Марки королевы Виктории - Барри Мейтланд

– А после этого Ева уговорила Сэмми купить в Лондоне квартиру?

– М-м-м… – Миссис Купер нахмурилась. – Мы никогда не считали это хорошей идеей. Я хочу сказать, в принципе идея была неплоха, только из нее ничего не вышло. Сэмми почти туда не ездил, и в скором времени эта квартира стала личным прибежищем Евы.

– Что она там делала?

– Ну… я не знаю. Я имею в виду, что она мне об этом не рассказывала. Сэмми говорил, в Лондоне она делает покупки и ходит в кино. Но я в этом не уверена.

– Она не посещала вас, когда приезжала в город?

– Мы, знаете ли, живем ближе к Фарнему, нежели к Кейнонбери. Поэтому ей, если она хотела навестить нас, не имело смысла ехать в Лондон. Как, впрочем, и Сэмми. Когда он приезжал к нам, то потом обычно возвращался в Фарнем, а не ехал через весь город в эту квартиру.

– У нее были в Лондоне знакомые?

– Не имею представления. Если и были, то я никого из них не встречала. Если, конечно, не считать ее приятелем официанта из ресторана «Ла Фортуна».

– Вы Томазо имеете в виду?

– Да. Как я понимаю, вы с ним тоже встречались? Ничего не скажешь, вы очень тщательно подошли к этому делу.

– Одно плохо – для меня там слишком дорого.

Миссис Купер рассмеялась.

– Да, у Евы были дорогие привычки, и Сэмми, увы, им потворствовал.

– Я видела ее одежду.

– У нее было все: дорогая одежда, ювелирные украшения, праздники и развлечения. Все, кроме наличности.

– Кроме наличности?

– Именно. Как-то раз Сэмми долго объяснял Айвору, почему он предпочитает кредитные карточки наличным.

– Что конкретно он при этом сказал?

– Сказал, что его приводит в ужас мысль о возможности ограбления жены, если она будет носить при себе наличные. Но мы подумали, что за этим кроется что-то другое. При наличии кредитной карточки и счетов из ресторана он мог контролировать все расходы Евы. По мнению Айвора, Сэмми опасался, как бы Ева не завела себе в Лондоне молодого парня и не стала давать ему деньги. Но теперь я думаю, что все дело в наркотиках. Похоже, Сэмми догадывался об этом.

– Почему в таком случае он позволял ей уезжать на несколько дней и жить самостоятельно, даже не поддерживая с ним контакт?

– Боюсь, у него не было выбора. Она всегда делала так, как хотела, и проявляла настойчивость в осуществлении своих желаний. Кроме того, он пытался-таки за ней следить, когда она находилась в Лондоне, и вы, думаю, об этом знаете.

– Как он это делал?

Миссис Купер небрежно, словно желая снять с себя ответственность за свои слова, бросила:

– Полагаю, вы уже сталкивались с мистером Уилксом?

– Уилксом? – Кэти вспомнила, что Салли Мэлони тоже упоминала имя человека, к услугам которого прибегал Сэмми, чтобы следить за Марти Келлером. – Вы имеете в виду частного детектива – приятеля Сэмми?

– Его самого. Сэмми использовал его для слежки за женой всякий раз, когда она ездила в город, чтобы развлечься. Однажды вечером он нам это сказал. Он никогда не умел пить, поэтому, опрокинув пару стаканчиков виски, основательно расклеился и признался нам, что всегда пытался приглядывать за Евой, даже если она находилась в отъезде.

– А Ева об этом знала?

– Нет! И это было для нас самое неприятное, потому что нам пришлось поклясться, что мы ни единым словом не обмолвимся Еве. Я, по крайней мере, почувствовала себя довольно мерзко, когда встретила ее как-то в Лондоне и вспомнила, что за ней ведется слежка, а она ничего не знает.

Кэти кивнула. Увидев Леона Десаи, шествовавшего к ней через лужайку, подумала, что двуличие, к сожалению, присуще многим. Отвернувшись от него, она торопливо сказала:

– Как вы думаете, куда он мог сейчас податься, миссис Купер? Какие-нибудь идеи есть?

– Не имею представления. Честно.

– Он может отправиться на континент? Например в Португалию?

Миссис Купер обдумала этот вопрос.

– Вполне возможно… Но это вовсе не означает, что в Португалии у него есть друзья, готовые предоставить ему убежище. Я это говорю на тот случай, если полиция вздумает искать его там. Кроме того, он вряд ли обратится за содействием к семье Евы, особенно если его подозревают в убийстве.

– Мы не сказали ни слова, миссис Купер. Но ваш муж предположил именно это.

– По той лишь причине, что ваш начальник сказал, что собирается арестовать Сэмми. Естественно, Айвор так подумал.

– Естественно, говорите?

Миссис Купер встретилась с Кэти глазами и отвела взгляд.

– Послушайте, этот человек меньше, чем кто-либо, способен на насилие…

– Продолжайте…

– …при обычных обстоятельствах, – поколебавшись, добавила она.

Десаи стоял от них в десяти шагах – ждал, когда они закончат разговор. Кэти повернулась и посмотрела на него. Он подошел и сказал:

– Миссис Купер, не могли бы вы открыть свою шкатулку для драгоценностей?

– Ну теперь мне уж точно придется вернуться, – решительно сказала миссис Купер и зашагала по лужайке к дому.

Кэти вернулась в комнату, где обитал Сэмми, и осмотрела вещи, которые он там оставил. Среди них оказался альбомчик с цветными фотографиями, и на одной из них была запечатлена загоравшая на пляже Ева. На ней было то же самое желтое бикини, которым воспользовалась Кэти в бассейне Старлинга.

Когда они вернулись в центральный округ Лондона, над городом уже сгустились сумерки. Макларен пребывал в мрачном, сосредоточенном настроении, как бы давая своим людям понять, что начальная стадия пройдена и начинается настоящая работа. Он и Хьюитт отправились на Кобальт-сквер, но Кэти, ехавшая в другой машине, попросила высадить ее на Виктория-стрит, около нового Скотленд-Ярда, с тем чтобы поехать домой на метро со станции «Сент-Джеймс-парк». Однако, когда машины уехали, она пошла по Бродвею и добралась до здания у ворот Королевы Анны. Подойдя к крылу, где размещался отдел Брока, она заметила свет в верхнем этаже. У Кэти все еще были при себе ключи от офисов, и она решила войти, хотя почти не сомневалась, что в дверях сменили замки.

Но замки не сменили.

Оказавшись в здании, она стала подниматься по хитросплетению лестниц на тот уровень, где находился офис Брока. Основное освещение в коридоре погасили, и тусклое свечение лампочки у пожарной лестницы не помешало ей заметить полоску света под дверью офиса Брока. Кэти тихонько постучала и, не дождавшись ответа, открыла.

В помещении, кроме Дот, стоявшей у стола Брока, никого не было.

– Вы все еще здесь, Дот?

– Привет, Кэти. – Хотя Дот и плакала, когда Кэти утром ей позвонила, с того времени, похоже, она справилась с печалью и взяла себя в руки. Теперь она казалась спокойной и собранной, но особой радости при виде Кэти не выказала. – Я пытаюсь привести в порядок офис после сегодняшнего обыска. А как дела у вас? – Она вновь повернулась к груде бумаг, которые сортировала.

– У меня все отлично. А у вас усталый вид.

– Я знаю… Зачем пришли?

– Была слабая надежда найти здесь Брока.

Дот мельком глянула на нее поверх очков.

– Ну, здесь вы его не найдете.

– А где найду?

– Этого я вам сказать не могу. У вас к нему что-то срочное?

– Просто я пытаюсь понять, что происходит.

– Не удивлена. Сейчас многие пытаются сделать то же самое.

– События получили дальнейшее развитие, о чем, как мне представляется, Брок непременно должен знать.

Дот отложила бумаги и некоторое время смотрела на Кэти.

– Если он до сих пор не связался с вами, Кэти, значит, считает, что так будет лучше. Неужели непонятно?

Кэти показалось, что Дот взяла на себя роль заботливой супруги шефа, и это вызвало у нее раздражение.

– Вы поддерживаете с ним контакт, Дот? – спросила она, стараясь изо всех сил, чтобы ее голос звучал ровно.

– Не в данный момент.

– Если вам вдруг удастся с ним связаться, скажите, что Сэмми Старлинг подался в бега. Перед этим Сэмми сказали, что Брок, возможно, несет ответственность за смерть его жены, поскольку это он подменил аутентичную марку на копию. Полагаю, Брок может оказаться в опасности, если Сэмми его найдет.

Дот задумчиво кивнула:

– Понятно.

Кэти подождала продолжения, но поскольку такового не последовало, повернулась, чтобы идти.

Тогда Дот уже более мягким голосом произнесла:

– Он всегда высоко вас ценил, Кэти. Да вы и сами об этом знаете, не так ли? В особенности за настойчивость. Говорил, в расследовании именно это качество в конечном счете играет решающую роль.

Тут Кэти неожиданно пришло в голову, что комната, возможно, прослушивается – или Дот думает, что прослушивается, потому и ведет себя так скованно.

– Он в порядке, Дот? – тихо спросила она. – В своем уме, хочу я сказать?

Дот пожала плечами, коротко ей улыбнулась и снова вернулась к своим бумагам.

Приехав домой, Кэти сунула в микроволновку замороженный ужин и, сев у окна, стала смотреть, как двенадцатью этажами ниже на темной улице один за другим зажигаются фонари. Она чуть не подпрыгнула, когда одновременно, словно пара домашних питомцев, требующих ее внимания, запищали микроволновка и мобильный телефон. Звонивший относился к тому разряду людей, вызывавших у Кэти раздражение, которые не называют свое имя, рассчитывая, что она сама их узнает. Она голоса звонившего не узнала, хотя он и показался ей знакомым.