Девятый вал I: шторм судеб - Александр Спиридонов

невероятную боль и все больше ощущаемую слабость во всем теле. — Все в порядке, Элдер, уходи, а у меня еще есть дело.

— Уже не уйти, — ответил юнец, заканчивая перевязку зияющей в животе раны. — Они там повсюду, — я пойду с вами, капитан.

— Элдер, сколько тебе? Восемнадцать? Двадцать? Сколько ты уже в академии?

— Семнадцать, капитан. Если честно, я поступил только месяц назад, но мой дядя учил меня с детства орудовать мечом.

Альдим сделал глубокий вдох и тяжело отошел от стены. Минутная передышка, и казалось, что на каждую его конечность повесили по камню. Ноги стали ватными, а руки невообразимо тяжелыми. — Мне нужно сжечь документы, которые хранятся у короля. — Капитан показал мечом на проход, ведущий в тронный зал правителя: — Там дальше только смерть. Элдер, это билет в один конец.

— Лишь сердцем озаряю тьму, да, капитан? Я читал в хрониках, что так говорили в вашем гарнизоне, когда вы один защищали башню Лароссо от разбойников. Тогда вас назвали сильнейшим мечником севера. — Элдер улыбнулся. — Отца я не знал, поэтому всегда равнялся на вас. Так вот, я никуда не уйду. Слышите!

Внизу лестницы, располагающейся в коридоре, отдаленно раздались шаги вновь прибывающего пиратского подкрепления.

— Идите, Капитан, а я прикрою, — голос Элдера слегка дрожал, но тот старался не подавать вида. Альдим это заметил, как и наполняющиеся слезами глаза. — Я прикрою, капитан. — Слеза потекла по щеке, размывая загрязнившую его пыль. — Если он там, убейте его. Убейте

морского дьявола, а я задержу этих тварей на столько, на сколько смогу. И, даже если мне удастся лишь поцарапать самого слабого из них, я буду гордится тем, что помогал Альдиму Уоррелу.

— Элдер… — Альдим выдержал паузу, — сегодня мы оба умрем, но не найдется в мире слов, что отразят гордость и честь принять последний бой в твоей компании. Для меня величайшая честь биться вместе с тобой.

Они кивнули друг другу, после чего Альдим снова воспрял новой волной ярости. Руки и ноги вновь наполнились силой, а разум — твердым намереньем мести.

Элдер встал в проходе, поднес меч ко лбу. — Лишь сердцем озаряю тьму, — прошептал он, казалось, живому клинку.

Альдим провернул меч в руке. — Лишь сердцем озаряю тьму, — произнес он и двинулся навстречу смерти.

……

Разрушенный пушечным выстрелом некогда прекрасный и знаменитый королевский зал лежал в руинах собственных стен. Гигантские каменные колонны, восходящие к мраморной крыше, напоминали атлантов, удерживающих своими могучими руками небосвод. Альдим, ловко пробравшись в зал, спрятался за одним из чудес архитектуры, после того как до его ушей донесся приближающийся цокот шагов, исходящих их королевских покоев.

Выйдя из пелены пыли и дыма, на свет показались пираты и человек, возглавляемый отряд. В нем Альдим узнал короля пиратов и после недолгой беседы вступил с ним в бой.

Кровопролитная схватка капитана военного корпуса и генерала Армады была недолгой, ибо силы быстро покидали истекающего кровью Альдима. Когда он получил очередное ранение, ноги перестали слушаться и опустились на мрамор у края обрыва. Эпсилон появился в разрушенном зале и ненадолго отвлек на себя внимание адмирала. Роковой взмах клинка, и горло рассечено.

Альдим рухнул вниз еще живым. Последние секунды даровала судьба доблестному защитнику крепости, всем сердцем любившему свое государство.

— Простите друзья. Я не справился.

Удар. Боли нет. Темнота.

— Убийца убил и сам же упал? А вот это интересно, — прозвучал из глубин неизвестности, словно эхо в горах, странный голос.

Часть III: Шторм судеб

Вновь водоворот судеб сгустился в глазах Мелеха, и миллионы голосов раздались в его голове. Свет из мелкой точки разросся в глазах и выдернул его на поверхность истинного разума, как тонущего котенка из глубины водоема. Глаза вновь ошарашено глядели вокруг, не узнавая место, в котором он находился. Каменный склеп, играющий роль непроходимого карцера, оставался неизменным, а звуки природы, что ласкали слух, казались чужими на фоне привычного грохота пушечной канонады.

— Кто ты такой? — спросил Мелех, в недоумении глядя на Алантира, сидящего перед ним.

— Здравствуй, Мелех, — ответил чародей, вновь имеющий слегка бледный цвет лица, отодвигаясь и освобождая пространство для обзора в зеркале.

— Мелех…Что ты несешь? Я … — он не успел договорить, увидев до ужаса напуганное отражение в зеркале. — Что за черт! — Мелех одёрнулся от увиденного предмета, будто взглядом обжегся о его поверхность. — Я ведь только что падал с обрыва без сил, а потом этот голос. Кто ты такой и что это все значит? — он встал, подходя ближе к старику.

Старец, сидящий на стуле, слегка улыбнулся и щелкнул пальцами: — Аэр ицит, — после чего генерала Армады силой впечатало в стену, расположенную за его спиной, так быстро, будто невидимый бык протаранил его тело.

Вновь упав на каменный пол, он ненароком вновь посмотрел на столь противное ему отражение. Чувство ненависти и отвращения переполняло его душу столь же сильно, сколь кипящая лава внутри кратора вулкана.

— Меня зовут Альд… Инкритий? — клубок невнятных воспоминаний крутился в голове, сталкивая мысли друг с другом. Постепенно память прожитых жизней стала тонуть в море истинных воспоминаний Мелеха, словно оставляя рубец на теле от лезвия меча в последние секунды жизни. Но ненависть, будто пена от бурлящей эмоциями души, тонуть не хотела. Он помнил, кто он, и ощущал титаническую душевную боль отца, что потерял семью и предал государство; сына, что застал смерть любимой матери, и человека чести, не выполнившего долг. Боль разрывала его, ведь причиной был он.

Мелех лежал на боку, глубоко хватая воздух, руками пытаясь содрать с себя волосы, после чего вновь затих.

— Сейчас было сильно, чародей. — Он перевернулся на спину, показываясь красным и потным лицом, к свету, что освещал его лик. — Хорошо, да, я чувствую, но уже меньше с каждой секундой. Мои воспоминания возвращаются, а с ними — и мои убеждения, задушившие насмерть чувство вины. — Потом он бросил ехидный взгляд на старика: — Но да, не буду отрицать, возвращение было тяжелым, но я не чувствую более вины, ибо мои мотивы известны и не отличаются от мотивов Тратгира и Банкора. Смерти случаются, такова судьба.

— Судьба? Не оскорбляй меня таким словом. Мы прошли сквозь многие тернии, чтобы уничтожить хоть намек на судьбу и предопределение, и теперь, вы-люди, свободны. Так что не греши на нее. Ты сам выбираешь свой путь, и если ты мразь, то в этом только твоя вина. Людям нужно искать зло вне себя, чтобы до последнего верить в правильность своих решений, — сказал Алантир голосом, полностью идентичным Рамосу. — Помнишь, как