Цветок вечной жизни - А. Треоди

душа. Только Потап хотел задать очередной вопрос, как заметил, что на лице Танатоса появилось подобие интереса, он внимательно смотрел в огненное кольцо. Потап повернулся и увидел, как очередная душа, пройдя кольцо, лежит на желтоватых камнях навзничь, не стенает и не плачет. Казалось, что боль души его не мучает, но и подняться он почему-то не мог. Тут Потап услышал воодушевленный голос Танатоса:

— Смотри, смотри! Сейчас провалится!

Потап присмотрелся и заметил, будто человек действительно слегка проваливается в камень, казалось, что он либо проходил сквозь землю, либо погружался в неё.

— Что происходит?

— Наш мир его не держит. Здесь души, которые очищаются через свою боль, они получают осознание, потом пытаются исправить ошибки, строят планы. Этот слишком тяжёлый, он не испытывает боли, он сам стал болью. Там наверху у него была сложная задача, он был озлоблен, издевался над близкими людьми, попал в рабство к Дракону. Арагон наслал на него болезнь, её побочный эффект стал проявляться в виде еще большей агрессии по отношению к людям. Он не смог справиться с этим, и когда уже ничего нельзя было исправить, умер. И сейчас вспомнив о своём предназначении, его просто тянет вниз. Нет теперь такой жизни, чтобы исправить его грехи, ему придётся очищаться с более низких уровней, пока он сможет родиться вновь. И, кстати, таких не мало, в основном это люди, которые каким-то образом нарушили ваш моральный кодекс.

Потап смотрел на человека, он, как и прежде лежал, только становился прозрачнее и медленно исчезал.

— Значит, здесь души очищаются, чтобы родиться вновь?

— Верно. И они сами выбирают свой путь здесь, заранее, заключают договор с Драконом, и в путь.

— Договор с Драконом все портит…

— Договор с Драконом их направляет, ведь искушение снова уйти от ответственности намного сильнее, чем необходимость исполнить договор. Без Арагона мир бы рухнул совсем. А ты говоришь в пещеру его, — и Танатос снова засмеялся.

Потапа вдруг озарила странная мысль.

— Так, значит, абсолютно каждая душа заключает договор с Драконом?

— Конечно.

— Тогда и я когда-то был здесь…?

— Разумеется, — ответил Танатос.

— Значит, у Дракона есть договор и со мной…?

— Конечно, есть! Я ведь тебе уже сказал это.

— А я могу узнать, что в этом договоре?

— Ну да. Я тоже это уже говорил. Твоё тело умрет, и ты придёшь сюда через кольцо и сразу же все узнаешь.

— А сейчас я могу узнать? Арагон может показать мне мой договор?

— Так ты сходи к нему и спроси, — посоветовал Танатос дружелюбно.

Потап задумался. Ему было до жути интересно, что в его договоре, но цель победить Дракона тоже не выходила у него из головы. Он отказывался верить, что явился сюда зря, и что он, вот так просто, умрет там наверху, даже не вернувшись в своё тело. Он вспомнил, как Дементий говорил ему, что главным орудием против Дракона должны быть его знания, а щитом его вера. Но как это использовать он толком не понимал. Аид не принял его, Танатос не мог ему помочь, а старик Дементий, возможно, его предал. Такие нелёгкие мысли направили Потапа снова к Дракону. Он решил прийти и предстать перед ним, сказать о цели своего пребывания здесь. Ведь если он победит его, то сможет сам найти свой договор, и уничтожить.

Потап снова проделал тот же путь, переправился через реку, Харон молча доставил его на другой берег. Змей сидел на прежнем месте в окружении новых душ. Позади него, в пещеру, то и дело опускался новый свиток договора. Потап подошел ближе и встал напротив Дракона. Но Арагон никакого внимания на него не обращал. Тогда Потап подошел ещё ближе и резко крикнул:

— Арагон! Я явился сюда победить тебя! Ты отправишься в свою пещеру навечно!

Дракон посмотрел на Потапа спокойным взглядом, который ровным счётом ничего не выражал. Потом, отложил очередной свиток и ответил:

— Хорошо. Побеждай.

Тогда Потап, почти в отчаянии, схватил свиток, лежащий перед Арагоном, и не глядя, порвал его. Человек, который находился рядом, в отчаянии закричал:

— Ты что делаешь! Как я теперь пройду свой путь!

Дракона взмахнул рукой, и перед ним снова появился порванный свиток, целый и невредимый. Человек рядом успокоился. Тогда Потап вспомнил сказку Дементия про Дикса и решил напомнить её Дракону.

— Дикс победил тебя, и ты ушёл в пещеру. И долго не тревожил людей. Моя же задача победить тебя навсегда.

— Хорошо, — ответил Дракон коротко.

Потап чувствовал себя глупо. И тогда между ним и Арагоном завязался краткий диалог:

— Мой договор, он у тебя?

— Конечно.

— Уничтожь его.

— Зачем?

— Чтобы я стал свободен.

— Ты и так свободен.

— Я привязан к договору.

— Нет. Ты все выбрал сам.

— Я выполнил его условия?

— Нет.

— А какие были условия?

— Придет время, ты узнаешь.

— А если я выполню условия, ты уничтожишь его?

— Нет.

— Почему?

— Договор потеряет силу, когда условия будут выполнены любой из сторон. Если ты попадёшь ко мне в рабство, я выполню свою часть договора, и тебе придётся составить новый. Если ты выполнишь условия договора, то тебе все равно придётся писать новый договор, либо ты отправишься на более высокий уровень, и договор уничтожится сам.

— Тогда, как же я могу победить тебя?

— Никак.

Этот ответ уже начал приводить Потапа в бешенство.

— Дементий сказал, что тебя можно победить при жизни, и ты уязвим только в этом мире.

— Это не совсем так, — спокойно ответил Арагон.

— Но я хотел бы, чтобы ты оставил всех людей в покое.

— Боюсь, что они не позволят тебе этого сделать.

Потап был в отчаянии и решился на последний вопрос:

— Как мне вернуться отсюда в своё тело?

— Только Аид может вернуть тебя.

— Но он не пустил меня к себе….

— А ты и не просил пустить тебя.

У Потапа появилась надежда.

— Как его попросить об этом?

— По-человечески, — ответил Арагон с усмешкой.

"Скажи друг и войди" — пронеслась в голове нелепая мысль, и Потап язвительно воскликнул:

— Аид, пусти меня к себе, поговорить надо! — потом он выдержал короткую паузу, покосился на Дракона и жалобно добавил, — я очень хочу попасть к тебе! — но ничего не последовало, и тогда он уже совсем тихо произнёс, — помоги…

В этот момент Потапу очень захотелось посмотреть, где сейчас находится замок Аида. У него появилось явственное ощущение постороннего присутствия и он, ни слова не говоря, отвернулся от Арагона и направился снова туда, где видел замок раньше. Как только он свернул, то сразу увидел перед собой громадные, каменные ворота. Он даже не успел понять, как это произошло,