«Если», 1993 № 04 - Дорис Писерчиа

Все эти процессы в виде обратной связи будут влиять на систему образования, получение тех или иных специальностей. Будет происходить медленная структурная перестройка в обществе, изменения распределения трудящихся по квалификации и специальностям. К чему это реально приведет, какой станет структура занятости в развитых странах, пока прогнозировать трудно. Часто приходится слышать: все больше людей на Западе занято в сфере обработки информации; называются фантастические цифры: в США якобы чуть ли не 70 процентов работающих занято обработкой информации. Это просто манипуляции со статистикой. Человек торгует пирожками, но он стоит за кассой, считывает цифры с дисплея — и вот он уже «лицо, связанное с обработкой информации».

Если же говорить о нашей стране, о России, то для нас важно в первую очередь преодоление отставания в сфере компьютеризации. Нужно, чтобы эта огромной важности проблема была осознана на всех уровнях власти, управления, в бизнесе, образовании. Без свободной циркуляции информации, без привычки с детских лет работать над ее потоками с помощью современных информационных сетей мы никак не сможем войти в цивилизованный мир. И необходим не только завоз в нашу страну зарубежных компьютеров, но в первую очередь создание сетей информационных систем, усовершенствование систем связи. Мы можем иметь ракетные заводы и тому подобное, но без связи и дорог все равно останемся неразвитой страной.

Американский философ X.Дрейфус в своей книге «Разум превосходит машину» следующим образом аргументирует тезис о принципиальной неспособности компьютеров соперничать с человеком в большинстве видов творческой деятельности: «Мы можем понять, как возникает проблема обыденного сознания (здравого смысла), если вдумаемся в тот факт, что компьютер приходит в наш мир еще более отчужденным, чем если бы на его месте был марсианин. Он не имеет тела, потребностей или эмоций, он не сформировался с помощью естественного языка или других видов социальной практики. Если мы хотим, чтобы компьютер разумно взаимодействовал с нами, он должен быть наделен пониманием человеческой формы жизнедеятельности. То, что мы понимаем просто потому, что являемся людьми, — что обиды печалят нас, что двигаться вперед легче, чем назад, что мы можем пройти мимо предмета, вначале двигаясь к нему, а затем удаляясь от него, что время течет и будущее постоянно превращается в прошлое — все это и еще гораздо большее должно быть запрограммировано в компьютере в качестве фактов и правил»

Гордон Р. Диксон

Врожденная способность

1

Вообще-то его звали Гарри Бреннан. Но всей Галактике он был известен под именем Джон Поль Джонс.

Джон Поль Джонс представлял собой самый совершенный образец того, что могла создать земная наука и техника, и стоил четыре миллиарда долларов. В обычных условиях его тысячи компонентов занимали объем в пятнадцать кубических метров, но он мог растянуться на световые годы или же сгруппироваться в единый магнитный блок, чтобы пронизать пространство и достичь отдаленных уголков Галактики. Словом, он абсолютно подходил для своей роли.

Все знают, что в войнах средневековой Европы доминировал закованный в доспехи всадник. Но даже зная этот исторический факт, следует помнить, что не груда металла приводила в ужас врага, а человек, помещенный внутрь доспехов. И французские рыцари, полагавшиеся на свою броню, ничего не смогли добиться в битвах при Креси и Пуатье против легковооруженных лучников.

И то, что верно для доспехов, остается истиной и для последних достижений науки. Когда надо принимать самое главное решение, мы Полагаемся не на ускорители и лазеры, а на людей, которые управляют ими. Когда приходит время, те, кто ставит мертвые вещи выше их живых создателей, оказываются в положении французских рыцарей при Креси и Пуатье. Таков закон природы, верный для всей Вселенной, о котором Гарри Бреннан, сам того не подозревая, напомнил увлеченному прогрессом человечеству.

Было ему лет двадцать пять, и он ничем не выделялся среди своих сверстников, если не считать двух лет специального обучения для работы с Джоном Полем Джонсом и великолепной физической подготовки. Рост — пять футов одиннадцать дюймов, вес — сто семьдесят два фунта, лицо круглое и веселое, каштановые волосы, короткая стрижка. Я был директором по связям с общественностью и, конечно же, вместе со всеми хлопал его по спине в тот день, когда он отправлялся.

— Смотри, не заблудись, — сказал кто-то.

Гарри ухмыльнулся.

— Вы, парни, так построили эту штуку, — ответил он, — что даже если я потеряюсь, Галактике нужно будет лишь повернуться на оси, и я вернусь в необходимое место.

В то время на дерзкую самоуверенность Гарри никто не обратил внимания.

Он забрался в двенадцатифутовый костюм управления, подключился к электронному мозгу, став Джоном Полем Джонсоном, и взлетел. Он провел на орбите тридцать два часа, тестируя несколько тысяч компонентов, пока не убедился, что они работают безупречно. А затем покинул солнечную систему.

Он собрал все компоненты в единый блок и совершил первый прыжок на орбиту Проциона, а оттуда продолжил экспедицию к звездам. В последующие девять недель он накопил потрясающее количество информации о ближайших звездах и их планетных системах. И кроме того, обнаружил четыре новых мира, куда человек мог вступить даже без фляжки с водой. Миры, настолько напоминающие Землю по характеристикам гравитации, атмосферы и даже флоры и фауны, что их можно было колонизировать хоть завтра.

То были его первые четыре мира. На пятом он неожиданно столкнулся со своей судьбой, которую подсознательно искал.

Как оказалось, медики и психологи просмотрели в свое время некий фактор — эффект воздействия Джона Поля Джонса на личность самого Гарри. И через девять недель этот эффект совершенно изменил ничего не подозревающего Бреннана.

Видите ли, теперь для него не было непреодолимых препятствий. Нажав пару кнопок, он мог перенестись на несколько световых лет. Мог послать сенсорный датчик в ядро самой горячей звезды, в ядовитую атмосферу планеты с сокрушительной силой тяжести и спокойно осмотреться, словно на прогулке по тенистому бульвару. Оставаясь на орбите, он мог расколоть гору на планете, выжечь дотла леса или растопить ледяную шапку, используя энергию ближайшей звезды. И эта самонадеянность, что появилась за два года тренировок и девять недель полета, поглотила его целиком: все было по плечу, и каждый просто обязан был уступать ему дорогу. Он чувствовал себя хозяином Вселенной. Но на пятой планете Гарри Бреннан столкнулся с тем, кто придерживался иного мнения.