Русское военное искусство Первой мировой - Алексей Владимирович Олейников

результат специфических местных условий театра военных действий в Маньчжурии. В итоге, первоначально русская армия действовала в период позиционной войны недостаточно эффективно. Иллюстрацией являются бои у Нарочи и Стрыпы. Но уже летняя кампания 1916 г. проиллюстрировала тактическое мастерство русских войск в позиционной войне.

Перед Первой мировой войной в русской армии много внимания было уделено улучшению обучения рот, батальонов и полков – по своим боевым качествам они оказались значительно сильнее подразделений союзников и противника. Несмотря на показную сторону ежегодных маневров, в войсках имелось стремление максимально приблизить их к условиям боевой обстановки. Это выгодно отличало маневры русской армии от маневров иностранных армий. Например, до войны одиночных перебежек, которые практиковались в русской армии под сильным огнем противника на открытой местности, французская пехота не применяла. Наступление французская пехота вела шаблонно, не меняя способа продвижения войск в зависимости от свойств местности и силы огня противника. В атаку французы шли сомкнутым строем пехоты с развернутым знаменем, под звуки шагающего вместе с атакующей пехотой оркестра. Германская пехота под «огнем» противника наступала в рост, без применения к местности, сомкнутыми шеренгами, без всяких интервалов между бойцами, выдерживая равнение по фронту.

Первая мировая война продемонстрировала невиданное развитие боевой техники. Огневая мощь пехоты выросла в 2,5–3 раза, число пулеметов в русской армии увеличилось в 2 раза, количество орудий легкой артиллерии – более чем в 2, тяжелой – более чем в 6 раз. Были созданы такие рода войск и средства борьбы, как авиация, бронесилы и военная химия.

В ходе войны произошли большие изменения в личном составе русской армии. Наиболее подготовленные кадры мирного времени вышли из строя еще в первый год войны. На смену им пришли пожилые люди и молодежь досрочных призывов, более слабые в физическом отношении и не имеющие боевого опыта.

Все это также оказало влияние на тактику русской армии в годы Первой мировой войны.

Большое развитие в ходе войны получили инженерные войска. Боевая практика вызвала к жизни новые виды инженерного обеспечения (инженерные плацдармы для наступающей пехоты, прочные убежища от артиллерийского огня в обороне, мощные искусственные препятствия, маскировка позиций и пр.).

В ходе войны с применением больших масс войск, оснащенных разнообразной боевой техникой, усложнилась организация боя и управление им. В начале войны подлинными организаторами боя были командиры полков, которые ставили задачи пехоте и артиллерии и организовывали между ними взаимодействие. Роль командиров дивизий ограничивалась постановкой задач командирам полков с предоставлением последним полной инициативы в организации и управлении боем. С переходом же к позиционным формам ведения боевых действий, с ростом глубины боевых порядков и развитием технических средств борьбы управление ими в бою уже вышло за рамки деятельности командиров полков, и боевая практика вызвала необходимость более жесткой централизации управления боем со стороны вышестоящего командования. К концу участия России в Первой мировой войне проблема прорыва позиционной обороны противника в русской армии были разрешены успешнее, чем в армиях противников и союзников.

Много нового в тактику русской армии внесли выдающиеся представители русского фронтового генералитета – П. А. Плеве, В. И. Ромейко-Гурко, Н. Н. Юденич, В. Е. Флуг, П. С. Балуев, R Д. Радко-Дмитриев, Ф. А. Келлер и др. Например, новаторство генерала от кавалерии В. И. Ромейко-Гурко в сфере тактики проявилось в том, что он эффективно применял ложный артиллерийский огонь (сочетая перерывы и усиление интенсивности, такой огонь вводил противника в заблуждение относительно начала пехотной атаки, и держал его в постоянном напряжении), демонстративный артиллерийский огонь (указывал противнику ложное направление пехотной атаки), метод сближения с противником крупными скачками, авиационную корректировку артиллерийского огня. Командующий 12-й армией Северного фронта генерал от инфантерии Р. Д. Радко-Дмитриев применил новый способ преодоления позиционного фронта противника. Он заключался во внезапной («без выстрела») атаке заранее разведанной неприятельской позиции. Этому сопутствовало сковывание неприятеля на других (пассивных) участках армии.

В целом, общая тактика русской армии и тактика ее родов войск находились на высоте предъявляемых боевыми условиями требований, по многим параметрам превосходя тактику армий союзников и противника. Это позволило русской армии успешно противостоять совокупной боевой мощи держав германского блока.

IV. Маневренные боевые действия на Русском фронте Первой мировой войны

Маневренные боевые действия – форма осуществления боевых действий, в основе которой лежит маневр любого уровня – тактический, оперативный либо стратегический. Специфику маневренной войне в большей степени придавал тактический маневр войсковых частей и соединений на поле боя.

Маневр – это организованное командованием передвижение войск для решения соответствующей боевой задачи. Цель маневра – поставить свои войска в наиболее благоприятное положение для уничтожения врага огнем и холодным оружием, а войска противника – в самое неблагоприятное для них положение. Большое значение имеют и передвижения, которые предотвращают тактически опасные действия противника. Внутренняя сила маневра скрывается в возможности истощить противника его собственными движениями без ущерба для своих сил, заставить его выявить слабые места (на которые можно оказать воздействие без чрезмерного напряжения своих ресурсов), использовать инерцию его ошибочных действий и движений.

Так, довоенные уставные требования русской армии указывали, что «Цель всякого маневрирования – поставить войска в наивыгоднейшее положение для действий против неприятеля, не обнаруживая по возможности своих передвижений и не подвергая войска напрасным потерям. Цель эта достигается соответственным направлением передвигаемых войск, быстротою и скрытностью передвижений, а также употреблением строя в зависимости от огня и от местности»[160].

Маневр мог нацелить войска для фронтальной атаки, для удара во фланг и тыл противника. Главное условие успеха маневра виделось в точном соблюдении заданного направления движения и грамотном изменении направления такого движения. Для этого предписывалось каждому боевому участку указывать точные ориентиры на местности, а само перемещение или изменение передвижения осуществлять последовательно, под прикрытием других частей, не ослабляя огневого воздействия по противнику.

Русские уставы предусматривали и механизм для предотвращения успешного маневрирования со стороны противника. Так, указывалось, что движения флангом к неприятелю необходимо всячески избегать, заменяя такие движения т. и. облическими – т. е. направленными из глубины боевого порядка. Также предписывалось при необходимости удлинять боевой порядок в сторону фланга, образовав новый боевой участок за счет общего или частного резерва. Продвижение боевого порядка в сторону фланга путем его удлинения необходимо сочетать с пропорциональным укорачиванием противоположного фланга. Если в боевом порядке произойдет разрыв, предписывалось сразу же его заполнить за счет ближайшего резерва.

Маневрирование войск происходит как во время боя, так и вне поля сражения, и дает успех лишь в том случае, если оно: 1) внезапно; 2) выводит сосредоточенные и превосходящие силы своих войск в наиболее слабое место противника или к важнейшему операционному пункту; 3) приводит войска к бою в полном боевом порядке.

Еще Наполеон Бонапарт отмечал,