Колдовство королевы - Брайан Наслунд

Эшлин оглянулась. Голл снял с Сайласа доспехи и теперь помогал ему ковылять к Эшлин. С каждым шагом походка Сайласа становилась все увереннее. Эшлин снова посмотрела на Касамира. Несмотря на все его злодеяния, нужно было как-то сохранить ему жизнь, чтобы получить ответы на тысячи важных вопросов. Почему призрачные мотыльки облюбовали этот остров? Как Касамир управлял грибами?

– Ты выживешь, – сказала она. – Я тебе помогу.

– Его же пополам перерубило, – пробормотал Фельгор.

– Ты – завязь, – напомнила Эшлин. – У нас есть божий мох.

– Это меня не спасет. Они вот-вот проснутся. А управлять ими будет некому. Теперь они полностью под контролем гриба и выполняют его простые приказы. – Касамир улыбнулся. – Дайте мне кость. Дайте мне плоть.

У Касамира начались судороги, глаза закатились, руки дрожали, кишки шевелились. Через несколько секунд он замер.

– Умер? – спросил Бершад.

– Да, – ответила Эшлин.

Слева от нее фонтаном взлетели комья земли. И справа тоже. То же самое происходило по всему саду.

– Что это? – спросил Фельгор.

Ответа никто не знал. Бершад поглядел наверх, в ясное небо, где кружила вернувшаяся дракониха.

– Надо уходить, – сказал он.

– Нет, я должна изучить тело Касамира и соединенные с ним устройства, чтобы понять, чем именно здесь занимался Озирис, – возразила Эшлин.

– Поверь мне на слово, сейчас не время для лабораторных исследований, – сказал Бершад и повернулся к Вешу, обтиравшему окровавленные лодыжки сына. – Он бежать сможет?

– Да, если не очень быстро.

– Тогда я его понесу. – Бершад подхватил мальчишку на руки. – Надо убираться отсюда как можно скорее и как можно дальше.

– Нет, мне необходимо получить как можно больше информации, – заявила Эшлин. – Дай мне десять минут.

Она склонилась над трупом Касамира и запустила руки в перчатках ему во внутренности.

– У нас нет десяти минут, – сказал Бершад, выдергивая меч из земли. – У нас и минуты не осталось.

Эшлин продолжала осматривать тело. Под кожей Касамира обнаружились десятки обломков магнетита – мелких, размером с горошину. Обломки побольше, с яблоко величиной, располагались между внутренними органами. Все камни соединяла паутина драконьих нитей, обработанных какими-то химикатами и оплетенных тонкими синими волокнами грибницы. В отличие от прогнившей плоти великана, тело Касамира было вполне здоровым.

– О боги, – прошептала Эшлин, – что он с собой сделал!

Бершад схватил ее за руку и поволок прочь.

– Подожди, мне надо еще… – запротестовала она.

– Нам надо бежать.

Он заставил ее обернуться и взглянуть на сад.

Слева от Голла из земли высунулась поросшая грибами рука, затем распухшая голова: в одной глазнице злобно сверкал болотно-зеленый глаз, из другой – торчала грибная шляпка. Голл жахнул по голове топором и снес полчерепа, в котором подрагивала серая масса. Однако чудовище продолжало выбираться из земли.

– Долбаные грибные демоны! – выкрикнул Голл и замахал топором, превратив голову и руку монстра в месиво; обезглавленное тело не переставало дергаться и извиваться, как рассерженная змея.

По всему саду из земли вырастали жуткие твари, облепленные грибами. Выбравшись на поверхность, монстры начинали принюхиваться и озираться.

Они искали кость. Они искали плоть.

– Назад нам ходу нет, – сказал Веш.

– Тогда пойдем вперед, – сказал Бершад.

Выбравшись из сада, они побежали на север, виляя между громадами драконьих скелетов. Через полчаса подземные чудовища Касамира остались далеко позади, потому что передвигались очень медленно.

И все бы хорошо, но тут путь преградила река.

В ней текла такая же ржаво-багровая вода, как и в первой, встреченной ими за частоколом, вот только эта река была не тихой и мелководной, а глубокой и бурной и больше всего напоминала поток помоев: по течению плыли разноцветные ошметки грибов, обрывки грибницы и раздутые дохлые крысы, покрытые зелеными язвами. Повсюду воняло серой и гнилью.

Эшлин с трудом подавила рвотный позыв, а Фельгор тут же согнулся вдвое, и его стошнило.

– Ты опять? – удивился Бершад.

– У меня деликатная конституция.

– И что теперь делать? – прохрипел Веш; его лицо побагровело, волосы взмокли от пота.

Все тяжело дышали и обливались потом – все, кроме Сайласа, который явно не чувствовал ни малейшей усталости, хотя всю дорогу нес Венделла.

Значит, божий мох еще действовал, придавая Бершаду силы.

– Надо переправляться на другой берег, – сказал он.

– Нет, спасибо, – сказал Фельгор, не разгибаясь. – В такую воду я не полезу.

– Как хочешь. Оставайся здесь, будешь отбиваться от монстров.

– Лодка нужна, – заявил Голл.

– У нас нет времени строить лодку, – сказал Веш.

– Так ведь я плавать не умею.

Все уставились на него.

– Ты же пират, – сказал Бершад. – Как это – плавать не умеешь?

– Я корсар, – поправил его Голл. – И неумение плавать никогда мне не мешало.

– А теперь помешает. О боги, листирийский пират, который не умеет плавать, – вздохнул Бершад, оглядываясь по сторонам.

– Не пират, а корсар.

– Никакой разницы.

– Погодите, я кое-что придумала! – воскликнула Эшлин, указывая на огромный гриб.

Ножка гриба была толщиной с кедровый ствол, а шляпка – размером с крышу хижины.

– А она не пойдет ко дну? – спросил Веш.

– Сейчас проверим, – сказал Бершад и с силой перерубил грибную ножку. – Голл, помоги мне перевернуть шляпку.

Несколько минут они возились с грибом, кряхтя и пыхтя от натуги. С испода шляпку густо покрывали толстые пластинки, отливающие различными оттенками синего и лилового.

– Они, вообще-то, красивые, когда растут не на гниющем человеческом теле, – сказал Фельгор.

– Ага, – сказал Сайлас. – Лучше помоги мне его выскоблить.

Все, даже Венделл, с жаром взялись за работу и через десять минут выковыряли всю грибную мякоть. В образовавшейся выемке поместилось бы человек десять.

– Оттащите ее вон туда, – сказала Эшлин.

Громадная шляпка закачалась на багровых волнах. Голл забрался в нее, пару раз подпрыгнул.

– Вполне устойчивое судно, – заявил он.

– Отлично, – сказала Эшлин. – Все на борт.

Веш без промедления перенес сына в гриб и сказал:

– Сиди вот здесь, в середке. Если вдруг что, хватайся за ножку.

– Ой, гляньте! – воскликнул Фельгор, указывая на дохлого опоссума в воде. – Фу, гадость какая!

Сайлас ткнул его в бок:

– Садись в гриб.

– А, ну да.

Эшлин и Сайлас забрались в шляпку последними. Веш соорудил импровизированное весло, привязав ножны мечей к топору Голла, оттолкнул грибную лодку от берега и начал уверенно грести вниз по течению.

Поросшие грибами монстры столпились на берегу, злобно сверкая болотно-зелеными глазами. К счастью, в воду они не лезли. Эшлин не сводила с них глаз до тех пор, пока река не унесла грибную лодчонку за поворот. Чудовища остались позади.

В общем, повезло, что в бурной реке не было ни подводных камней, ни водоворотов. Эшлин прислонилась к обрубку грибной ножки, теребя закопченную нить на запястье и покусывая губу.

– О чем задумалась? – спросил Бершад.

– О многом.

– Ты же понимаешь, надо было уходить.

– Понимаю. Дело не в этом.

– А в чем?

– Там, откуда мы сбежали, Озирис только начинал свои исследования. Мне надо попасть туда, где он их завершил. Иначе после всего пережитого на этом проклятом острове мы так и не отыщем того, что нам нужно.

– Ну, я бы так не говорил. Ты же научилась обращаться с магнетитом. Отличный фокус.

– В том-то и дело, что это просто фокус. Вызвать перегрузки в простейшей системе – это одно,