. Когда рассказ подошел к концу, он спросил:

— Ты слышал когда-нибудь о Парадоксальных Союзниках?

— Нет.

— Давай посмотрим на эту афишу еше раз. Хорошо?..

Путь от Старой Риги до Верманских садов занял минут десять. Все это время собеседники молчали или обменивались незначащими фразами. Владимирцев позвонил заместителю, распорядился, чтобы к воротам Пустой Норы прислали герольда.

Когда они подошли к Верманским садам, вице-магистр помрачнел: афиша была на месте, но следы картины исчезли.

— Как она выглядела?.. Не помнишь?..

— Обычно. Белая такая. Буквы — красные, Гамлет — черный, с черепом. И ветка кедра хорошо нарисована. Маслом.

Магистр покачал головой:

— Сам видишь: никаких следов. И никто ничего не переклеивал. А смыть краску, не оставив следов, это магом надо быть, вроде твоего Господина Кедра.

Собеседники переглянулись.

— И что? Мне все померещилось?

— Бог ведает, Дениска... Я знаю только, что за нами приглядывают. Наблюдают. Может быть, чужаки эксперименты ставят. Я ведь эту ветку тоже видел. И с Капитаном твоим разговаривал. А исчезла она ровно в тот день, когда ты раскрыл преступление Айши. Занятно, правда?..

Денису оставалось только согласиться.

— А раз так, то давай вернемся в старушку, обсудим кое-какие дела.

Пока они шли обратно, Владимирцев был тих и задумчив. Несколько раз доставал мобильный телефон и сосредоточенно нажимал на клавиши, словно ожидая чего-то.

— Как ты смотришь на то, чтобы вновь попутешествовать Норой? — спросил он.

Видя, как изменилось лицо детектива, он примирительно махнул рукой:

— Не сейчас, не сейчас!.. Немного позже. Тут вот какое дело...

Прозвучали начальные такты «Прекрасного далека». Вице-магистр торопливо поднес аппарат к уху:

— Алле? Да?.. Слушаю вас!

Из черного динамика доносился торопливый говорок — растерянный, суетливый. Похоже, невидимый собеседник вице-магистра попал в щекотливое положение.

— Что? — кричал Валерий. — Как вы сказали?..

Денис насторожился.

Вице-магистр продолжал кричать в микрофон:

— Оставайтесь до выяснения, да! Мы сейчас прибудем!.. — Он торопливо прикрыл трубку ладонью. В глазах его прыгали искорки: — Это из гарнизона. У них ЧП!.. Слышишь? И, похоже, опять по твою душу. Но Гамлета отменять не будем! Дела делами, а искусство вечно.

Детектив и магистр переглянулись. Затем, не сговариваясь, побрели в сторону Старой Риги.

Миры стали чуточку ближе.

Рассказы

Шесть полубогов Телуа

Давно известно: кроме облика внешнего, собранного из красок, теней и полутонов, каждый город обладает обличьем внутренним. Для непосвященных оно скрыто, однако им-то и разнятся города.

Истинная Дивгира пряталась в звуках. Грустное суфийское «Чшу!» пронизывало тягучий от жары воздух; ревели волы у фонтана, щелкали бичи погонщиков. Каменный колодец двора заполняло звонкое эхо, шлепки по мячу мешались с детскими голосами.

Город Дивгира полнился звуками; даже запахи звучали. Разноголосый ветер нес с юга пыль, напоенную ароматами полыни и белой мертвой земли.

Говорят, у дыхания пустыни суфии перенимают песни… Если так — чем объяснить, что ветры дуют повсюду, а жизнь суфиев связана с одной Дивгирой?..

Посольство Земли на Тшиине бурлило. Даже унылые кнехты-автоматчики утратили обычную свою расхлябанность. Чувство близкой опасности опьяняло их. Думаю, осажденные индейцами в форте солдаты из книг Купера ощущали то же самое.

Лишь два человека во всей этой кутерьме сохраняли спокойствие. Они пили чай на террасе, и остальные дела их мало касались.

— Зачем вы переименовали город, господин Ландмейстер? — спросил тот, что в тюбетейке. — Чем не угодило местное название?

— Ничем, господин Мокош. Есть хорошая поговорка: скажи «Айтаайлиль», и во рту пересохнет. Чертов город притягивал пыль одним своим именем.