Халатная жизнь - Зоя Борисовна Богуславская

а шорох не прекращается. Я понимаю, что, очевидно, больше не сумею заснуть. Я думаю, это котенок проснулся и шастает по квартире, и надо вставать укладывать его. Открываю дверь, выхожу из своей спальни – и зажмуриваю глаза от света всех зажженных люстр.

Кто-то темный, сбоку, приставляет к моему горлу нож. Вижу, все перевернуто, окно открыто, через него выбрасывают в сад наши вещи. В доме орудуют три бандита. Главный – с мутными глазами, угреватым лицом – командует. Второй – помоложе, в куртке с двуглавым орлом – у окна, третий – самый молодой – держит нож у моего горла. Наверно, рука устала, нож опустился. «Не расслабляйся, – кричит ему главный, – держи нож крепче, мало ли что она выкинет». Нож снова приставлен к моему горлу. Этот холодок лезвия я запомнила надолго. Я до сих пор не могу войти в другое помещение, не отступив, чтобы посмотреть, что там происходит.

Меня втаскивают в ту комнату. Я испытывала страх и унижение оттого, что здесь я в ночной рубашке, не одетая, и трое мужиков, которые смотрят на меня с изумлением, пытаясь понять, кто хозяйка этого дома, который они грабят. И тут у меня просыпается мое самообладание. Я могу испытывать панику при виде несущегося на меня быка или просто крысы, но не при виде агрессивного человека. Поэтому я тут же взяла себя в руки и сказала: «Ну и что?» Или что-то типа такого: «Что случилось? Вы пришли грабить – ну и грабьте». Во многом меня спасло неадекватное, с их точки зрения, мое поведение: стоит женщина, с вызовом смотрит на них и говорит спокойно такие слова. Я говорила много и долго – минут сорок я стояла под этим ножом.

– Где деньги? – спрашивает главный. – Давай деньги, а то пожалеешь.

– Денег нет, можете искать, – говорю ему. – Все, что найдете, – ваше.

Конечно, они мне не поверили.

– Все переверните! – орет главный. – Не могут не быть!

Меня охватывает странное оцепенение, как будто я наблюдаю происходящее со стороны. Мне хочется только одного – сесть. Говорю:

– Дайте стул.

– Еще чего, – шипит главный, и я вижу, как он перерезает телефонный шнур, а второй грузит на подоконник мой любимый телевизор. Они уходят, от дома отъезжает машина с нашими вещами, с награбленным. Уже светает. Не могу поверить, что они меня не тронули.

Думаю, им была непонятна, их озадачила моя столь нестандартная реакция. Немолодая, в одной ночной рубахе, женщина не зовет на помощь, не умоляет, не впадает в истерику, а почти механически что-то бубнит. Я как заклинание повторяла одну и ту же фразу: «Я же вам не мешаю. Берите барахло и сматывайтесь. Не губите свою жизнь насилием». (Откуда взялась эта назидательность?) Я наблюдала за их действиями даже с некоторым любопытством. Они безрезультатно шуровали по ящикам в поисках денег или драгоценностей, чувствовалось, что и сами уже подустали. А я боялась одного: не выдержу, закричу, Андрей проснется, примчится со второго этажа и кинется на них. Другой реакции у него не бывает. Их трое, финал предрешен.

Это ограбление, конечно, оставило очень большой след на моей нервной системе. Я куражилась, давала показания, а через день в Доме кино планировалось открытие фестиваля, и мы были приглашены. У меня был такой стресс, что мне нужно было его перебить. Андрюша помог одеться мне в нарядное платье, и мы пошли на фестиваль. На этом фестивале я встретила свою близкую приятельницу Нею Зоркую, и она мне говорит: «Что с тобой, ты странно выглядишь – у тебя глаза затравленные». Я говорю: «Отстань». Она пристала: «Что случилось?» И я под влиянием эмоционального выплеска рассказала, что меня сейчас чуть не убили.

И она потом долго рассказывала нашим близким, что эта ненормальная Зойка поперлась на фестиваль после того, как ее чуть не убили ножом в горло. Я вернулась домой, а наутро у меня поднялась температура сорок. Медицина может изучать это явление, когда температура поднимается от нервного шока. Я не была простужена, у меня просто три дня не спадала температура.

А котенок жив-здоров. После него у нас была серия рыжих кошечек, которых разбирали. Андрюша все удивлялся, как я могла его не разбудить, он бы их… Можете себе представить: трое молодых людей, с ножом – и он сонный. Его угнетало, что я справилась без него, что ему не довелось показать свое мужество и геройство.

Об ограблении сообщили все новостные каналы телевидения. Ввиду широкой известности нашей дачи, где бывали главы иностранных держав, почетные гости России, громкое дело взял на контроль сам министр внутренних дел. Был объявлен всероссийский розыск. Поймали лишь самого молодого, который держал нож у моего горла. Это был семнадцатилетний мальчишка-наркоман, их связной, или наводчик. Он жил на соседней с нами улице. На следствии он показал, что они грабили дачи уже много дней. Подельники должны были, добравшись до Белорусского вокзала, оставить добычу в камере хранения и сесть на поезд. Он их видел впервые, они его наняли, посулив наркотики.

Этих главных не нашли. Судили мальчишку. Я в суд не пошла, сославшись на болезнь, лишь попросила помиловать этого дурачка. Следователь потом мне рассказывал, что перед судом он двое суток бился головой о стенку, у него начались ломки. Он просил свидания со мной, чтобы попросить прощения.

* * *

Когда-то я написала рассказ «Пистолет Божидара Божилова». Он тоже о неприятностях.

Не раз я оказывалась буквально на краю гибели. В разных обстоятельствах, разумеется. В Болгарии, например, опасность возникла при совершенно нелепой ситуации, чуть ли не фарсовой.

Было непривычно морозное для этих краев утро, когда мы с Андреем приехали в зимнюю резиденцию писателей Софии – «Ситняково».

Отдых болгарских коллег в этот раз более всего разнообразил снег, выпавший в разгар теплого курортного сезона. С раннего утра нам захотелось погулять по заснеженному лесу. Андрей пошел бродить в одну сторону, я – в другую.

Я уже возвращалась, впереди виднелась полянка перед домом, окруженным кустарником. Стояла полная тишь. И вдруг из-за куста выскочил Божидар Божилов с криком: «Вот она, любовь моя!» Раздался выстрел, я почувствовала дикую боль где-то слева внизу живота, в паху – перегнулась пополам. Божидар приближался, победоносно размахивая пистолетом, раскинув руки и хохоча. На мой крик наперерез ему бросился Вознесенский. «Ты что, с ума сошел?!» Божидар видел, что я не могу разогнуться, но, все еще не догадываясь о случившемся, ответил: «Да ты что? Она же шутит». – «Она не шутит!!!» – отчаянно заорал Андрей, подбежав ко мне.

Оказывается, только что вернувшийся из США Божидар