Элиас - Алиса Мейн

– Откуда ты можешь знать? Ты же не слышишь. – Он явно смеялся надо мной.

Я не удержалась и подтолкнула его плечом.

Митчелл задумчиво покрутил в руках солнцезащитные очки и, не глядя на меня, грустно улыбнулся:

– Насколько все было бы проще, если б было иначе, не так ли?

– Если бы я не храпела?

Улыбка Митчелла стала шире, но не радостнее:

– Если бы мы с тобой просто дружили.

– Разве мы не можем дружить сейчас?

– Ты – можешь дружить. А я могу отлично притворяться твоим другом.

С чувством тошнотворной горечи я осознала, что обманывала себя и пыталась заставить Элиаса обманывать нас обоих. Мы не были друзьями и не могли ими стать. И никто из нас не мог сказать, кем именно мы являлись друг для друга. Не мог или попросту боялся.

– Ты хорошая девушка, Линда, и я вижу, как Алекс счастлив. – Элиас снова надел очки и соскользнул со стула. – Но это не значит, что я не сожалею о том, что он встретил тебя первым и что мне безумно тяжело представлять нас с тобой друзьями.

Мне оставалось лишь с сожалением смотреть на его удаляющуюся спину.

– Линда Престон!

Я обернулась, и в меня прилетело что-то жидкое и ледяное. Задохнувшись от неожиданности, я соскочила со стула и попыталась рассмотреть хулигана. Им оказался мальчишка лет тринадцати, который тут же попытался улизнуть и скрыться в толпе отдыхающих. Ему не повезло с тем, что он решил побежать в сторону, в которую пошел Элиас.

Услышав вскрик, Митчелл обернулся и, едва успев оценить обстановку, схватил улепетывавшего мимо него паренька за шкирку, а потом дернул на себя.

После встряхнул мальчишку и грозно спросил:

– Зачем ты это сделал?

– Пусти! – заверещал тот, пытаясь вырваться.

– Я спрашиваю: зачем ты это сделал? – процедил Митчелл.

– Мне сказали!

– Кто сказал?

– Она заплатила мне десятку!

Я осмотрела себя и поняла, что оказалась облита молочным коктейлем.

Сзади кто-то похлопал меня по плечу. Все еще пребывая в шоке, я резко обернулась, приготовившись огрызнуться. Но это оказался бармен, который обслуживал меня несколько минут назад. Он сочувственно осмотрел мой внешний вид и протянул стопку бумажных салфеток. Я рассеянно его поблагодарила.

Тем временем Элиас волок извивающегося паренька в мою сторону.

– А теперь внятно скажи: кто и зачем велел тебе это сделать? – спросил он и указал пальцем на меня.

– Я не знаю! – захныкал мальчишка.

Доставая салфетку, я покосилась на хулигана.

– Элиас, оставь его.

– Как это не знаешь? – Митчелл не обратил на меня внимания и повысил голос. – Тебе заплатили за то, чтобы обидеть человека, и ты не знаешь кто? Тогда опиши, иначе я позову полицию!

– Брюнетка! Высокая! – взвизгнул мальчишка. – Еще смотрит так, как будто сожрет тебя сейчас. Сказала, вы поймете, кто это. – Он затих, испуганно посмотрев на меня.

– Ты знаешь, о ком он? – спросил Митчелл уже у меня.

К сожалению или к счастью, но я поняла, кого мальчик имел в виду, и устало вздохнула.

– Догадываюсь. Элиас, правда, отпусти его. Он всего лишь сделал то, что ему велели.

Митчелл встряхнул мальчика:

– Извинись.

Тот снова захныкал.

– Элиас… – начала я.

– Я не слышу извинений!

– П-п-простите, мисс, – пролепетал хулиган.

– И чтобы не смел больше мне попадаться на глаза, – бросил Элиас и отпустил паренька. Тот поспешил ретироваться, не оглядываясь.

Я принялась вытирать лицо и шею, на которые тоже попали брызги коктейля. Митчелл стоял передо мной, скрестив руки.

– Не желаешь поделиться, что это было? – спросил он.

– Ерунда, – отмахнулась я, пытаясь оттереть пятна с майки.

– И все же?

– Элиас, это глупости.

Митчелл сдернул с глаз очки и выжидательно уставился на меня:

– Я настаиваю на том, чтобы ты рассказала, кто это был.

– Это тебя никак не должно касаться.

– Значит, я поговорю с Алексом.

– Стой! – Элиас развернулся, чтобы уйти, но я схватила его за руку.

Митчелл замер и опустил взгляд на мою ладонь, и я тут же отпустила его. Он снова посмотрел на меня в ожидании ответа.

– Это бывшая Алекса, – нехотя призналась я. – Она вбила себе в голову, что я увела его у нее, и теперь мстит мне.

Элиас свел брови.

– Алекс в курсе?

– Да.

– Он что-то предпринял?

– Он пытался. – Я с досадой отбросила использованные салфетки в большое мусорное ведро возле стойки. – Но все без толку.

– Ни за что не поверю, что мой брат не смог договориться с девушкой.

– Ты не знаешь эту девушку. – Я округлила глаза.

– Тогда, может, расскажешь?

– Элиас, это не твоя проблема.

Митчелл подошел ко мне вплотную, впервые оказавшись от меня на таком близком расстоянии, что я была вынуждена задрать голову, чтобы посмотреть на него. Увидев, как его глаза блестят от бешенства, я испуганно замерла.

Элиас приблизил свое лицо к моему и процедил:

– Ты моя проблема с самого первого дня нашего знакомства.

Я неотрывно смотрела на Митчелла, пока он не перевел взгляд на мои губы и не сделал шумный вдох.

– Элиас, – выдохнула я за него.

Он снова посмотрел мне в глаза и поморщился так, будто ему стало физически больно.

– Черт тебя побери, Линда Престон, – пробормотал Элиас сквозь стиснутые зубы и сделал шаг назад. Затем развернулся и растворился в толпе.

– Вон он, смотри! – вскрикнула Селена, показывая пальцем на едва различимую в воде фигуру.

Я присмотрелась и действительно узнала Алекса. Как и соперники, он, лежа животом на серфе и широко разводя руками, греб к лайн-апу [25].

Мы заняли не самые лучшие места, и нам было видно далеко не все, но большую часть спота, если сильно постараться, можно было разглядеть. Я стояла слева от Селены, а Элиас – по правую руку от нее. После нашего невнятно закончившегося разговора у бара мы оба старались держаться друг от друга на расстоянии.

Все это время я внушала себе, что нам нужно поговорить и наконец-то выяснить отношения. Я не понимала, чего добивался он, и не знала, чего хотела сама, и это пугало больше всего.

Вместо того, чтобы выстроить между нами стену, я каждый раз поддавалась неведомому соблазну и ходила по самому краю обрыва, внизу которого меня ждали лишь разбивающиеся об острые скалы ледяные волны. Элиас был таким же, как эти волны. Он то отступал назад, наблюдая со стороны и затихая, то обрушивался со всей силой так, что перехватывало дыхание.

Мои размышления прервал сигнал, оповещающий о начале, и зрители притихли, следя за происходящим в воде.

Первые четыре волны прошли спокойно, а на пятой по