Сердце Агрессора - Андрей

Они не стали уничтожать нас сразу. Ракеты поразили энергоблок, но не взорвались. Компьютер расценил это, как предабордажное состояние и оказался прав. Фрегаты без опознавательных знаков стали медленно приближаться. Если бы нас набралось хотя бы с десяток или если бы в команде был хотя бы один сталепланетный воин, мы могли бы только посмеяться над пиратами. Но это был мирный рейс по разведке маршрутов в гиперпространстве и мирный экипаж. Мы могли бороться и погибнуть в коридорчиках нашего кораблика. И тогда бы двигатель — чудесный двигатель Уве достался бы победителю. Существовал другой вариант и, конечно же, мы выбрали его.

Спасательные одноместные капсулы отстрелились едва побежали первые секунды отсчета к самоуничтожению корабля. Кем бы ни были таинственные пираты, но дураками они не были точно. Увидев наши отлетающие от обреченного судна скорлупки, их фрегаты тоже поспешили удалиться на безопасное расстояние.

Чудо человеческого гения — двигатель Уве-3029 превратился в ослепительный белый шар из раскаленных газов и в одно мгновение поглотил весь корпус судна. Антимасс–блок продержался дольше. Но не на много. Я почувствовал, как содрогнулся космос при разворачивании микрокусочка пространства в уничтоженном приборе.

Я остался один на один с равнодушным космосом и злыми пиратами. Компания не ахти какая, и мне было грустно.

Убедившись, что им больше ничего не угрожает, пираты приблизились к месту взрыва, но ничего кроме моей капсулы не нашли и решили видно забрать хоть что–то. Капсулу быстро и умело втянули в утробу одного из фрегатов. Надеюсь, мою команду тоже кто–нибудь подобрал, и им не пришлось болтаться в космосе в полном одиночестве до самой смерти.

Никто не спешил вынимать пленника из кокона и допрашивать. Все больше нервничая, я сидел в скорлупе и занимался гаданием в чистом виде о дальнейшей судьбе. За шесть часов это мне настолько надоело, что начал по настоящему злиться и уже готов был разорвать в клочки любого гада, первым вскрывшего мой кокон.

А потом почувствовал слабый толчок искусного приземления и понял, что теперь обо мне наверняка вспомнят. Сердце забилось чаще.

Замок щелкнул, и створка капсулы упала на пол. Ни кто не предложил выйти. Пришлось проявить инициативу.

Два десятка людей прячущих лица за темными стеклами глухих шлемов стояли по периметру причального дока, держа оружие наготове. Они совсем меня не боялись, и любопытство не съедало их души. Они были совершенно спокойны, мысли их были нейтральны и никакой информации не несли.

Отворились двери, два пирата вышли и приостановились в ожидании. Один из оставшихся жестом предложил следовать за ними. Стало немного жутковато. Четкие согласованные действия безликих людей могли внушить и настоящий ужас. Пока же я сдерживал свои эмоции.

Мы неторопливо прошагали несколько сот метров по коридору и остановились перед одной из многих ничем не примечательных дверей. Охрана повернула гладкие морды шлемов в мою сторону и я понял чего от меня ждут. Я смело толкнул незапертую дверь и вошел.

Это оказался всего–навсего лифт. Не силовой, а самый обычный, с кабиной. Дверь закрылась за спиной, и я остался наедине со всеми датчиками, сенсорами и детекторами, которые скрывались за гладкими стенами кабинки. Наконец почувствовал, что лифт достиг наивысшей точки подъема. Сенсорные лучи скрылись в норах. Я дернул дверцу и обнаружил, что она не поддается.

Мне открыл ее тот, чьим пленником я оказался. Это был пожилой невысокий мужчина с тонкими волевыми губами и очень тихим голосом.

— Вы нетерпеливы, молодой человек, — сообщил мне хозяин положения. — Проходите, садитесь. Я отвечу на некоторые Ваши вопросы.

Я решил, что глупо в моем положении отказываться от приглашения, решительно вошел в большой скромно обставленный кабинет, выбрал кресло и сел. Страх прошел, его место заняло раздражение. Меня раздражал этот старик. Хотелось поставить его на место. Он видно не предполагал, кто я такой…

Я постарался успокоиться, делая вид, что осматриваюсь. Пришло в голову, что могу принести вред Конвикту, если этот старый хрыч станет использовать меня, как заложника. В моих интересах было уверить старого пирата, что я только мелкая сошка.

— Где я? — спросил я.

— Планета Астория. База моего института. Меня, видите ли, зовут Антон Браун.

— Ого! — искренне воскликнул я и подумал: «Попал, как кур в ощип!»

— Чеймер. Джон… Почему вы напали на наш корабль? Насколько мне известно, ИАБ не занималась раньше космическим пиратством.

— Ну почему, — слабо улыбнулся Браун. — Только об этом не известно широкой публике… Так значит о моей скромной организации известно и на Конвикте?

— Мы больше не отрезаны от мира… Да и разве не Ваши люди нас недавно навестили? Только вот почему?

— Вы знаете ответ!

Мне оставалось только кивнуть.

— Вы наверняка пилот? — поинтересовался пират.

— Да, — угрюмо согласился я.

— А что вы делали в системе Доминуса?

— Составляли карты гиперполя.

— Похвально, — совершенно серьезно заявил Браун. — Давно пора было этим заняться и другим государствам… Что ж, больше Вас не задерживаю… Вам покажут помещение, приготовленное для Вас.

Я встал с ощущением, что меня, как мальчишку обманули.

Возле самых дверей в лифт Браун снова обратился ко мне.

— Это правда, что Конвикт наводнен светитовыми мутантами?

Я остановился удивленный. Сфера интересов Брауна оказалась шире, чем я мог представить.

— Да. Мы зовем их «горками».

— Это действительно, правда, что о них рассказывают… наши друзья. Они действительно такие странные существа… Я имею в виду телепатию, повышенную регенерацию тканей и тому подобное?

Точный портрет сталепланетных воинов. Я очень старался ответить убедительно.

— Это всего лишь уроды. Монстры и ничего больше.

Я вошел в лифт, лелея надежду, что убедил старика — на Конвикте не существует ничего подобного. И смог облегченно вздохнуть только, когда снова увидел черные глянцевые морды шлемов моих конвоиров.

Я торопился остаться один. Мне нужно было срочно связаться с Реутовом и сообщить ему обо всем. В одиночку я не в силах был правильно оценить обстановку и уж тем более сбежать отсюда.

Я торопился, и все же старался запомнить расположение коридоров, по которым меня вели. Следил за стенами, дверьми и поворотами и перестал обращать внимание на охрану. И все же сразу заметил, что на базе происходит нечто экстраординарное. Мы стали часто останавливаться и пропускать пробегающие отряды, каждый из шести бойцов, спешащие, словно по тревоге. Меня это так заинтересовало, что я попробовал получить ответы на вопросы у начальника конвоя. Но единственное чего добился — это понял, он меня слышит.

Наконец мы подошли к еще одному лифту. Я заключил, что апартаменты расположены на другом уровне и уже приготовился к недолгой поездке, но вдруг уловил мысль одного из пробегавших мимо воинов.

Что–то необычное и крайне интересное для меня находилось за поворотом, и я ощутил необычайное желание оказаться там и узнать, что это. Я не мог с этим бороться. У моей болезни снова случилось обострение. О, это страшная болезнь по имени любопытство!

Двери лифта открылись. Настало время.

— Вы отвели меня и уже возвращаетесь, — мысленно приказал я конвоирам. — Я остался в камере. Вы меня сейчас не видите.

Со времени первой встречи с Реутовом, мои способности значительно улучшились, но все же, в ту минуту я страшно волновался за успех внушения. Однако все прошло успешно. Солдаты повернулись спиной к лифту и ко мне, задержались на секунду, видимо получая новый приказ, а затем торопливо скрылись за углом. Тем самым, куда стремился попасть и я.

Мне ни чего не оставалось, как последовать за ними.

Осторожно выйдя из–за угла, я сразу узнал помещение. Это был тот самый посадочный модуль базы, где я покинул капсулу. Мне пришлось внушить свою невидимость, наверное, целому батальону безликих воинов, чтобы беспрепятственно войти в док.

Причал был пуст. Странно было осознавать, что сотня вооруженных до зубов громил трясутся от страха у двери в безлюдный зал. Я, конечно, сразу заметил горящую над шлюзом надпись, но по началу не понял ее смысла, и уж ничего страшного в ней и вовсе не было. Что такое Ли Радж?

И тут Великая Вселенная вздрогнула, как при взрыве антимасс–блока и из пустоты возник человек.

Это была женщина с ребенком на руках. Появись она четыре с половиной тысячи лет назад на Земле где–нибудь в районе Мертвого моря подобным же образом и, пожалуйста, — получите новую религию. Тем более появись она с таким вот лицом…

Она была бледна, словно годами не видела солнце. Ее глаза горели безумным огнем. Одежда ее развевалась по неведомо откуда взявшемуся в кондиционированной базе ветру. Волос на ее голове почти не было видно. Их так неуловимо быстро теребил тот же волшебный ветер, что они почти сливались в сияющую под лучами прожекторов корону. Или нимб…