Твой враг во тьме - Елена Арсеньева

– Лешенька, Лешенька, – проскрипела она как могла ласково. Впечатление было такое, словно старая скрипучая дверь решила подражать кошачьему мурлыканью. – Ну чего ты, ну чего? Мыслимо ли дело вязаться с барскими? Ноздрюк спозаранок по дворам рыщет, аки волчище, а я и в голову не взяла, чего он заколготился ни свет ни заря. Проведают, что скрыли беглую, со свету сживут, разве не знаешь? И так едва дышать дают… а будет что?

Леша не отвечал, вцепившись в Лёлино плечо, зажмурясь, тоненько воя. Козленок верещал ему в лад.

Лёля, ничего не понимая, с ужасом водила глазами от старухи к внуку и обратно.

Баба Дуня вдруг согнулась, уткнулась лбом в щелястые доски и умолкла.

Леша не унимался – скулил, будто побитый щенок.

Баба Дуня подняла голову и глянула на Лёлю – пусть еще недобро, но уже без прежней ожесточенности.

– Ладно, – выдохнула покорно. – Слышь, Лёха, ладно тебе выть! Не гоню я ее, утихни!

Мальчик умолк. Немедленно притих и козленочек.

– Пошли в избу, – сурово велела старуха. – Чего тут, на насесте, как птицы небесные?

– А можно, я лучше тут? – робко заикнулась Лёля. – Как-нибудь пересижу до ночи, а потом вы мне покажете, куда идти, в какую сторону…

– В избу пошли! – угрюмо повторила баба Дуня. – В любую минуту Ноздрюка дурным ветром нанести может, моргнуть не успеешь, а он уж тут. А в избе окошки во все стороны, небось не подкрадется. Пошли – и не перечь.

Лёля покосилась на мальчика. Алексей, человек божий, улыбнулся, беря на руки козленка и на коленках подвигаясь к лестнице. Лёля, с трудом переводя дыхание, выгребла из сена свои так и не просохшие одежки, смотала их в тючок и, тоже на коленках, заелозила вслед за Лешей. Козленок глядел поверх его худого плеча и слабенько взмекивал, словно бормотал: «Н-не н-надо… Н-не ходи-и…»

Но делать было нечего.

Дмитрий. Июль, 1999

– Внимание, она вышла, – послышалось в трубке, и Дмитрий кивнул Разумихину: – Началось!

Он завел мотор, чтобы уехать сразу, как только Марина Алексеевна покажется. Скорее всего она отправится, как обычно, на остановку 18-го, но жители Доскина частенько переходили сюда, на трассу, чтобы уехать 216-м из Богородска или любым другим попутным автобусом. Поэтому следовало учесть оба варианта.

– Вам отбой, – опять раздался голос Андрея. – Идет обычным путем. Автобус уже здесь. – И еще через несколько минут: – Она села в автобус. Поехали!

«Волга» взяла с места, но, проехав метров сто, остановилась. Дмитрий перескочил на заднее сиденье и скорчился. Главное было, чтобы Марина Алексеевна его не увидела. Конечно, она и вообразить не может, что ему известна вся интрига, но… такие вот непредвиденные случайности и губят все дело. Два дня назад Дмитрий самолично мог в этом убедиться на улице Провиантской!

Он услышал шум проехавшего мимо автобуса, после чего Разумихин сказал:

– Вылезай, кортеж проследовал.

Дмитрий перебрался на переднее сиденье и увидел впереди хвост «ЛАЗа» и трюхавший в некотором отдалении от него «Москвич-407», настолько пыльный, облупленный и побитый, что в его неспособности обогнать даже детскую коляску, а не то что автобус, не возникало никаких сомнений. Вдобавок на крыше «москвичка» возвышалось нечто громоздкое, окутанное брезентом, и этот груз, конечно, тоже замедлял скорость. Ну а серой «Волге» ничто не мешало обогнать «ЛАЗ» и резво упылить куда-то по дороге… не очень далеко, правда, а лишь до первых же придорожных железных «комков». Здесь «Волга» постояла, причем Разумихин в целях маскировки даже купил бутылку «Святого источника». Пропустили автобус и «Москвич», снова их обогнали, но вскоре подвернули к заправке… И так все пятнадцать километров до Щербинок.

Возможно, все эти телодвижения были лишними и несли на себе печать некоторой суетливости, но Дмитрий не исключал варианта, что похитители, вернее, тот из них, кто придет за деньгами, окажутся именно в автобусе. В этой предвечерней толчее, когда тесный 18-й набивается под завязку, до того, что руки-ноги у людей путаются, не то что тележки, сумки, корзины и букеты, можно под шумок провернуть любое темное дело, от карманной кражи до убийства. Тем более – передачи небольшого пакета с деньгами. А потом, посулив Марине Алексеевне, что дочь будет ждать ее дома или, к примеру, у памятника Горькому через час или еще где-нибудь, – выбраться на первой же остановке… и поминай как звали. Существовала, правда, опасность, что Марина Алексеевна, вопреки требованиям, все же окажется в автобусе не одна, и тогда похитителю уж точно не уйти. Даже если его не возьмут при передаче денег, он прицепит к себе грандиозный хвост, от которого совсем не просто будет отвязаться. Нет, вряд ли они полезут за деньгами в автобус. Скорее всего все произойдет именно на том пустыре, о котором говорила Александра Герасимовна. Однако для страховки от неожиданностей в автобусе находился Андрей. И в случае, если бы все же кто-то вышел на контакт с Мариной Алексеевной, ему следовало сунуть руку в карман и нажать на кнопку автодозвона сотового телефона. Дмитрий в «Волге» принял бы сигнал, и уж тогда пришлось бы действовать по запасному варианту. И все же он почти не сомневался: в автобусе ничего не произойдет.

Точно так же он не верил, что произойдет честный обмен: деньги – Лёля. Хотя… всякое может быть. Появление дочери самым надежным образом отвлечет Марину Алексеевну (и тех, кто может оказаться при ней в качестве группы поддержки) от похитителей, и они смогут спокойно скрыться. И Дмитрий отчаянно возмечтал, чтобы все произошло именно так, чтобы это оказался вульгарный киднеппинг с целью получения прибыли, чтобы все его домыслы насчет Центра крови так и остались домыслами… Он очень хотел поверить в это, но не мог. Лёлины родители не были теми людьми, за счет которых можно крупно нажиться, вот в чем штука. Уж если похищать, то дочь какого-нибудь «нового русского», которых совсем не мало в Нижнем, чтоб слупить с него нетрудовых, криминальных денежек на полную катушку. А так серьезно обставлять дело ради пятнадцати тысяч долларов… Сама по себе сумма на фоне нашей российской действительности, конечно, очень неплохая, однако похищение человека элементарно не укладывается в эту смету. В деле должно быть минимум четыре участника: кто-то ведь Лелю стережет, кто-то у них на связи, кто-то действует… Это значит, что каждому достанется не столь уж большая сумма, отнюдь не покрывающая степени грозящей опасности. Рисковать угодить в тюрьму за три тысячи баксов? Нет, цель не оправдывает средства. Хотя, с другой стороны, Лёля, может быть, давно уже мертва и нет надобности ее стеречь…

Он даже головой мотнул, чтобы отогнать мысли, от которых цепенело тело и замирало сердце. Не время! Впереди Щербинки.

Возле Ольгина разумихинская «Волга» уже надежно оторвалась от автобуса и оказалась в Щербинках раньше его. А вот и «москвичок» прителепал. Серега Молодец глянул на них так холодно, словно в жизни раньше не видал, и пристроился рядышком к обочине.

Появился 18-й. Марина Алексеевна вышла и сразу побежала к троллейбусу, успев вскочить в него прежде, чем захлопнулась дверь. Вышел Андрей, нахлобучил свою красную каскетку (что означало: ничего не произошло) и направился к «Москвичу». Сел в него – и тот неспешно затрюхал вслед за троллейбусом, всем своим видом демонстрируя, что и его не в силах догнать, а тем паче – перегнать. «Волга» же пошла вперед.

Они проехали пустырь напротив сельхозинститута и мост над развязкой, однако не остановились, а свернули в первый же боковой проезд и обосновались там. Разумихин открыл крышку мотора и углубился в его недра, а Дмитрий достал бинокль и навел его на точку. Он видел, что «москвичок» устроился возле спуска на Карповский съезд. Вышел Андрей и начал ощупывать груз, закрепленный на багажнике. Выглядел он совершенно невинно, и Дмитрий от души надеялся, что так подумает любой, кто глянет на «Москвич» со стороны. Да и на «Волгу». Если их детективные игрища были кем-то распознаны… Его вдруг словно кипятком обдало при мысли, что за автобусом могли следить не только они, но и похитители. И те уж точно обратили внимание на тихоходный «Москвич» и не в меру суетливую «Волгу», которые теперь обосновались вблизи места, где должна состояться передача денег…

Спокойно, не дергайся. Пока ехали до Щербинок, Дмитрий внимательно следил за дорогой, но не видел ни одной подозрительной машины. Ни одной, которая мелькнула бы дважды. Хотя, конечно, похитители могли следить из нескольких машина… Нет. Он качнул головой.

Нет! Сумма по-прежнему опровергает наличие слишком многих сил. Потому что частное уменьшается с увеличением делителя!

Дринькнул сотовый.

– Тики-так, – послышался в трубке голос Молодца. – Объект видите?

Да, Дмитрий видел Марину Алексеевну, которая стала на мостике, растерянно оглядывая каждую проносившуюся мимо машину. Согласно уговору, она положила деньги в пластиковый пакет, который сейчас свободно болтало ветром. Молодец (он тоже, как, впрочем, и все остальные, не верил, что произойдет честный обмен) вчера готов был биться об заклад, что пакет у Лёлиной матери просто-напросто вырвут ушлые ребята, высунувшись из машины, а скорее перевесившись с мотоцикла, как модно грабить прохожих в Италии. Да, может быть, с мотоцикла… И все-таки она стоит метрах в полутора от края дороги, любой, кто захочет выхватить пакет, должен будет остановиться хоть на минуту, а любой, кто здесь остановится…