Сердце убийцы - Челси Кейн

— Я хоть что-нибудь значил для тебя?

Она крепко зажмурилась.

— Ну конечно.

— Все время вспоминаю тот вечер после школы. Как ты стояла, во что была одета, твои слова. Помнишь, ты записала мне в подарок кассету?

Рестон дотронулся до ее лица, Сьюзен резко отпрянула, и ремешок тут же сдавил горло, вновь заставив поперхнуться. Она замерла, боясь пошевелиться. «Только не вздумай зареветь, — сказала она себе, — только не реветь, гадство такое!»

— Твои любимые песни. — Губы учителя коснулись щеки бывшей ученицы, и Сьюзен чуть не стошнило от омерзения. — Я храню ее. Там еще есть песня «Добавь и это тоже» в исполнении «Вайолент фамм», а в ней строчка «Можно мне хоть один поцелуй?». Ты вручила мне кассету со словами: «Это то, что я есть». Вручила мне себя. — Убийца поцеловал ее и провел нижней губой вверх по щеке, оставив мокрую дорожку слюны. — Название каждой песни написано на вкладыше твоей рукой — все буковки ровные, аккуратные — ты их, наверное, целый день выводила.

Сьюзен зажмурилась еще крепче, так что веки стали как маленькие кулачки.

— Я записала кассету для наших репетиций, Пол. Нам понадобилась музыка для разминки перед репетицией, и я вызвалась ее записать!

— И мы тогда впервые поцеловались. В классе. После занятий.

В ноздри бил запах его пота — сладковатый и едкий в закрытом пространстве.

— О нет!

— Я слушал кассету в машине по дороге домой и поражался, насколько мы с тобой похожи!

Сьюзен ощутила его влажные губы на своих, дернула головой, но Пол держал крепко. Под сомкнутыми веками в темноте роились яркие точки.

— Ты говорила со мной словами песен. — Губы Рестона шевелились на ее губах. — Я понимал, мы не должны быть вместе.

Пол отстранился, и петля на шее Сьюзен ослабла, но девушка боялась открыть глаза, боялась того, что может увидеть.

— Я был женат. Был твоим школьным учителем. Но ты казалась такой по-взрослому опытной, такой зрелой не по годам. Я написал тебе и совершил непоправимую ошибку, мне не следовало облекать свои чувства в слова. Но я решился на это. На следующий день принес письмо в школу, отдал тебе с просьбой прочитать после занятий, и ты прочитала. — Рестон порывисто вздохнул, а в конце как будто даже всхлипнул. — Ты пришла ко мне после вечеринки участников спектакля, и мы занялись любовью. — Он схватил Сьюзен за голову обеими руками и прижался губами к ее рту, упираясь языком в стиснутые зубы. Ремешок сдавил девушке горло. — Открой рот!

Сьюзен вдруг широко раскрыла глаза и посмотрела на похитителя в упор.

— Все было не так, Пол! — воскликнула она в ярости. Наконец-то можно высказать всю правду до конца! — Я тогда напилась до чертиков! — бросила она ему в лицо. — Впервые в жизни напилась на той дурацкой вечеринке после окончания спектакля, а ты предложил отвезти меня домой и оттрахал в машине! — Она сокрушенно опустила голову на край деревянного лежака. — Малолетняя дура! Тогда умер мой папа. Я просто плюнула на все на свете. Ничего не соображала. А ты был моим любимым учителем…

Глава 47

Шеридан с трудом дышал. Тяжелый бронежилет и плотно прилегающие нейлоновые лямки на липучках стесняли грудь. Болели ребра, и каждое движение доставалось, как победа в маленьком сражении. Арчи старался глубоко дышать, мысленно рисуя картину собственных легких, в которые по трахее поступает воздух, а затем сердце питает все тело насыщенной кислородом кровью. Этим занятием он отвлекал мозг, пока спускался вместе с Генри и Клэр по извилистой бетонной дорожке, ведущей к причалу. У подножия холма стоял старенький серебристый «пассат». Машина Рестона. Все трое шагали не спеша, в бронежилетах, скрытых под гражданской одеждой, со спрятанным подальше оружием. Вокруг полицейских напряжение прямо-таки сгустилось, а лодки покачивались, как живые, на черной воде.

Детективы вышли к причалу, тянувшемуся от берега огромной буквой «Т». Мостки тускло освещались по периметру ночными фонарями. Их ленивое белое сияние отражалось от поверхности воды и придавало окружающим предметам неестественно контрастные черты. А еще морозный воздух, подумал Арчи. На холоде все выглядит резче и отчетливее. Следов от пожара не было видно, сгоревшие катера убрали, но оставался едва ощутимый запах гари. Шеридан расстегнул ремешок, фиксирующий в кобуре его тридцать восьмой, и положил руку на гладкую стальную рукоятку.

Стояночные места с четными номерами находились по одну сторону, с нечетными — по другую. Арчи заранее знал, что катера на месте номер двадцать восемь нет. По закону подлости.

— Черт, — бросил Шеридан, когда полицейские втроем встали перед пустым стояночным местом.

— И что это значит? — спросила Клэр.

— Это значит, что они уехали кататься, — ответил Арчи.

— Уплыли, а не уехали, — поправил его Генри.

Шеридан стоял на палубе двадцативосьмифутового двухвинтового патрульного катера. Он не испытывал особого интереса к яхтам и катерам, но тем не менее знал довольно много от одного из уполномоченных речной патрульной службы. Речники округа носили зеленую форму, красили свои суда в изумрудный цвет и называли себя «зеленые шершни». В зимнее время дежурная команда состояла из лейтенанта, сержанта, восьми уполномоченных и одного механика, занятого на матчасти полный рабочий день. В течение получаса после телефонного звонка Арчи все они были на своих местах.

Еще через пятнадцать минут в рейд вышли пять патрульных катеров и начали поиск «Крис-Крафта» вместе с двумя полицейскими вертолетами и одним вертолетом морской пограничной службы.

— Это не иголка в стоге сена, — компетентно объяснял Шеридану пилот-вертолетчик, — а катер на реке. Мы найдем его.

И нашли. Спустя час один из пилотов радировал, что обнаружил «Крис-Крафт», стоящий на якоре неподалеку от канала у берега Сови-Айленда со стороны реки Колумбия.

Арчи сообщил координаты спецназовцам. От внимания Рестона наверняка не ускользнул луч прожектора полицейского вертолета мощностью в десять тысяч мегаватт. Преступник теперь либо снялся с якоря и пустился наутек — в этом случае вертолет будет преследовать его, — либо затаился и ждет. У маньяка в руках заложница, и Арчи не хотел рисковать ее жизнью. Но спецназ доберется до них нескоро, а патрульный катер с Шериданом, Генри, Клэр и Энн на борту находится неподалеку. К тому же разве не надо убедиться, что это «Крис-Крафт»? Не хотелось бы, чтоб группа вооруженных людей в масках взяла штурмом не то судно и испортила кому-нибудь семейный отдых на рыбалке. Поэтому Арчи проинструктировал экипаж из трех уполномоченных обойти остров по большому радиусу и попытаться подойти к Рестону поближе.

И вот они у цели. Навигационные огни на «Крис-Крафте» отключены, но в каюте горит свет. Один из «зеленых шершней», Рик, по виду ровесник Арчи, с коротко стриженными волосами и седой бородой, направил на частный катер бортовой прожектор. В черном небе кружил вертолет.

— Ваша птичка! — крикнул Рик сквозь рев двигателя.

— У меня на подходе спецназ и переговорщик по заложникам! — прокричал в ответ Арчи.

— У нас нет времени, — предупредила Бойд. На ветру косички хлестали ее по лицу, и она придерживала их рукой в перчатке. — Он постарается поскорее все кончить.

— Как близко вы можете подплыть к нему? — спросил Арчи Рика.

— Достаточно близко, чтобы взять на абордаж.

— Действуйте!

Генри, Клэр и Арчи достали оружие. Патрульное судно снизило ход до самого тихого и практически подкралось к «Крис-Крафту». Двое уполномоченных встали с правого борта со швартовочными линями наизготовку. Когда до катера осталось несколько футов, Рик остановил двигатель, и судно по инерции подошло к борту искомого катера. Два других речника в мгновение ока набросили лини на его кнехты.

Теперь оба катера покачивались рядышком на волнах, толкаясь бортами. На воде было холодно. Арчи подышал на сложенные горстью руки, поиграл пальцами, восстанавливая кровоснабжение. От речного ветра горели щеки. На «Крис-Крафте» все будто вымерло. Арчи огляделся по сторонам и не увидел огней каких-либо других судов.

— Ну, я пошел, — объявил он и протянул Соболу свой револьвер рукояткой вперед.

Генри ухватил ее медвежьей лапой, а другую положил сверху на руку Шеридана, так что она вместе с револьвером оказалась в замке. Его лицо стало жестким. Здоровяк наклонился к Арчи и едва слышно сказал:

— Ты это делаешь, считая, что поступаешь умно, или из жалости к самому себе?

Детектив спокойно выдержал взгляд друга. «Тебе не спасти меня», — мысленно ответил он Соболу, а вслух добавил:

— Оставайтесь на месте, пока не услышите выстрел. Если я решу, что спецназу пора его убрать, постараюсь подать сигнал.

— Надень жилет, — напомнил Генри.