Волшебная сила любви - Патриция Мэтьюз

Ребекка поставила фонарь на пол и присоединила к усилиям Джереми свои. Они вместе надавили на стену между двумя вмятинами, и она вдруг начала поворачиваться, вначале медленно, а затем быстрее, пока не открылся проход.

Ребекка наклонилась и высоко подняла фонарь. Желтый свет проник на небольшое расстояние вперед.

Они увидели галерею, которая ничем не отличалась от других, кроме одного: Ребекка была уверена, что здесь им бывать еще не приходилось.

Джереми посмотрел на нее и широко улыбнулся.

– Это новый проход, мисс Ребекка. Здесь мы еще не были.

Она вгляделась в темноту и кивнула:

– Думаю, ты прав, Джереми.

– Войдем?

Ребекка колебалась. Ей не терпелось исследовать новый участок галереи, но они находились здесь уже довольно долго, да и масло в фонаре было на исходе. Если задержаться еще, у Жака и Фелис могут возникнуть ненужные вопросы: где она была и прочее. Придется как-то выкручиваться. Врать же ей не хотелось, а раскрывать свой секрет тем более.

– Я думаю, отложим на следующий раз, – медленно проговорила она. – В фонаре осталось мало масла, да и есть что-то захотелось. Ты, наверное, тоже проголодался, Джереми. Мы отметим этот вход и оставим его слегка приоткрытым, чтобы в следующий раз его можно было легко найти.

На другой день Джереми понадобился для работы на конюшне, и Ребекка, чтобы не привлекать внимания, решила его не вызывать.

Утром они с Жаком поехали кататься верхом, а после обеда, когда он засел в своем кабинете, Ребекка отправилась искать Люти и наконец нашла в садике перед кухней.

Люти беседовала с главным садовником. Разговор был серьезный, поэтому Ребекка решила не вмешиваться. Она направилась к цветнику, за которым рядом с садом росла небольшая ива. Под ней стояла каменная скамья.

Во влажном воздухе, густо напоенном цветочным ароматом, мерно гудели пчелы. Ребекка села на скамью, прислонившись к стволу дерева. Покрывало из листьев заставило ее вспомнить деревянный заброшенный павильон и… Армана.

Из глаз невольно потекли слезы. Где он теперь? Даже из Флориды сообщения приходили с большим опозданием. Что с ним? Мысль о том, что с Арманом может случиться то же, что и с Жаком в Новом Орлеане, заставила ее содрогнуться.

«Думает ли он обо мне и о том, что было тогда… в павильоне? Как же мне его сейчас не хватает!»

– Мисс Ребекка.

Ребекка вздрогнула и открыла глаза. Перед ней стояла Люти.

– Решили отдохнуть в тени?

Поспешно смахнув слезы, Ребекка улыбнулась:

– Я не отдыхала, Люти, а ждала вас.

– Это просто чудесно! В таком случае, я думаю, мне тоже можно немного посидеть с вами рядом. Сегодня был очень хлопотный день. Мадам Молино устраивает званый ужин. Правда, гостей приглашено немного, ведь это первый званый вечер после смерти господина Эдуарда.

Ребекка посмотрела на нее с некоторым удивлением.

– Я не знала о ее планах. Правда, утром за завтраком мы не виделись. Думаю, неплохо ради разнообразия увидеть свежие лица.

Люти кивнула:

– Мне тоже кажется, что это желательно. Я ведь вижу, как вам здесь одиноко. Вы ждали меня, чтобы что-то сказать или просто так?

– Да пожалуй, первое. Мне не хочется быть бестактной, Люти, вторгаться в вашу личную жизнь, но у меня есть несколько вопросов, которые хотелось бы вам задать.

Люти улыбнулась, и в глубине ее прекрасных глаз опять мелькнули веселые искорки.

– Нет.

– Нет? – Ребекка вдруг испугалась и даже немного отпрянула назад. Она не ожидала такого прямого отказа.

Люти улыбнулась еще шире, и ее темные глаза заблестели.

– Вы подумали, что я не хочу отвечать на ваши вопросы? Нет, мисс Ребекка, я имела в виду совсем другое. Просто я сразу ответила на то, что, по-видимому, вас больше всего волнует. Нет, с господином Арманом мы любовниками не были. Ведь вас интересовало именно это, не так ли?

Ребекка застыла с открытым ртом. Еще никогда в жизни она не была так удивлена.

– О, вам бы следовало посмотреть сейчас на себя в зеркало, мисс Ребекка, – засмеялась Люти. – Извините, если я вас чем-то обидела, но ведь вы действительно именно это хотели узнать?

Ребекка судорожно соображала, что ей сейчас ответить. Но ничего подходящего не приходило на ум. Внезапно она тоже рассмеялась. Женщины долго вместе хохотали, пока не потекли слезы из глаз. Для радости у Ребекки были две причины: во-первых, Люти оказалась еще интереснее, чем она предполагала, а во-вторых, и это главное, ее подозрения не оправдались. Сегодня Ребекка не собиралась задавать этот вопрос, но он постоянно вертелся у нее на языке. Интересно, как же Люти догадалась?

– Люти, вы действительно необыкновенная женщина, – сказала наконец Ребекка, качая головой. – И как давно вы поняли?

Выражение лица Люти стало серьезным.

– С того самого вашего визита в Ле-Шен. Вопрос этот стоял тогда в ваших глазах.

– Вы не ошиблись. Я всегда была очень любопытной. Впрочем, такой вопрос мог возникнуть у кого угодно, потому что вы очень красивая женщина, Люти. И вы, конечно, об этом знаете.

– Да, знаю. – Люти задумчиво посмотрела перед собой. – Но могу вас уверить, что рабыне быть красивой плохо.

– Почему? Любая женщина хочет быть красивой. Люти пожала плечами:

– Любая, но не черная. Для черной женщины быть красивой означает служить забавой для белого мужчины. Мне повезло. В молодости меня защищала мама, а после ее смерти господин Арман перевез меня в Ле-Шен, так что господин Эдуард… Я полагаю, вам хорошо известно, каким он был. Господин Арман спас меня. Он был готов убить господина Эдуарда, если бы тот снова решился приставать ко мне. Отец ненавидел сына и по этой причине тоже.

Ребекку охватил трепет, она почувствовала, что сейчас перед ней раскроется одна из тайн «Дома мечты». Она предполагала, что тайна эта как-то связана с темной натурой Эдуарда Молино.

Люти, поколебавшись, положила свою изящную кисть с длинными сильными пальцами на руку Ребекки. Ребекке было приятно это прикосновение.

– Мисс Ребекка, я на добрый десяток лет старше господина Армана, но он все эти годы считал меня своим самым близким другом. Моя мама, ее звали Бесс, была ему вроде матери, поэтому можно сказать, что я для него как старшая сестра. Не знаю, что бы со мной сейчас было, если бы не господин Арман. Все могло кончиться… хм… очень даже плохо. Впрочем, господин Эдуард теперь умер, и о некоторых вещах лучше забыть, если это, конечно, возможно.

Она поднялась на ноги:

– Мы хорошо посидели с вами, мисс Ребекка, но мне надо возвращаться к работе…

– Люти, вы знали о существовании тайной галереи а большом доме? – быстро проговорила Ребекка.

– Я узнала об этом от мамы, – сдержанно отозвалась Люти. – Перед тем как умереть, она долго болела и успела рассказать мне о том, что было здесь в прежние времена. Она упоминала и о тайной галерее, но я никогда не осмеливалась туда заглядывать.