Русское военное искусство Первой мировой - Алексей Владимирович Олейников

пехоты с артиллерией. На поле боя артиллерия стала проводником своей пехоты. Артиллерийская подготовка атаки стала проводиться систематически – без нее теперь не могла быть успешно проведена ни одна пехотная атака.

Русские артиллеристы внесли много нового в вопрос методологии использования артиллерии. Были разработаны различные схемы артиллерийского огня (огневой налет, огневая завеса, огневой прорыв), виды артиллерийской подготовки и формы огневого сопровождения пехоты (огневого вала). Для огневого вала артиллерия должна создать линию огня, перемещающуюся перед пехотой короткими скачками, применяясь к скорости ее движения. Пехота должна прижиматься к огневому валу как можно ближе – чтобы неприятельские пулеметы, ускользнувшие от огня артиллерии или уцелевшие в своих убежищах, не могли использовать промежутка между огневым валом и пехотой для возобновления своего огня. Но в условиях малого количества стволов и ограниченного объема боеприпасов следовало использовать имеющиеся средства как можно экономнее. Русская артиллерия распределялась по группам, каждая из которых решала свои задачи. Большое значение имела централизация артиллерии – формирование огневого кулака.

Так, в период артиллерийской подготовки в ходе наступления 1916 г. артиллерия использовалась централизованно в трех группах: 1) группа по пробитию проходов в проволочных заграждениях, 2) группа по разрушению укреплений и подавлению огневой системы обороны и 3) группа по борьбе с артиллерией противника. Артиллерийская атака делилась на 2 этапа. На первом из них задачей артиллерии было уничтожение проволочных заграждений противника. Затем артиллерия, в том числе тяжелая, должна разрушить неприятельские укрепления первой и второй линий; главное внимание обращалось на уничтожение пулеметных гнезд. При этом вместо практиковавшегося ранее ураганного огня тяжелой артиллерии на протяжении 1–2 часов при побатарейной пристрелке предписывалось вести 15—20-минутный частый огонь из всех имевшихся орудий по данным пристрелки, произведенной отдельно для каждого ствола. Такой огонь давал гораздо лучшие результаты, чем при ураганном огне. Наконец, после того как пехота двинулась на штурм, тяжелая и мортирная артиллерия должны перенести огонь на места скопления резервов противника, на его укрепления, примыкающие с флангов к атакуемому участку, на третью линию обороны противника. Пушки, преимущественно 107-мм калибра, должны были начать контрбатарейную борьбу в случае недосягаемости неприятельских орудий для легкой артиллерии. Тяжелую артиллерию размещали не далее 3–4 верст от передовых позиций врага.

Легкая артиллерия должна была вести огонь по атакуемым позициям врага до предельной дистанции. Когда атакующая пехота ворвется на вражескую позицию, то часть легкой артиллерии создаст для нее с фронта и флангов огневую завесу – в предвидении контратаки противника, и обеспечивает возможность закрепиться на захваченном участке, другая же часть легкой артиллерии действует против артиллерии противника. Если пехоте удастся овладеть первой и второй линиями неприятельских позиций, часть тяжелой и гаубичной артиллерии следовало как можно быстрее выдвигать вперед – чтобы начать подготовку к овладению более глубокими неприятельскими линиями обороны.

Фактически впервые в истории артиллерии был разработан метод прикрытия атакующей пехоты подвижным артиллерийским огневым валом.

Более того, после окончания артиллерийской подготовки часть легких батарей переподчинялась командирам пехотных полков и следовала за пехотой, чтобы поддержать ее в глубине обороны противника. Это было новое слово в использовании артиллерии при прорыве позиционной обороны противника и обеспечило русской пехоте более высокие темпы наступления, чем в иностранных армиях. Располагать эти батареи следовало как можно ближе к противнику – не далее 2-х верст от его позиций. Причем наблюдатели от таких батарей должны были находиться при командирах передовых батальонов – чтобы обеспечить своевременную помощь артиллерии. Речь шла о поддержке артиллерией своей пехоты при ведении боя в глубине тактической обороны противника. На Французском фронте этот вопрос не был разрешен и привел к порочному методу «методического прогрызания» небольших по глубине участков обороны противника.

Наиболее трудным вопросом при организации прорыва на Юго-Западном фронте в 1916 г. явилось массирование артиллерии на участках прорыва вследствие количественного недостатка артиллерии. Хотя русскому командованию удалось создать на участках прорыва полуторное превосходство в артиллерии над противником, все же плотность артиллерийского насыщения была исключительно низкой и в среднем не превышала 20–23 орудий на 1 км фронта (из них 6 орудий – тяжелых). В то же время на Французском фронте, где артиллерия перед наступлением должна была полностью разрушить все оборонительные сооружения противника, на узкий участок фронта стягивалось огромное количество артиллерии (до 100 орудий на 1 км фронта). Эта артиллерия в течение многих дней вела артиллерийскую подготовку по намеченному участку прорыва – и таким образом раскрывала его противнику. При подготовке же прорыва на Юго-Западном фронте русские артиллеристы разработали свой, более эффективный и экономный метод. Они отказались от сплошного уничтожения оборонительных сооружений противника, что вызывало огромный расход снарядов и требовало длительного времени. Вместо этого точечно поражались объекты, от которых зависела устойчивость обороны противника: огневые точки, наблюдательные пункты, артиллерия и искусственные препятствия. С этой целью и создавались специальные артиллерийские группы, в каждой из которых между батареями распределялись цели.

Новые методы в использовании артиллерии для подготовки прорыва позволили резко сократить длительность артиллерийской подготовки с нескольких дней до нескольких часов.

Для организации прорыва глубокой и прочной обороны врага в период позиционной войны потребовались новые технические средства борьбы и новые организационные формы их применения. Вооружение русской артиллерии на дивизионном и корпусном уровне (легкие полевые 76-мм скорострельные пушки, легкие полевые 122-мм гаубицы и 107-мм тяжелые пушки) в этот период уже было недостаточным для подавления огневого сопротивления возросшей по мощности обороны противника. Возникла потребность в резком увеличении количества гаубичной и тяжелой артиллерии и в создании более легких артиллерийских средств борьбы, способных быстро маневрировать на поле боя вместе с боевыми порядками наступающей пехоты.

Именно в этот период траншейная артиллерия получила дальнейшее развитие. Она состояла из минометов, бомбометов и орудий «сопровождения» и ближайшей поддержки пехоты в бою (37-мм, 47-мм и 55-мм пушки). Орудия «сопровождения» отличались сравнительно небольшим весом, и поэтому могли продвигаться с пехотой и поддерживать ее на всех этапах боя. Минометы и бомбометы обладали большой огневой мощью, навесной траекторией и способностью разрушать укрепления противника. Пехотным батальонам начали придавать команды из шести минометов или бомбометов.

Усиленный рост гаубичной артиллерии с навесной траекторией стрельбы был вызван главным образом тем, что в обороне стали применять все более и более прочные сооружения с крепким верхним дерево-земляным или бетонным перекрытием, против которого огонь пушечной артиллерии с настильной траекторией был малоэффективен. Не менее важное значение имело увеличение количества и дальнобойности тяжелой артиллерии. Первой на путь организационного оформления артиллерии прорыва встала именно русская армия, приступив к формированию тяжелой артиллерии особого назначения (ТАОН). В 1916 г. был создан корпус ТАОН в составе шести артиллерийских бригад, отряда аэростатов и других технических и тыловых подразделений. К весне 1917 г. корпус ТАОН