Жрец Хаоса. Книга V - М. Борзых

госпиталь для того, чтобы оперативно подлечивать раненых. А сам отправился бы прочёсывать столицу. В конце концов, гекатомба — это конструкт, основными узлами которого являются смерти. А любой конструкт можно разрушить.

При этой фразе у принца во взгляде промелькнул лучик надежды. Видимо, он всё также вспомнил про способность резонанса, приписываемую мне. В моём же случае я надеялся на несколько иное. Я вспомнил фразу настоятеля торжковского храма перед смертью: он откровенно заявил, что подселением может заниматься далеко не всякий служитель Ордена. Сейчас можно было бы спустить на Орден Святой Длани всех собак, воспользоваться возможностью вычистить их в качестве нарыва. Но я вспомнил, что свадебное посольство княжон Эстерхази привёз брат Астерий, несколько раз виденный мною при дворе во время службы, что намекало о некой связи императрицы с австро-венгерским Орденом. Идти на конфронтацию с императрицей без веских на то доказательств смерти подобно. Моё слово против её — заведомо проигрышная комбинация. К тому же меня останавливало упоминание, что оба места жертвоприношения были домами служителей Ордена. Ну не мог отец подвести под жертву собственных детей. Во всяком случае я на это надеялся.

— Ну тогда, по сути, выбора у меня нет. Кто бы что мне ни говорил, но бежать из столицы, оставляя её на растерзание непонятному врагу, я не собираюсь, — наконец, принял для себя решение принц. — Поэтому, Юрий Викторович, сейчас мы с вами отправимся в вашу столовую, где я сделаю небольшое объявление, а после я бы попросил вас сопроводить меня в Кремль, прежде чем вы возьмётесь за прочёсывание столицы по воздуху. Думается мне, во-первых, это будет быстрее, во-вторых, безопасней.

— Согласен.

Если честно, такое отношение принца к своему посту и будущему правлению меня искренне порадовало. Понятно, что если бы он управлял всем издалека, где-нибудь из пригорода, я бы тоже это понял, ведь в конце концов сейчас он является единственным наследником престола. Сестра для этой роли не подходит, и в будущем, если с ним что-то случится, насколько я помню, претендентов на правление избирали бы среди второстепенных ветвей рода. Но даже в такой шаткой ситуации принц отказался покидать столицу. Ну что же, прав он или нет, рассудит время. Пока же моя задача — доставить его в Кремль, а после прямым ходом отправиться в храм. Что-то мне подсказывало, что ноги у этой гекатомбы растут именно оттуда.

Но прежде, чем мы покинули импровизированный лазарет с волками Эраго, принц протянул мне шкатулку, чем-то похожую на музыкальную:

— Негоже являться без подарка. А мой при всех было не вручить. Откройте.

Я нажал на выступ сбоку шкатулки, и та открылась с тихим щелчком. Внутри на синей бархатной подложке лежала серебристая капля застывшего металла в половину ногтя на мизинце.

— Это то, что я думаю? — я не решался произнести вслух название редчайшего стратегического ресурса империи.

— Да, — кивнул принц. — Вы же говорили, что прежде, чем претендовать на что-то большее, вам требуются малые объёмы для создания прототипа. Вот.

Я защелкнул шкатулку и поблагодарил принца. Пока мы шли в столовую, я успел убрать шкатулку в собственное Ничто. До окончания волнений там было самое надёжное место для хранения астролита. Хотя почему только до окончания волнений?..

* * *

В Кремль мы летели под защитой десятка химер, охрана принца следовала во дворец по земле. Одновременно с этим часть химер развозила глав кланов из числа моих гостей по их столичным резиденциям. Всю молодёжь пока оставили у нас. Разослать семь десятков химер, оставив свою резиденцию без защиты, я не мог, и все отнеслись к этому с пониманием.

Полёт к Кремлю занял не более пятнадцати минут, при этом для моих целей высота, на которой мы шли, была неподходящей — мне нужно было подняться гораздо выше, чтобы лицезреть столицу как на ладони и понять общую структуру гекатомбы, если таковая имелась. Поэтому все силы я сконцентрировал на том, чтобы быстрее доставить принца до места назначения.

Приближаясь к дворцовому комплексу, я издали ещё заметил, как начали вспыхивать щитами — разноцветными сферами — территории дворянских усадеб. Видимо, часть из моих гостей уже добралась до собственных родовых гнёзд. Кремль же в темноте тоже светился не хуже новогодней ёлки, озаряясь по очереди разными цветами. Для меня, конечно, это выглядело весёленькими пузырьками на теле столицы, если не знать, чем вызвана подобная иллюминация.

Приближаясь к защитной сфере Кремля, я попытался приостановить Андрея Алексеевича.

— Андрей Алексеевич, все щиты на максимуме стоят, они даже гудят от выдаваемой мощности. Может, всё-таки по земле пересечёте территорию? А то как бы не приняли нас за нарушителей, — честно предупредил я принца, ощущая, как от мощности щитов у меня дыбом встают волоски на коже.

— Спасибо за беспокойство, Юрий Викторович, — криво ухмыльнулся принц, — но наследника престола пропускает любой защитный дворцовый артефакт. Поэтому здесь наши с вами пути расходятся. Как только я доберусь до места, тут же отпущу вашего крылогрива. Он домой сможет вернуться?

— Обижаете, Андрей Алексеевич, обижаете. Конечно, вернётся.

— Тогда ещё раз благодарю вас, Юрий Викторович. Надеюсь, что у вас получится найти ключик к деактивации гекатомбы, а мы постараемся выиграть вам время.

На этом мы с принцем распрощались, и он нырнул на крылогриве сквозь магический щит. Как ни странно, но при приближении принца в нём появилась прореха, которую он спокойно смог пролететь, и дальше мощность щита восстановилась, как будто бы ничего и не было.

Я же принялся за исполнение собственной задачи. Гор нёс меня всё выше и выше в воздух — мне нужно было обозреть всю столицу сразу. Переключаясь на магическое зрение, я видел вспышки не только защитных сфер, но и буро-зелёную жижу, похожую на булькающее болото, которая в темноте была слабо различима на фоне сверкающего блюдца столицы. Вы даже не представляете себе, сколько артефактов, магических всполохов сверкает в ночи столицы, потому отыскать среди них болотную жижу астральной подселенческой магии было ой как непросто. Но всё же я попытался вычленить в себе воспоминания о той дряни, которую я видел при ритуале с Аней Беловой, и взлетал всё выше.

На моё счастье, погода сегодня была безоблачная, над головой сияло звёздное небо, позволяя окинуть столицу взглядом. Я вглядывался до рези в глазах, пытаясь отыскать следы той самой гекатомбы. Я видел бурление болотной жижи, но для меня оно было эпизодическим, не выстраиваясь в общий конструкт. Более того, я