Чёрное сердце - Архелая Романова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я заплакала, кривя губы. Рини села ко мне, крепко прижимая меня к себе, пока я рыдала, уткнувшись ей в плечо. Именно этих слов мне не хватало, именно это я хотела услышать. На душе стало легче, словно речь Виринеи смыла все переживания и тревоги.
– Принимай решение сердцем, – шепнула она.
– А мы поддержим его, каким бы оно не было, – вдруг послышался голос со стороны двери.
Я высвободилась из объятий Рини и взглянула на брата. Улыбаясь, Энтони кивнул мне и добавил:
– Я хочу, чтобы ты была счастлива, Стела. Забудь о других, думай о себе – чужое мнение ничего не значит, даже дом и страна не имеют значения, если ты несчастна. Главное – что ты носишь внутри.
– Или кого, – смущенно пробормотала Рини, гладя руку себе на живот.
Я улыбнулась сквозь слезы – слов не хватало, чтобы выразить все то, что творилось у меня в душе. Счастье… Здесь и сейчас, в окружении родных людей. Независимо от времени или места.
– Может быть, спустишься вниз? – мягко спросила Виринея. – Поужинаем вместе… Эдварду некомфортно слушать наше с Тони воркование за столом.
– Да, – я прислушалась к себе, и кивнула, – да, пожалуй, неплохая идея.
– Отлично, – улыбнулся Энтони. – Тогда идем.
Он протянул одну руку жене, вторую – мне, и церемонно повел нас вниз. А я впервые за все последние четыре дня рассмеялась, не чувствуя боли или горечи. Только спокойствие.
Глава 20
Следующим утром мы с дядей Эдвардом выехали в столицу Дефронии, Лэтрелу. Город, известный своей потрясающей архитектурой и чудесными фонтанами, располагался в двух днях пути от Рогорна. Но, естественно, большую часть дороги мы с дядей пропустили, попросту переместившись в Торх, а оттуда мы продолжили путь на лошадях. К моменту, когда на горизонте показались башни Лэтрелы, я была измотана так, что едва ли могла оценить красоту столицы.
– Мы разместимся в королевском дворце, в гостевом крыле, – сообщил мне дядя.
Я кивнула, желая только одного: быстрее принять ванну и рухнуть в кровать. Где она будет находиться: в замке или постоялом дворе, мне было абсолютно все равно.
По дороге дядя Эдвард деликатно избегал темы о Филиппе де Рандане, но, чем больше мы приближались ко дворцу, тем сильнее он нервничал. Искоса посматривая на него, я замечала, как он хмурится, и иногда мельком, чтобы я не видела, оглядывает королевских стражников. Для чего? Я не знала, но подозревала, что дядя Эдвард боялся за мою жизнь, и в случае чего он был готов сражаться.
Разумеется, все происходящее не могло не беспокоить меня. Я тоже нервничала, и, когда нас провели в гостевые покои, я уже была на грани паники. Теплая ванна немного успокоила расшатанные нервы, и, замотавшись в одеяло, я уснула, предварительно крепко заперев двери.
Мне снился Филипп. Он стоял на лугу, наблюдая за поднимающимся солнцем, окрашивающим верхушки деревьев вдалеке в рыжевато-розовые тона. Сначала я подумала, что это просто сон, пока он не повернулся ко мне, и не произнес с улыбкой:
– Привет, воительница.
Я ахнула и бросилась к нему. Не останавливаясь, налетела на него, крепко хватаясь за широкие плечи; Филипп поймал меня в момент прыжка, и прижал к себе, жадно зарываясь носом в мои распущенные, еще влажные после ванной, волосы.
– Я думала, что больше такого не случится… У меня не получалось увидеться с тобой во сне! Я пыталась спать больше, но…
– Тихо, тихо, – Филипп расплылся в улыбке, обхватив мое лицо руками и всматриваясь в глаза. – Я безумно скучал.
– И я. Я тоже скучала, – торопливо заговорила я, оглядываясь и не узнавая местность. – Где ты?
– Возле границы, – ответил Филипп. – За тем лесом начинается Медрелор.
– Ты ждешь меня, – догадалась я. Сердце болезненно сжалось.
– Да, – просто сказал он. – Я же сказал, что буду ждать.
Я мысленно подсчитала, сколько дней прошло с нашей встречи наяву. Выходило, что семь. Еще три дня, и Филипп покинет Дефронию – ему стоит лишь пройти через лес.
Вместо ответа я уткнулась носом в его грудь, крепко сцепив руки у него за спиной. Мы так и стояли, ничего не говоря, просто слушая предрассветную тишину и далекий клекот птиц. Когда я отстранилась, желая взглянуть в его лицо, он спросил:
– Я не буду спрашивать о твоем решении, Стела, но скажи мне, все ли у тебя в порядке?
– Все нормально, – выдавила я, немного побледнев.
Говорить ли ему о приглашении в столицу? Или оставить это в тайне? Вдруг Филипп посчитает, что король желает причинить мне зло? Тогда ничто не остановит его от прибытия в Лэтрелу и нападения на Каспиана. И тогда…
Что будет тогда, мне даже не хотелось представлять, поэтому я приподнялась на носочках, и потянулась к его губам, нежно поцеловав его. Филипп не сразу, но ответил мне, с каждой секундой все больше распаляясь; его руки, бережно сжимающие мою талию, усилили хватку.
– Нет, нет, – через мгновение он отстранился, шумно дыша, и хрипло прошептал: – Это не должно быть так. Не в этом месте…
– Плевать, как и где, – возразила я, снова прильнув к его губам. – Главное, что мы вместе. Рядом.
– Нет, Стела, – он схватил меня за плечи и встряхнул. – Сначала ты должна принять решение. Мне не нужна прощальная близость, воительница, я хочу получить всю тебя или ничего. Поэтому…
– Пора прощаться, – прошептала я.
Он кивнул, нежно поцеловав меня в лоб, и приложил ладонь к моей груди, туда, где неровно билось сердце. И легонько толкнул.
Я поморщилась от резкой боли, и на мгновение закрыла глаза, а когда открыла их, то вновь очутилась в Лэтреле, в королевском дворце. В дверь громко постучали, и незнакомый мне женский голос робко произнес:
– Леди Баллард, Его Величество Каспиан желает принять вас.
Поднявшись, я приблизилась к двери и распахнула ее. Служанка, стоявшая по ту сторону, боязливо отшатнулась – должно быть, мой помятый вид и безумный взгляд испугал ее.
– Леди Баллард, – залепетала она, – прошу прощения, но Его Величество…
– Я поняла, спасибо, – прервала я ее. – Я буду готова через пять минут.
– Я подожду вас у дверей, леди Баллард.
Я устало кивнула, и вернулась в комнату, чтобы переодеться. Виринея, в отличие от меня, обеспокоилась наличием подходящего наряда для аудиенции, и всучила мне свое платье – ярко-красное, состоящее из пышной
