На запретном берегу - Леонард Карпентер

- Надо думать, коль скоро ведьма умерла! - ответил Каспиус, бросая многозначительный взгляд на Конана. - Но все же с лотосом дела идут на лад значительно быстрее. Я сейчас как раз изучаю несколько особенно тяжелых случаев...

- Он совсем не похож на те виды лотоса, с которыми я сталкивался, сказал Конан, прихлебывая золотистый напиток. - Можете и в самом деле попробовать его выращивать у себя и продавать в другие страны как Особый Бальзам Баалура. Наживете кучу денег!

- Я думаю, мы уже достаточно счастливы хотя бы тем, что город наш освободился от проклятия, - улыбнулась Конану королева. - А богатство мы наживем как-нибудь иначе. Герои Баалура и так прославились этим походом на весь Шем, а имя Конана известно теперь даже младенцам в колыбели.

Киммериец поморщился:

- Вот если бы я привел назад всю тысячу живой и невредимой...

- Ни один подвиг не обходится без жертв, - заметил на это король. - Те, кто выжили в этом походе, - наше будущее. В них я буду теперь уверен, как в самом себе.

- Ну, те, кто остался в городе, тоже прошли через немалые испытания, обронил Конан. - Хотя многие, как я слышал, их не выдержали - Шалманзар, например.

- Не упоминайте при мне этого имени, - нахмурился король. - Этот негодяй хотел продать нас стигийцам. А того двуличного жреца по имени Бандар-Хак недавно нашли на улице мертвым - видимо, убили свои же за то, что не справился с возложенной на него миссией. - Король отпил из чашки, и складка у него на лбу разгладилась. - Ну, да это все дело прошлое. Предателя прекрасно заменит Турио - я рад, что он вернулся живым.

- Да, - серьезно кивнул Конан. - Он показал себя в походе с самой лучшей стороны. Из него выйдет со временем отличный военачальник.

Королева взглянула на мужа, затем на киммерийца.

- А я полагала, что ты, Конан... Ну, быть может, ты сам займешь этот пост?

- Ох, Руфия, разумеется, нет! - Конан едва не поперхнулся отваром. - Я могу вести войска в битву или вверх по реке мертвых, но сидеть все время в городе, даже у подножия трона, - это не по мне!

- А вот все-таки интересно, - задумчиво сказал Каспиус, ни на кого не глядя, - какая же из тех рек была истинным Стиксом?

- Что ты хочешь этим сказать? - нахмурился Конан. - Что так и не известно, могут ли побывавшие в этой долине огня и льда сказать, что они видели истоки самого Стикса? Что же, это, по-твоему, умаляет подвиг и славу тех, кто вернулся?

Каспиус уже открыл было рот, чтобы ответить что-нибудь язвительное, но тут рядом зазвенел чистый детский голосок:

- Угодно ли кому-нибудь еще лотосового отвара?

Спор погас, не начавшись, и все повернули лица к принцессе Исмаэле, стоящей на траве с подносом в руках. На подносе помещался большой чайник кхитайской же работы, над его носиком вился душистый пар. Как видно, она отняла поднос у слуги, захотев из озорства подкрасться к сидящим незамеченной. Последние признаки болезни оставили ее тело, это снова был румяный, веселый ребенок, каким и полагается быть ребенку двенадцати лет от роду - разве что еще немного бледный. Принцесса изящно поклонилась, очень довольная своей шуткой.

- Какая разница, - сказал Конан, глядя в ясные синие глаза дочери, где мы были?.. Главное, мы привезли то, за чем отправлялись, а все остальное не имеет значения.

* Шурикены - метательные восточных воинов.