Коррекция - Геннадий Ищенко

— Не беспокойся, Алексей, я буду молчать, — сказал Капица. — Удачи вам. Пусть у вас все получится!

Лиду Алексей застал за чтением документов.

— Откуда это богатство? — спросила она.

— Это посмертный подарок Берии, — пояснил он. — Там еще есть для тебя письмо, но почитаешь позже. Я немного заболтался и забыл за время. Вещи у нас собраны, нужно только срочно настрогать бутербродов на ужин, да и завтра на утро перекусить. У нас с тобой двадцать минут, потом подъедет Василий. Капица попросил тебя поцеловать, но это тоже перенесем. Давай ты займешься бутербродами, а я разложу деньги и документы. Возьми один экземпляр биографии, в поезде надо будет выучить. И не вздумай сейчас реветь.

— Не буду я реветь, — пообещала Лида. — Тоже перенесу на потом. И обязательно нарисую его портрет. Хоть так отблагодарю. Куда мы хоть едем?

— В Москву нам нельзя, — сказал он, укладывая все документы, кроме паспортов и удостоверения, обратно в пакет. — Но и забиваться в какую-нибудь щель не хочется. Поэтому думаю поселиться во Владимире. Город достаточно большой и до Москвы можно добраться по железной дороге часа за четыре. Держи газеты, будешь заворачивать бутерброды. Яйца успеем сварить? Ну и черт с ними. Собрала? Тогда одеваемся и выходим. Дверь запирать не будем, а ключи оставим на столе. Чемоданы не хватай, я их сам снесу в два приема. Возьми только сумку с продуктами.

— Хорошо здесь было! — сказала Лида, в последний раз с грустью оглядывая гостиную.

— Пошли, уже Василий сигналит! — поторопил ее Алексей. — Все еще у нас с тобой будет!

У КПП их уже ждали. Машина подполковника выехала за шлагбаум, а он сам нетерпеливо расхаживал возле помещения охраны.

— Задерживаемся, — недовольно сказал он Алексею, вышедшему из машины на время проверки. — Если еще задержимся в пути, можем застрять на полдня в Кунгуре.

— Ребята, проверяйте быстрее! — попросил Алексей охрану. — В машине три чемодана и саквояж со шмотками и сумка с продуктами. Если нужно, я вам любой чемодан открою, только проверяйте быстрее.

— Все в порядке, товарищ майор, — сказал ему старший наряда по КПП, искоса взглянув на столичного подполковника. — Счастливо вам добраться и устроиться на новом месте! И вам счастья, Лидия Владимировна!

— Спасибо, ребята! — поблагодарил их Алексей. — Прощайте. Все, загружаемся и едем!

Последний снег прошел неделю назад, поэтому дорога была расчищена и укатана, и до города добрались за полтора часа. У небольшого двухэтажного здания вокзала попрощались с Василием, который помог внести вещи в зал ожидания. Возле кассы стояли всего трое, поэтому через пятнадцать минут Алексей вернулся к Лиде с билетами. Подполковник забрал у Алексея удостоверение и куда-то ушел. Больше они его не видели.

— Ждать еще больше часа, — сказала Лида. — Посмотреть, что ли, биографию? В нашей части зала все равно никого нет.

— Кому какое дело, что ты там читаешь, — отозвался Алексей. — Только если будешь разговаривать, говори потише.

Он тоже вытащил лист с текстом и углубился в его изучение. Имя и отчество ему оставили прежние, а фамилия оказалась созвучна пункту прибытия – Володин. В указанные двадцать четыре года его жизнь уложилась в несколько слов: школа, армия, завод. Ему повезло окончить среднюю школу и осенью сорок пятого года его забрали служить в армию. После армии он вернулся в родную Пермь и поступил учеником токаря на машиностроительный завод. Через год после этого женился на Лиде Ветлицкой, которая работала на том же заводе секретаршей. Причину, по которой они сорвались из города Перми, в биографии не прописывали, оставив это выдумывать им самим. Биография была короткая – всего на половина страницы, и ее изучение много времени не заняло.

— Мне девятнадцать лет, — сообщила Лида. — Уже хорошо, в то, что мне двадцать один год, никто не верил. И с секретаршей как угадали, может быть, опять устроюсь на эту работу.

— Сначала повзрослей, — вздохнул муж. — Такую соплю никто в секретари не возьмет. И Капица брал неохотно, хотя знал, что не дура и гораздо старше, чем выглядишь. Репутацию ты ему подмочила. А вообще, лучше тебе посидеть дома и порисовать. Денег достаточно, да и я еще пойду работать, чтобы не привлекли за тунеядство. Понятно, что не токарем, хотя простую работу выполнить смогу. Наверное, самое лучшее будет устроиться в милицию. В армии дослужился до старшего сержанта, снайпер и борец. Такого парня при нынешнем дефиците кадров возьмут с руками и ногами. Я ведь еще и десятилетку закончил, а сейчас этим не все могут похвастаться. У многих только семилетка, а то и ее не закончили. Так что старшего сержанта твоему мужу точно дадут, а то и старшину. Мне ведь или в милицию, или в грабители: кроме битья морд, ничего не умею. Все, прячем бумаги и идем на перрон. Давай мне еще сумку, а сама бери эти чемоданы. Поезд будет на первом пути, а вагон у нас шестой, это как раз где-то напротив вокзала.

Они прошли к одному из двух выходов к поездам и сложили чемоданы на перроне в месте, где было меньше грязи и окурков. До прихода поезда оставалось десять минут, и из вокзала к перрону потихоньку подтягивался народ. У каждого второго во рту дымила папироса, и некурящие Самохины испытали большое облегчение, когда наконец появился поезд. Они почти угадали: к шестому вагону пришлось пройти всего метров двадцать. В их купейный вагон больше никто не садился, поэтому полная пожилая проводница, подождав пока они подняли свои вещи и поднялись сами, задвинула лестницу и закрыла дверь. Почти тотчас же состав дернулся и пополз вдоль перрона, постепенно ускоряя движение. В их купе уже ехала пожилая пара, которая заняла нижние полки. Увидев Самохиных, попутчики вышли в коридор, чтобы молодежи было удобней устроиться. Алексей вынул из саквояжа одежду переодеться, а потом отправил его вслед за чемоданами на багажную полку.

— Переодеваться и стелить постели будем потом, — сказал он жене. — Сначала поужинаем и получим белье. Открывай дверь, пусть заходят.

— Виктор Федорович, — представился мужчина. — Моя жена Елена Николаевна. Расправьте одеяло и садитесь, мы пока лежать не будем.

— Алексей и Лида, — сказал в ответ Алексей. — Далеко едете?

— Выходим во Владимире, — сказала Елена. — Еще больше дня ехать.

— Вот хорошо! — обрадовалась Лида. — Мы едем туда же, а города совсем не знаем. Вы нам не расскажете, где в нем лучше устроиться?

— А почему вы едете к нам? — спросил Виктор. — Если не хотите, можете не отвечать, просто так мне будет понятней, что вам посоветовать.

— Причина в ней, — кивнул на жену Алексей. — Простыла и долго болела. Теперь каждую зиму проблемы. Мы к уральским морозам привычные, а ей нужно место потеплей.

— А откуда вы? — спросила Елена Лиду.

— Из Сталинграда. Эвакуировали в сорок втором году.

— А почему не вернуться туда?

— Некуда ей возвращаться, — ответил за жену Алексей. — Дом разнесло снарядом еще до эвакуации, отец погиб на фронте, а мама застудила легкие и умерла за год до нашей свадьбы.

— Сейчас в Сталинград ехать не стоит, — сказал жене Виктор. — Город еще долго будут восстанавливать. Вы ведь не строитель?

— Нет, я токарь, — ответил Алексей. — А жена работала секретаршей. Но хочу устроиться в милицию. А ей пока вообще лучше не работать. Пусть сидит дома и рисует картины.

— А почему в милицию? — полюбопытствовал Виктор. — Не самая легкая работа, и зарплаты у них небольшие.

— У меня всего-навсего второй разряд, — начал объяснять Алексей. — Денег получаю мало, а работа… не мое это. Я ведь служил в воздушно-десантных войсках. Там нас многому учили, что в милиции точно будет нелишним.

— А Лида училась на художника? — спросила Елена, с сомнением глядя на девушку.

— Что вы! — засмеялась Лида. — Мне всего девятнадцать. У нас с Лешей только десятилетка. — А рисую я сама с детства. Если хотите, могу и вас нарисовать.

Она попросила мужа достать один из чемоданов, из которого извлекла тетрадь и несколько простых карандашей.

— Пересядьте к мужу, — попросила она Елену. — А я сяду за столик. Это недолго, минут по десять на рисунок. Леш, пока я работаю, сходи сам к проводнице. Отдашь билеты и возьми постели. Вам не обязательно сидеть неподвижно, можете говорить или читать, мне это не помешает.

Через двадцать минут она закончила оба рисунка, привычно расписалась на каждом и отдала их попутчикам.

— А у вас, несомненно, талант! — сказал ей Виктор. — Мы здесь как живые. И характеры прекрасно переданы, а не просто внешнее сходство! Вам обязательно нужно учиться.

— А зачем? — спросил его давно вернувшийся Алексей. — Чему ее могут научить? Видели бы вы, как она рисует красками. Человек на портрете действительно получается как живой. Просидеть в училище несколько лет только для того чтобы получить бумажку о его окончании?