Любовь без преград - Моника Маккарти

— Моя невинность принадлежит мне, — твердо сказала Джанет. — И это мое дело — расстаться с ней или нет.

— Хотел бы я, чтобы это было именно так. Но не все так просто, Джанет. Ты дочь графа и невестка короля. Твой муж ожидает…

— Какой муж? Я не замужем и не собираюсь вступать в брак.

Ее горячность поразила его.

— Ты говоришь это с такой убежденностью.

Она приподняла подбородок.

— Да.

— Ты действительно хочешь стать монашкой?

После того что случилось, это казалось Джанет невозможным. Однако она будет продолжать делать то, что должна.

— Если это единственный способ избежать брака.

— Ты говоришь о браке, словно он подобен смерти. Что в нем ужасного?

Джанет вспомнила о своей семье. Да, для нее брак был бы ужасным выбором. Как ему объяснить? Как заставить его понять то, что для него — и для большинства мужчин — могло показаться неестественным?

— В браке я потеряла бы свою личность.

Юэн наморщился.

— Как это понимать?

— Я утратила бы возможность делать то, что считаю нужным. Все, вплоть до малейшего решения, было бы под властью мужа. Я была бы лишена самостоятельности. Я не хочу, чтобы со мной обращались как с невольницей.

Юэн нахмурился.

— Так не всегда бывает.

Она вопросительно приподняла бровь.

— Многих ли мужчин ты знаешь, которые обращались бы со своими женами, как с равными?

Он нахмурился еще сильнее.

— Немногих.

Ее сердце дрогнуло. Означало ли это, что он включал себя в их число?

— И ты позволил бы своей жене принимать собственные решения, даже если бы они не совпадали с твоим мнением?

— Мы говорим не обо мне.

— Нет, конечно, — тихо сказала Джанет, и ее сердце сжалось от неожиданного разочарования. Она не могла думать о нем, как о муже, не так ли?

— Ты хотел знать мои доводы, и для этого ты превосходный пример. Ты вполне ясно выразил свое отношение к тому, чем я занимаюсь. Можно ли ожидать, что другой мужчина отнесется к моему делу иначе? Ты можешь представить мужа, который позволил бы мне продолжать мое дело?

Юэн упрямо сжал губы.

— Твое дело очень опасно.

— Поэтому меня необходимо защитить от меня самой, не так ли? — Неудивительно, что он не ответил. Джанет решила задать ему еще несколько вопросов. — Почему ты уверен, что мне не следует заниматься моим делом? Почему ты такого невысокого мнения о женщинах? Или это касается только меня?

Казалось, Юэн пришел в замешательство.

— О Боже, Джанет, то, что, по-моему, ты подвергаешь себя смертельной опасности, путешествуя по Шотландии во время войны и занимаясь тем, что может погубить тебя в случае провала, не означает, что я невысокого мнения о тебе. Черт побери, после сегодняшнего дня ты доказала, на что способна. Ты действовала не хуже любого мужчины. — Она расправила грудь. Он не представлял, как много значили для нее эти слова. — Однако, как женщина, ты во многом уязвима. Когда я думаю, что может с тобой случиться… — Его лицо потемнело, и в глазах отразился испуг. — Ты не представляешь, что англичане могут сделать с тобой, если обнаружат, чем ты занимаешься.

По-видимому, в его словах было нечто большее, чем только взгляд на традиционные роли мужчин и женщин. Очевидно, Юэн говорил, исходя из собственного опыта.

— Расскажи, что ты видел?

Он стиснул челюсти так сильно, что было видно, как пульсирует жилка на скуле.

— Это произошло несколько лет назад, мы высадились в Шотландии после того, как были вынуждены скрываться на островах в течение нескольких месяцев. — Джанет проглотила подступивший к горлу ком. Именно тогда был убит ее брат Дункан. — Нас преследовали, а подмога еще не пришла, и сельские жители — в основном женщины и дети — помогли нам спрятаться в холмах. Англичане узнали об этом, и когда мы вернулись, чтобы поблагодарить наших спасителей, — Юэн посмотрел ей в глаза, — благодарить было уже некого. Женщин изнасиловали и избили, а потом перерезали им горло. Выжила только одна девушка.

Джанет судорожно вздохнула. Хотя он говорил в своей обычной грубоватой манере, она почувствовала волнение в его голосе и поняла, как ужасно, должно быть, это было.

— Это не ваша вина.

— Конечно, наша, — резко сказал он. — Мы попросили этих людей помочь нам, не представляя, какой опасности их подвергали.

— Но они поступили бы так в любом случае, — тихо сказала она.

— Откуда тебе знать?

— Потому что я сделала бы то же самое.

Он пристально смотрел на нее, ничего не говоря некоторое время.

— Почему роль курьера так важна для тебя?

— Причина не имеет значения. Достаточно самого факта. — Можно ли надеяться, что мужчина способен понять это? — Я же не спрашиваю тебя, почему ты делаешь то, что делаешь. Ты считаешь, если я не надеваю доспехи и не ношу меч, то моя работа менее важна. — Джанет сделала паузу. — В этой войне нельзя победить только мечом, Юэн. Как, по-твоему, призраки Брюса узнают точное место для атаки? — Он внимательно наблюдал за ней. — Данные разведки передаются курьерами.

Она замолчала, не желая больше говорить.

Юэн, казалось, размышлял над тем, что она сказала, но имели ли его слова значение для него, она не знала.

— Ты решила стать монашкой из-за своей сестры?

Джанет напряглась.

— Что ты хочешь сказать?

— Ты не должна что-то себе доказывать и стараться искупить вину за то, что произошло на мосту. Мэри ни в чем тебя не винит. Если бы ты только знала, как она переживала и тревожилась из-за твоих поисков и возвращения.

Джанет жадно ему внимала. Неужели это правда? Она хотела верить Юэну, и у нее было много вопросов, но задай их, она дала бы ему понять, что он прав в своем предположении.

— Моя сестра не имеет никакого отношения к нашему делу. Разве не достаточно простого желания помочь королю? Неужели обязательно должна быть какая-то скрытая причина? А что ты скажешь о себе, Юэн? Почему ты здесь? Что заставило тебя принять решение стать одним из призраков Брюса?

Он бросил на нее пристальный взгляд, однако не клюнул на наживку.

— Я присоединился к армии Брюса, потому что человек, которого я уважаю больше всех, попросил меня это сделать. И я согласился, чтобы уберечь мой клан от исчезновения.

Ее глаза расширились от такого откровенного признания. Она не услышала от него ни патриотических лозунгов, ни речей о свободе и тирании. Им руководили только личный амбиции и желание получить вознаграждение.

— Ты говоришь о своем отце? — спросила Джанет.

Юэн не сразу понял, о чем она. Наконец сообразив, он рассмеялся.

— Едва ли. Мой отец не из тех, кто может внушить чувство преданности. Нет, я говорю о бывшем правителе, сэре Джеймсе Стюарте.