Copy-Paste - Андрей Валерьев

– Олег, тащи этого, – Витька, на всякий случай, закинул в тёмный люк всю свою добычу и показал на шамана, – внутрь. Заслужил. Катя, Оля, Жанна! Антон! Быстро внутрь!

'Ну его к чёрту, это собрание!'

Егоров бросил короткий взгляд на кучковавшихся поодаль матросов и запоздало подумал о том, что так и не попрощался с Лаком и Кхапом, но вылезти из самолёта, который как раз в этот самый момент, чихнул реактивным двигателем, было выше его сил.

Майор преобразился. Вместо рыхлого дядечки 'слегка за пятьдесят', перед землянами оказался крепкий и властный красномордый мужик в растянутой тельняшке и с командным рыком. Сразу было видно – вояка. Эдакий украинский вариант капитана Кхапа.

Шевченко ещё раз живо оббежал свой самолёт по кругу, попинал колёса и жестом велел Вите идти на помощь турку, который, обливаясь потом, бешено орудовал рычагом, торчащим из гондолы двигателя.

– Бегом горючку качать. Олег – ты тоже.

АН оживал на глазах. Вслед за ровно завывшим движком тоненько запели механизмы внутри машины. Замелькали едва видимые на ярком солнечном свету огоньки внутреннего освещения и помаленьку зашевелились закрылки.

Через пять минут из самолёта выскочила Катя и показала, что пора сматывать провода и убирать генератор. В этот самый момент над ухом Вити грохнуло. Правый двигатель, возле которого он находился, завёлся сразу, обдав качающих рычаг мужчин сажей и вонью горячего выхлопа. Винт нехотя провернулся, замер, снова провернулся, раз-другой и послушно замолотил воздух, превратившись в один сияющий на солнце сплошной круг.

Ноги сами отнесли Лактаматиммурама подальше от ревущего зверя. Странно, но на картинках, что он видел в монастыре, огонь всегда вырывался из пасти дракона, а не из… другого места. Было жутковато, но очень интересно. Лак старательно задавил в себе страх и во все глаза уставился на тусклую серо-зелёную тушу. В эту минуту в нём проснулся исследователь, которому было всё равно, что с ним может случиться. Знание. Именно это и было самым главным.

Младший резчик не побежал, подобно матросам, скуля и повизгивая к кораблю. Позабыв обо всём на свете, он выпрямился и сделал два шага вперёд.

Капитан коснулся его плеча и, надрывая горло, чтобы перебить ужасный шум Са Мо Лота, позвал его с собой, на что Лак только отрицательно помотал головой.

– Хорошо, – Кхап сохранял лицо из последних сил. Больше всего на свете ему хотелось на всё плюнуть и удрать вслед за своей командой, – хорошо. Будь острожен. Я пойду, присмотрю за этими трусами, чтобы они не сбежали.

И капитан не спеша удалился.

Зверь взревел в сто раз громче. Гром грохотал непрерывно и Лак невольно подался назад. Четыре когтя на правом крыле дракона закрутились с невероятной скоростью – их невозможно было рассмотреть. Затем тоже самое произошло и с левым крылом.

Исследователь выбросил страх из головы и призадумался.

'А может, это рука?'

Дракон стоял и ревел, не трогаясь с места довольно долго. Ничего страшного не происходило, и Лактаматиммурам немного приободрился, а потом из пышущей горячим маревом туши дракона выскочила маленькая человеческая фигурка с большим свёртком на плече и, согнувшись в три погибели под явно тяжёлой ношей, бросилась ему навстречу.

У Лака потеплело на сердце.

'Это Вит. Он не забыл. Он хочет попрощаться'

Пожилой человек поднял в приветствии руки и торопливо заковылял вперёд.

После яркого солнца душный полумрак самолёта казался чем-то нереальным. Витька поймал себя на том, что за последний час, прошедший с того момента, как он нашёл самолёт, у него в башке, на самом деле не было ни одной мысли.

'Круто!'

Голова странно онемела и Егоров выполнял указания майора словно робот, отстранённо наблюдая за тем, что происходит вокруг.

'Это я. Это – со мной'

Витька вцепился в деревянную лавку, на которой он сидел и сумасшедшими глазами обвёл тесный салон, в котором сидели люди. Небольшая часть внутреннего пространства АНа, находившаяся сразу за кабиной пилотов, была свободна от металлических конструкций. Здесь имелась дверь наружу, три больших круглых иллюминатора из мутного и поцарапанного стекла и две большие деревянные лавки, прикрученные стальной проволокой к шпангоутам. Внутренней обшивки здесь уже не было.

'Бр-р-р-р!'

От разогревающихся двигателей шёл страшный шум. Кричать, надрывая саднившее от жажды горло не хотелось, так что Витя просто ободряюще улыбнулся Кате и обошёл всех пассажиров, похлопывая каждого по плечу, как это когда-то делал капитан Орхан.

– Петя! Петя!

Шевченко обернулся. Рядом с ним, на привычном месте второго пилота сидел турок и сосредоточено разбирался в приборной панели.

– Петя, горючее есть?

Майор пожал плечами. Датчики, показывающие уровень горючего, на этой птичке были давно вывернуты. Лётчик сбросил обороты двигателей и пробасил.

– Убери его, а?

Прямо на пути двадцать шестого неподвижным столбиком замер любопытствующий Лак. Витя чертыхнулся и полез на выход, но внезапно был остановлен Катей. Женщина невидяще смотрела в иллюминатор и загадочно улыбалась.

– Что?

– Милый, – Екатерина оторвалась от созерцания миражей за бортом самолёта и, неожиданно сильно схватив Витю за шею, подтянула его к себе, – милый. Знаешь, что я сейчас ВИДЕЛА?

'Только этого мне не хватало!'

Егоров покорно плюхнулся на скамейку, приставил ухо к губам женщины и, нагло игнорируя нетерпеливые взгляды окружающих, изобразил полнейшее внимание.

– Что?

– Небо. Закат. Солнце. И наш самолёт, улетающий вдаль.

Катя истерично хихикнула.

– И надпись. 'The happy end'… смешно, да?

Виктор посмотрел долгим взглядом в неулыбчивые и очень серьёзные глаза жены и… соврал.

'Нет, Катя. Это не смешно. Этого – не будет…'

– Да, Катя. Смешно. Так и будет. А! Да! А потом титры и музыка Эннио Морриконе.

Лицо у женщины дрогнуло и она беззвучно, одними губами спросила.

– Правда?

В голове у Витьки царил ветер и весёлая обречённая бесшабашность.

– Правда-правда… не веришь? – Взгляд Егорова бесцельно метался по салону. – Во, смотри.

Долговязый предводитель сграбастал завёрнутые в циновку четыре бронзовые секиры и копьё, крякнул, оторвав от пола семьдесят килограммов железа и пыхтя поволок свёрток из самолёта.

– Лаку отдам. Нам-то они дома совершенно точно не понадобятся!

– Лак, дружище. Не поминай лихом!

– What?

– Ничего Лак. Спасибо тебе.

Тяжёлый груз, весело звеня, полетел на каменной твёрдости землю.

Витька обнял не ожидавшего такой нежности тайца, мягко подтолкнул в сторону от 'полосы' и не оглядываясь побежал назад.