Королей убивают неудачники - Владислав Силин

— Дена! Не уходи, прошу тебя!..

Вместо сердца — пульсирующий тряпичный мяч. Дыхание перешло в хрип. Нахлынула дурнота. Денис чувствовал, как отдаляется от него девушка, но не мог ни крикнуть, ни пошевелиться. Кто-то говорил, да слова скользили мимо сознания...

Потолок вновь превратился в картинку из «Волшебного глаза». К счастью, Денис знал, что с этим делать.

— Проклинаю тебя, Правежник! — в смешении полос проступил призрачный силуэт. — И это мои слова. Ложь, как обычно...

— Айши? Ты?..

— Ну уж нет. Айши бы тебя благословил, — послышался смешок. — Впрочем, теперь ничего нельзя сказать наверняка. — Лицо Господина Кедра отодвинулось, став почти неразличимым среди хаоса пятен. — Поздравляю, чужинец. Ты добился своего — полностью и безоговорочно. Я тоже не внакладе: как можешь заметить, я говорю безликими словами. Не правдивыми, не ложными.

— Вас разгромят! Мой тезка, Дена...

— Жаль мне тебя. Прости, если обидел, чужинец... Кедр уже разгромлен. А Дена Иту Ай погиб. Попал под луч фузионера.

Денис рванулся. Полоски изменили цвет: ядовитый малахит разъела охра макуртов, но длилось это недолго. Детектив вновь оказался в лазарете, у распахнутого в лето окна. Кроме него и Маи, в палате находились еще двое: монах Водной Целительницы и Ландмейстер. Девушка рыдала, а монах степенно что-то говорил, утешая. Тшиинская речь перемежалась ласковыми «кеоки».

Заметив, что Завацкий пришел в себя, священник жестом приказал Ландмейстеру и комедиантке удалиться. Мая пробовала возразить, но монах вытолкал ее из комнаты. Когда же дверь закрылась, он подошел к кровати и склонился над детективом:

— Силен, чужинец, да. Выкарабкался, клянусь Целительницей! Хвала истине!

Денис заворочался, пытаясь сесть.

— Что со мной? — спросил он, едва ворочая языком. — Я ранен? Покалечен?

— Как же ты сокрушил Айши? — покачал головой монах. — Я бы не дал за твою жизнь и холщовой нити. Клянусь Целительницей, я рад, что ошибся!

Кровать отчаянно заскрипела. С третьей попытки Завацкому удалось сесть поудобнее.

— Я пытался сбить Айши с ног. Ну, знаешь, нашими мажьими штучками... А еще — оглушил боевым криком.

— Боевым криком?

— Одна моя сокурсница выбрала темой диплома «Боевые кличи древности». Я ей ассистировал. Знаешь, это оказалось безумно интересно. Дело в том, что...

Монах слушал со снисходительной улыбкой. Когда восторги Дениса поутихли, священник заметил:

— Кричать во время Правежа — позорно. Думаю, Айши ты этим только насмешил. Белое Крыло защищает от громкого крика, и это истина. — Монах помолчал немного и добавил: — Айши сам сунулся под твой меч. Впрочем, об этом мало кто знает.

Он принялся расхаживать по палате взад-вперед.

— Говорят, ты маг? Ихи? — И, не дожидаясь ответа, яростно махнул рукой: — Если так — то хреновый из тебя ихи, и я говорю истину!

Денис улыбнулся: слово «хреновый» прозвучало так, словно произнес его первоклассник, выучивший первое в жизни ругательство.

— Ихи ихи! Господин Кедра навел на тебя порчу, а ты даже не почувствовал! Хвала Целительнице, держит она тебя. Не дает погибнуть, и это правда.

— Порчу? Какую порчу?

— Я останусь с тобой. Пока ты в наших землях, жизнь твоя по капле уходит, и это так. Но я помогу тебе.

Серый мешковатый спортивный костюм. Отчего-то он всегда ассоциировался у Дениса с болезнью — тяжелой, изнурительной... Чувствовать себя больным не хочется, но отчего же люди при встрече отводят взгляд? Словно Завацкий — прокаженный.

За спиной маячит храмовник. Он нимало не изменился: все такой же заботливый, деликатный. И все так же отказывается назвать свое имя.

Его помощь требуется все чаще и чаще.

Хуже всего то, что Денис до сих пор не может признать себя проклятым. Дважды, трижды... четырежды в день разгоняет потоки в теле, рассматривает линии судьбы: чисто, чисто, чисто... Посольский теир (чей ранг, кстати, повыше, чем у Завацкого) тоже утверждает, что нет никаких опасений. И это внушает надежду.

Вот только отчего мир чуть что — норовит стать плоским?.. Замедлиться, впечатать людей в малахитовый мед?..

Офицер-медик лучше всех знаком с ситуацией. По его словам, когда порча пробуждается, метаболизм Завацкого сходит с ума. Обменные процессы ускоряются; каждое движение происходит с невиданной скоростью. Если бы не помощь монаха, Денис давно бы погиб. Земная медицина не способна справиться с последствиями жестокого дара колдуна.

Одна надежда, что за пределами Тшиина магия Кедра утратит силу.

Значит, пора возвращаться...

Спорить с судьбой, причитать, жаловаться — бесполезно. Господина Кедра ищут, но легко ли найти того, кто существует не одну сотню лет? О ком сложены легенды, ставшие классикой тшиинского искусства?

А если и найдут — согласится ли он снять заклятие?.. Сможет ли?..

Глубоко в душе звучит голосок — страшный, жестокий... Проклятие — это часть сделки. Но чьей сделки? Айши, Завацкого?..

— Может, Айши и не сунулся под твой меч, — эхом отзывается на его мысли храмовник. — Ты очень быстро двигался и ударил трижды. Я видел, да. Целительница подтвердит.

Денис вздохнул. Вновь накатил голод. А ведь обед был всего четверть часа назад...

Эпилог

Тьма движется навстречу рывками. Луч фонарика выхватывает свисающие с потолка корневища, причудливые песчаные сталактиты. Да, их не может, не должно быть по законам земной физики.

Но у Пустой Норы свои законы. С ними следует считаться.

...Провожать детектива собралась чуть ли не вся тшиинская знать. Господин Тенокки с дочерью заперлись в своих комнатах и не выходили до конца церемонии. Все заботы по приему гостей пали на плечи Ландмейстера. А уж он расстарался: другого случая наладить отношения с аборигенами могло и не выпасть!

Хавир. Комедиантка Донадоналеа. Мая. Сомор. Галад. Кроме них собрались все рыцари, что выжили после похода, а также их друзья и родичи.

Денис искал взглядом тезку и не нашел. Прав оказался Господин Кедра: Дена погиб. Мокош отправился в добровольное изгнание: он так и не смог простить себе смерти бородача.

Был еще один человек, с которым Завацкому хотелось попрощаться. К сожалению, Дон Ткни Ай так и не пришел. Раны, полученные в бою, оказались слишком тяжелы, мазью из семидесяти чешуек обойтись не удалось. Церемониймейстер отправил зимородка с посланием к Денису, пожелал ему счастья и доброго возвращения. Праздник получился печальный, скорее похожий на тризну. Разве только без плакальщиц.