Второй фронт - Владимир Поселягин

— О чем именно?

— В основном по хозяйству.

— Про побитую колонну было что-нибудь?

— Не проскальзывало. Так рано еще. Девяти нет, товарищ полковник.

— Будут новости, сообщай. Я у Меньшикова.

Капитан Меньшиков, замначштаба по разведке. В основном всю разведгруппу он отправил с Ивановым со своим замом во главе, оставив при себе только десяток бойцов. Сейчас они как раз вернулись с поиска.

Подойдя к бойцам, они устало разлеглись в тени бывшего штаба местной дивизии, который своими окнами и выбитыми стеклами производил впечатление полной разрухи и заброшенности, дал отмашку, чтобы не вставали.

— Что у вас?

Капитан, с шумом пьющий свежую воду из ведра, передал его следующему бойцу и, поправив форму, быстро доложился:

— Есть тыловики, товарищ полковник. Двадцать две машины, с чем груз, не знаем, вспугнуть боялись. Но в охранении всего десяток солдат, это не считая водителей.

— Где? Покажи по карте.

Расстелив карту на покатом капоте своего трофейного грузовичка с зенитным крупнокалиберным пулеметом в кузове, Меньшиков показал, где стояли тыловики.

— Далековато. Рядом ничего нет?

— Только боевые части. Эти для захвата самые легкие.

— Хорошо. Ставлю задачу. Тыловиков по возможности уничтожить, транспорт захватить. Срок выполнения как можно быстрее. Хотя бы к двум часам. Что вам нужно для выполнения задания?

— Десяток бойцов для охраны, ну и водителей, конечно.

— Бойцов из охранения возьмешь, выберешь, какие понравятся. А за водителями к Гаврилову, он обещал выделить их из своих людей.

— Разрешите выполнять?

— Действуйте.

Не буду долго рассказывать про нашу авиационную эпопею, скажу коротко, нам дали ЧЕТЫРЕ дня нормально похозяйничать на аэродроме. Мы вывезли все, что смогли и не смогли, но вывезли. Как бы это ни прозвучало. Возили на трофейных машинах с прикрытием из трофейных же танков. Во что были одеты бойцы, думаю; говорить не стоит, и так понятно. Мой зампотылу не зря гордо носил свою фамилию Айзерман. Основная масса запчастей и самолетов пришлись на так не любимые историками «чайки». Может, они и устарели, но для моих идей подходили просто идеально. Так что теперь у меня было сорок две «чайки» и шестнадцать «ишачков», разбитых на пары. Про четыре разведчика, два У-2 и два транспортника я уже не говорю. И это только те, что летали, технари и летные инженеры на будущие замены вывезли даже остовы с полосы и новенькие движки со складов.

Конечно, за такое короткое время нереально все, что нужно, вывезти, все-таки восемьдесят километров в один конец, но мы сделали несколько временных укрытий, укрыв ящики и железо брезентом. В ближайшее время все это будет вывезено уже на постоянные склады.

Причина, по которой мы смогли так безнаказанно действовать, была одна, эта причина именовалась капитаном Меньшиковым. Воспользовавшись поднявшимся волнением в связи с уничтожением передовой моторизованной группы, он совершил несколько диверсий, уничтожил два моста, дав нам сделать невозможное с суматохой вокруг. Несмотря на то что округ был наводнен немецкими боевыми частями, у нас все получилось. Был случай как наша колонна — одна из последних, — что вывозила горючее для самолетов, вклинилась в немецкую и под их прикрытием спокойно доехала практически до нужного места, где и беспрепятственно свернула. Появилась у бойцов некая лихость в последнее время.

— Сколько площадок подготовили? — поинтересовался я у Иванова.

Это было первое совещание после тех сумасшедших дней в вывозе всяких авиационных вкусняшек.

— Пока только две. Одна на краю озера в середине леса, садиться не совсем удобно, но практически вся площадка от взглядов сверху укрыта. Гаврилов там успел побывать, от площадки пришел в восторг, проблема только одна. Нет подъездных путей. Нужно пробивать дорогу.

— А вторая?

— Старое пожарище. Два на полтора километра. Немного выровнять, и вполне приличное поле. Подъезд есть.

— Хм. Прокладываем дорогу к озеру, но деревья не трогаем, только молодняк, чтобы сверху не было видно, а пока ровняйте вторую полосу, вы ведь там всех посадили?

— Да, только два самолета поломали шасси. Не совсем удобная площадка, но вы попросили поторопиться.

— Вашей вины нет, так что не беспокойтесь. К тому же Гаврилов уже доложился по ним. Завтра к обеду вернут в строй. Инженерному батальону нужно будет подготовить еще десяток аэродромов подскока, но это попозже. Полк хорошо разместили? Землянки? Кухню? Охрану?

— Все не успели, но в течение трех дней инженерный батальон закончит.

— Когда закончите постройку складов и вывоз имущества? — поинтересовался я у Айзермана.

— Вывоз в течение двух дней. Благо горючим и транспортом нас обеспечили, а вот с постройками пока придется погодить, думаю, обойдемся землянками. То, что можно хранить под открытым небом, будем хранить, — ответил интендант.

— Хорошо. Ладно, идем знакомиться с вновь прибывшими. На сколько бойцов и командиров мы обогатились?

Ответ Иванова заставил меня запнуться.

— Сколько?!

— Наличный состав прибившихся к нам частей составляет четыре тысячи двести сорок семь бойцов и командиров.

— Однако… Как же особый отдел справляется?

— Заняты они очень, тщательно работают. Мне особист уже докладывал о восьми выявленных и шести на подозрении.

— Нужно будет поговорить с ним.

— Да вон он, вместе со всеми командирами, собравшимися на совещание. Вон с подполковником Грайнбергом разговаривает.

— Кто такой.

— Грайнберг? Командир тяжелой артиллерийской бригады. Правда она с ним не вся, осталось полтора дивизиона. Семнадцать орудий. Но со всей техникой и вооружением. Его Меньшиков случайно нашел на той стороне леса, сидели без топлива. Он до сих пор по лесу патрули гоняет, таких же… хм, окруженцев ищет, товарищ полковник.

— И эту прорву надо кормить… Меньшикова после совещания ко мне, пусть доложит об окружных продовольственных складах. Насколько нам их хватит, если все вывезти?

— Я там был, примерно… на год хватит, но это неточно. Туда ведь эшелонами гнали, на всю нашу группировку войск. Все там продовольствие получали, склады на огромной территории расположены. Даже ветка железнодорожная проложена.

— И они в пригороде Владимир-Волынска, — подытожил я, — что ж, будем решать и думать, как провернуть эту операцию.

— Это невозможно, товарищ полковник.

— Ну да, ну да, — рассеянно пробормотал я. — Послушайте, полковник, а железнодорожные пути из города ведь недалеко от нас идут?

— В ста метрах от опушки, а в одном месте так вообще через лес идет. Пути так проложили, — с легким недоумением ответил Иванов.

— А наши мост рванули, и пути пока не действуют, — продолжил задумчиво бормотать я, пришедшая мысль была, конечно, на грани фола, но в неразберихе первых дней войны могла проскочить. — Чувствую, есть у Меньшикова более подробный план. Быть ему майором, если все пройдет удачно. Здравствуйте, товарищи командиры.

Командиров было много, и это еще слабо сказано, одних капитанов насчитал только восемнадцать человек. Растет отряд, растет. Но как оказалось, я несколько погорячился, не все горели желанием оставаться с нами и собирались со своими отрядами двигать дальше на соединение с основными войсками.

— Товарищи командиры, разрешите представиться. Майор госбезопасности Демин Александр Геннадьевич. Девятое управление НКВД.

Я действительно работал именно в «девятке», так указано в моем удостоверении. Только я знал точно, в этом мире такого отдела нет и быть не может.

— По обстановке принял командование над группой бойцов и командиров, попавших в окружение. После нескольких успешных боев, уничтожив десятки, а то и сотни солдат противника, захватив неплохие трофеи из техники, которые, я надеюсь, вы видели, наша группа увеличилась до двух полков численного состава. Я так понимаю, несколько командиров решили идти дальше. Поднимите руки, кто этого хочет.

Среди поднявших руки был и подполковник Грайнберг, он же и взял первое слово:

— Извините, товарищ майор госбезопасности, но все это попахивает авантюрой. Вы недостаточно подготовлены к командованию подобным количеством войск, другая структура. Терять свое подразделение из-за ошибок и некомпетентности командования я не намерен.

«Вот тебе бабушка и Юрьев день. Кто мне говорил про забитых командиров, которые слово сказать поперек батьки не могут?! Это они Грайнберга не видели».

— Хорошо сказано. Главное в точку. Не буду говорить, какой я хороший командир, тактик или стратег. Это не так, в вашей кухне я не разбираюсь, честно скажу. Все последние боевые операции, что прошли за четыре последних дня, были спланированы оперативным отделом штаба. Я только давал добро. То есть разработкой операций занимался штаб из двух десятков командиров не последних званий, я же даю добро и в некотором случае несу ответственность в случае провала или больших потерь. Задача на данный момент нашей группы — это полное парализование тыловых служб вермахта, ни один эшелон или машина с военными грузами пройти не должны. Кстати, место моего зама по артиллерии вакантно.