Чужая. На пороге соблазна - Анастасия Тьюдор

если ко мне есть претензии за жесткие приемы, то и к тебе они тоже должны быть.

Несколько человек одобрительно загудели, но остальные заставили их заткнуться и не вмешиваться. Женька поморщился и, поджав губы, посмотрел на меня.

Естественно, никакой любимицей Раша или его помощников я не была. Но объяснить это распаленному Игнатову невозможно, я видела, насколько он жаждал справедливости. Однако я хорошо знала Женю, и если он решил дисквалифицировать Мая, значит, тот действительно умудрился что-то натворить во время заезда.

— Кто-нибудь снимал гонку? — обратился Женя к окружающим. Человек пять подняли руки. — Скиньте видео мне в телегу. Игнатов и Амели дисквалифицированы до возвращения Раша.

— Какого черта, Жень? — вскипела я.

— Хватит! — рявкнул тот, жестом подзывая маршала. — Сегодня и завтра вы не гоняете. Тема закрыта.

— Но… — попыталась я возразить и запнулась, столкнувшись со зло вспыхнувшим взглядом сегодняшнего орга. — А ставка? Мы ведь уже сделали ставки!

— Деньги останутся у меня до решения всех разногласий.

— Женя, это шестьсот баксов!

— Тебе не хватает на покушать, Амели? — издевательски усмехнулся Игнатов. — Возьми.

Я уставилась на протянутую зеленую десятку и, не сдержавшись, пихнула Мая в грудь:

— От тебя одни проблемы, придурок!

— Да что ты? — вызверился Май, наступая на меня. — А ты у нас нежная фиалка, что несет в этот мир сплошной позитив?

— Успокоились и разошлись. — Между нами с блондином вырос крепкий парень с внушительным разворотом плеч. — Игнатов, харэ на девчонку быковать, выбери кого-нибудь из своей весовой категории.

— Тебе конец, Май, — прошипела я, глядя на парня поверх плеча негласного вышибалы. — При первой же возможности я раскатаю тебя по трассе!

— Взаимно, пигалица. Почему-то мне кажется, что больше твой зад прикрывать никто не будет. Я еще подниму вопрос твоего инкогнито. — Май прищурился и дернул подбородком. — Пора стянуть эту маску и явить народу свое личико.

— Валите по домам, — бросил Женя, огибая нас, чтобы занять место наблюдателя за заездом. — Амели, убери машину со старта.

Фыркнув, я вернулась к Чарджеру и уже через несколько секунд, взвизгнув шинами, рванула к выезду с площадки. В груди клокотала ярость, пальцы чуть подрагивали от плохо сдерживаемого негодования. Я была уверена в том, что Май не сможет диктовать свои условия Рашу, но вся эта ситуация выбила меня из колеи. Настолько, что я, под рев музыки и свист ветра в приоткрытые окна, даже не заметила, как оказалась возле своего дома.

При виде родного подъезда выругалась сквозь зубы. Припарковалась метрах в десяти от двери и уперлась лбом в руль, не переставая мысленно ругать всех подряд.

Игнатова. Женю. Диму. Лукашина.

Себя.

Моя жизнь разваливалась, как обветшалый дом, многие годы видевший только косметический ремонт. Фасад вроде бы еще норм, но фундамент уже начал проседать, и внутри все стены в трещинах, которые под каждым порывом ветра расходятся и расширяются еще сильнее.

Невыносимо, до сердечных судорог захотелось нырнуть в объятия ба. Она никогда не унывала, никогда не позволяла мне сдаваться. Ее тепло вытянуло меня оттуда, где не было ничего, кроме сплошного мрака. Ее поддержка оберегала меня и дарила чувство защищенности. Именно в ба я нуждалась сейчас больше всего.

Глаза обожгли злые слезы, которые я смахнула тыльной стороной ладони. Втянув носом воздух, выпрямилась и заглушила двигатель. Хлопнула по карманам куртки, чтобы проверить, на месте ли телефон и ключи от квартиры, и вышла из машины. Стянула парик и маску, небрежно бросила их на сиденье и захлопнула дверь, щелкнув кнопкой сигнализации на брелоке.

Я сделала всего пару шагов по направлению к подъезду, как из-за спины донеслось растерянное:

— Лиль?

Подошвы кроссовок прилипли к асфальту. В животе все перевернулось от узнавания голоса, окликнувшего меня, и неверия в то, что все это действительно происходит именно сейчас.

Блядь.

Я медленно обернулась и поежилась от шока во взгляде Димы. Он смотрел то на меня, то на Чарджер, то на мой правый кулак, где были зажаты ключи от машины.

Стычка с Игнатовым настолько меня разозлила, что я забыла об обещании Авдеева приехать. И теперь, стоя напротив него, я не могла найти слова, которые хоть как-то могли объяснить Диме то, что он сейчас видел.

Я планировала рассказать Диме правду. Позже. Подобрав подходящий момент и тезисно набросав план беседы. И только после того, как я буду готова выложить ему всю правду о своем прошлом.

Сейчас был не подходящий момент.

Плана беседы у меня не было.

Как и готовности говорить максимально откровенно.

— Дим, — робко начала я, — это… — Пауза. Судорожный вдох. Кулак с ключами ныряет в карман куртки. Все, что угодно, лишь бы потянуть время и дать сознанию возможность подобрать оправдания. — Я…

— Что это за маскарад, Лиля? — Дима сделал шаг вперед, но тут же отпрянул назад. — Парик? Маска? Ты кто такая, блядь?

Я закрыла глаза и мысленно досчитала до пяти. Вновь посмотрела на растерянного Авдеева, открыла рот, чтобы ответить… И промолчала.

— Это твоя машина? — указал Дима на Додж. Ответа он не дождался ни через секунду, ни через минуту. Меня словно парализовало. — Чья эта машина, Лиль?

Я могла сказать, что Чарджер принадлежит Климу. Или Аське. Или любому моему знакомому. Я могла в очередной раз соврать. Но…

Вместо этого я разлепила пересохшие губы и выдавила:

— Моя.

— Отлично, — усмехнулся Дима с таким пренебрежением, что я дернулась, как от удара. — И откуда ты ее взяла? Шла, шла и нашла?

— Дим, послушай… — В этот раз шаг навстречу сделала я, но Авдеев выставила руки вперед, заставив меня замереть.

— Знаешь, забавно! — Он горько рассмеялся, проведя ладонью по волосам. — Хах, я ведь шел сюда за откровенным разговором. Сорвался, как дурак, обсудить со своей девушкой странность наших отношений. Найти способ убрать холод между нами. Твой холод. Эти несколько дней я думал, что это со мной что-то не так, а оказывается… — Он наклонился, уперев ладони в колени, и опять хрипло рассмеялся. — Блядь… — Выпрямившись, Дима посмотрел на меня. — А я еще думал: ну нахуя мне с тобой про машины разговаривать?! Что за херню мне лепит Никита, о чем он вообще говорит?

— Что еще он тебе сказал? — процедила я сквозь зубы. Ну конечно, и здесь не обошлось без вездесущего Лукашина!

— Да какая разница, о чем сказал Никита? Дело ведь не в этом! — Дима заорал так неожиданно, что я шарахнулась вбок, впечатавшись бедром в Чарджер. — Дело в том, о чем не сказала ты! Ты, Лиля!

— Авдеев… — Мой голос дрожал, но я старалась как можно быстрее взять себя в руки. — Не смей повышать на